Джоан Виндж - Пешка

Дэрик побелел как полотно.

— Какой секрет? — прошептал он.

— (Ты — один из нас), — подумал я. — (Выродок. Тик. Псион.)

Его мысль выстрелила в меня, как выстреливает, кусая, гадюка. Мой мозг блокировал удар и, переломив смертельное жало мысли, метнул его обратно в Дэрика прежде, чем яд проник в меня.

— Ты не можешь поразить меня. Ты не в форме. Дэрику никогда не быть в хорошей форме, даже если б он тренировался, чтобы научиться пользоваться мозгом. У него не было большого таланта. Но тот талант, который у него был, завел его жизнь в смертельный тупик. А Дэрик даже не был хорошим псионом.

Он отвернулся, лихорадочно обшаривая глазами углы комнаты.

— Нет, — сказал он. — Нет. Нет. Нет. Это неправда. Это невозможно. Нет. Нет. — Дэрик облизал спекшиеся губы, вытер рот ладонью, пытаясь теперь, после целой прожитой жизни, поверить, что это, в конце концов произошло. Он повернулся ко мне; я почувствовал, как когтистая лапа паники сдавила Дэрика, впившись в стены его мозга.

— Кому еще ты рассказал? Аргентайн, ты ей сказал…

— Да, я ей сказал, — кивнул я, злобно радуясь выражению его лица. Дэрику хотелось врезать мне по физиономии. Это было самое сильное желание за всю его жизнь. Теперь он побывал в моей шкуре.

— Вот почему она ополчилась на меня.

— Да плевать она хотела на это.

Недоверие пробилось сквозь его бешенство:

— Ты врешь. Ты сказал ей, и она ненавидит меня.

— Да. Это правда, я сказал. — Наконец я признался — больше себе, чем ему. — Но ей и вправду все равно. Не все же ханжи. Если Аргентайн и ненавидит тебя теперь, то потому лишь, что ты — ублюдок. А вовсе не потому, что ты — псион.

Потому что ты псион. — Образ отца захлестнул мозг Дэрика черной ураганной волной: монстр из детского ночного кошмара, навсегда въевшийся, как кислота, в увеличительное стекло его памяти.

— Кому еще ты рассказал?

— Никому.

Выражение его лица изменилось.

— (Может быть), — сказал его мозг. — (Может быть, еще не поздно.)

— Даже и не думай об этом, — предупредил я. — Ты не можешь убить меня своими руками. А если попытаешься нанять кого-нибудь, я узнаю. Лучше, чтобы и с Аргентайн ничего не случилось. Просто думай обо мне как о банке с ядом. Взломаешь меня — и вместе со мной потеряешь свой мир.

Дэрик снова вытер рот дрожащей рукой:

— Сукин сын! Выродок! Чего ты хочешь — денег?

— У меня уже есть целая куча.

— Тогда чего? — Капли слюны сверкнули в воздухе. Я не ответил. Я ведь не привык иметь власть над кем-либо и только начинал понимать это чувство… приятное чувство. Я посмотрел на Дэрика, погружаясь в темное сладкое удовольствие, давая Дэрику ощутить вместе со мной, как легко мне будет раздавить его. Он обращался со мной как с дерьмом. И с Джули, и со всеми, кто подходил к нему слишком близко. Он заражал нашу жизнь, как болезнь. Раздавить его — сделать большую услугу обществу.

На какое-то мгновение я приподнял свои защитные барьеры, проникая в его мозг, желая насладиться страхом, который, должно быть, выедает сейчас его кишки.

Страх Дэрика влился в мои мысли — тошнотворный, ослепляющий, мучительный. Я снова выплюнул его, тряхнув головой.

— Я хочу… — тут я сглотнул слюну, — я хочу, чтобы ты прекратил работать сводником. Если ты когда-нибудь приведешь Страйгеру выродка на обработку, тебе конец. Это все. — Я повернулся и пошел к выходу.

— Нет. — Его пальцы, точно наручник, сомкнулись на моем запястье. — Это не все. Не может быть все. Ты не можешь сказать мне, что ты знаешь, а потом сказать, что ничего не хочешь. Скажи, что тебе от меня надо! — Дэрик тряс меня, тело его дергалось.

Я стоял, чувствуя, как мышцы напрягаются под его пальцами.

— (Просто оставь меня в покое.)

Рука Дэрика разжалась и безвольно упала вниз. Он стоял не двигаясь, но все еще дрожал; губы были влажными, челюсть отвисла. Таким я его и оставил, вышел и закрыл за собой дверь, и мне не пришлось узнать, что он сделал потом.

Придя в офис Элнер, я притворился, что работаю, но сконцентрироваться не мог. Разговаривая с Дэриком начистоту, я сломал тонкий лед между светом и тьмой. Мои мысли расходились с окружающей меня фантастической реальностью — миром, который существовал лишь постольку, поскольку вы верили в его реальность. Я опять очутился в ночной стране, в ином мире, которому принадлежали люди, подобные Дэрику и Страйгеру… Мике и Мертвому Глазу… мне. Я сидел, уставившись в стену, и видел перед собой Старый город, где я узнал правду: свет — иллюзия, и вечна только тьма, которая существовала до рождения звезд и будет существовать еще долго после их смерти.

Я не мог заниматься делами Элнер, внезапно они показались мне бессмысленными и глупыми, как вера в человеческую природу. И начал играть с терминалом, вытаскивая новые сведения, пытаясь понять, смогу ли я обнаружить потайной лаз во внутреннее пространство Сети без помощи Мертвого Глаза. Но безуспешно. Я разобрался в работе банка памяти и переходника электромагнитных и химических процессов, которые составляли искусственные мозги Информационной Сети. Но я не смог найти, что у меня со всем этим общего. Молекулы стены имели ко мне точно такое же отношение. Покопавшись еще немного, я поставил крест на бесполезных попытках и спросил себя: есть ли смысл возвращаться в пещеру Мертвого Глаза? Но знал, что вернусь в любом случае.

День, слава Богу, подошел к концу и отпустил меня на свободу. Я сел в поезд, спустился под воду и проделал путь к дому Мертвого Глаза без проблем. Может потому, что сегодня вечером я вел себя так, словно принадлежал этому миру.

Я добрался до мозга Мертвого Глаза, и он меня впустил.

— Где твой брат? — подозрительно как всегда спросил он.

— Он там, где должен быть. — Я не попросил Мику пойти со мной в этот раз. Я посчитал, что нам обоим будет лучше, если я справлюсь сам, пусть и рискуя на этих улицах шкурой.

Мертвый Глаз расслабился, скорчив болезненную гримасу, которая, впрочем, означала, что он успокоился. Я забыл, что его глаз выглядит как дерьмо. И, передавая ему терминал, постарался забыть об этом опять.

— Я закончил.

— (Посмотрим.)

Я впустил его в свою голову, давая ему возможность самому убедиться, что в моем мозгу аккуратно скопирована вся информация.

Он кивнул.

— (Думаешь, ты готов?)

Я пожал плечами и поневоле вспомнил свои сегодняшние неудачные попытки.

— (Ты не веришь, что это будет работать), — подумал он, читая мое колебание. — (Потому что ты уже пробовал), — Мертвый Глаз неожиданно рассмеялся ржавым от долгого молчания, скрипучим смехом, и я понял, что он догадался.

— (Покажи, что ты сделал.) — Он кивнул на стоящий в углу комнаты терминал.