Дмитрий Колосов - Воин

Не дожидаясь ответа, Янус начал неторопливо приближаться к Аристонике. И в этот миг в комнату ворвался юноша с мечом в руке…

Вопреки велению Криболая Зерон не спешил драить пол в храме. Вместо этого сразу после омовения он отправился бродить по склонам окрестных гор, а затем долго любовался мраморными барельефами недавно воздвигнутой сокровищницы мегарцев. В храм он вернулся, когда уже темнело.

Его внимание сразу привлекла гробовая тишина, столь непривычная для этого времени. Не было видно суетящихся служек, беседка, в которой собирались поболтать вечером жрецы, пустовала. Зерон недоумевающе пожал плечами и отправился на кухню, вторая располагалась в небольшой пристройке близ храма. Картина, представшая его взору, была презанятна. Прямо у входа, тесно прижавшись друг к другу, лежали два поваренка. Жрец, исполнявший обязанности главного повара, басовито храпел у очага. Зерон нагнулся к нему и уловил запах вина. Сделав надлежащие выводы, он подвел итог увиденному.

— Перепились! — произнес юноша вслух и с легкой ехидцей добавил:

— А здорово вам, ребята, влетит завтра от Криболая!

Хотя повара и были в стельку пьяны, но дело свое они знали крепко. Правда, телячье рагу успело остыть, но Зерона это мало волновало. Подивившись на то, что котлы почти не тронуты, юноша до отказа набил живот, а затем, преисполнившись нахальства, выпил две чаши вина, вместо одной, как было положено.

Сыто рыгая, он направился в комнату, где проживали младшие жрецы. Более всего Зерона волновало как бы поудачнее проскочить мимо Криболая, но вот этого-то ему как раз избежать не удалось. Он уже миновал погруженный в полутьму коридор и был близок к заветной цели, как вдруг кто-то схватил его за руку. Зерон поднял глаза и в груди его неприятно екнуло — перед ним стоял старший жрец. Однако Криболай выглядел не слишком грозным, а напротив — жалким и испуганным. Он увлек юношу за колонну и быстро зашептал:

— Собери жрецов и стражу. Пифии угрожает опасность. Спешите на выручку, иначе будет поздно!

С этими словами Криболай исчез, оставив юношу в замешательстве. Старший жрец обладал скверным характером, но никто не замечал за ним склонности к глупым шуткам. Поэтому Зерон не решился усомниться в словах Криболая и бегом устремился в комнату, где проживали стражи, охранявшие храмовую сокровищницу.

Стражей было шестеро и все шестеро крепко спали. Как ни толкал юноша в их сытые бока и не кричал в заросшие диким волосом уши, ни один из спящих даже не пошевелился. То же самое повторилось и в комнатах, где жили жрецы и слуги. Всюду витал сон. Не легкий, с цветными сновидениями, что навевает Морфей. Этот сон походил на тяжкое забытье. Грудь спящих бурно вздымалась, а руки и ноги время от времени содрогались в конвульсиях, словно людям снились кошмары.

Убедившись, что помощи ждать не от кого, Зерон решил действовать самостоятельно. Средь валявшихся на полу стражницкой мечей он выбрал тот, что показался самым острым, и направился к покоям пифии. Из-за приоткрытой двери пробивался свет. Бесшумно ступая босыми ногами по прохладному мрамору пола, Зерон подкрался к ней и заглянул внутрь комнаты. Вначале его внимание было всецело поглощено яркими огоньками, во множестве висевшими под потолком, затем он переключил его на людей, лишь двое из которых были ему знакомы.

Прямо у двери, спиной к Зерону стояли четверо, похожие на застывшие в оцепенении фигуры. Чуть дальше их трясся от страха бледный Криболай. Совершенно обнаженная Аристоника скорчилась на ложе, а огромный, закованный в черные доспехи воин, медленно подступал к ней. Зерон догадался, что негодяй намеревается совершить насилие над пифией. Отбросив всякое благоразумие, он ворвался в комнату и вонзил меч в одного из стоявших к нему спиной мужчин. Лезвие вошло в тело мягко, словно в масло и, повинуясь умелой руке, тут же выскочило назад, оставив в темной хламиде врага, а значит и в его спине, здоровенную дыру. Зерон ожидал, что из раны хлынет кровь, а человек захрипит и рухнет на пол, однако ничего подобного не произошло. Юноша в замешательстве уставился на лезвие, покрытое зеленоватым, похожим на плесень налетом и в этот миг тот, кого он счел человеком, медленно повернул голову. Их взоры встретились. Нет, подобные глаза не могли принадлежать человеку. Так же как не могли принадлежать зверю, рыбе даже отвратительному пауку, обитающему в южных лесах. То были глаза существа, явившегося из другого мира. Они были тусклы и безжизненны, их переполняло беспредельное равнодушие. Рука существа медленно потянулась к мечу Зерона. В этот миг юноша очнулся, освобождаясь из пут ужасных глаз. Он отпрянул назад и бросился бежать. Краем уха он слышал приказание, отданное воином в черных доспехах.

— Убить его!

От этих слов силы беглеца удвоились. Быстрее молнии слетев по ступенькам храма, Зерон помчался вниз по дороге в долину, где находились дома храмовых служек, воинов, постоялые дворы и лавки. Бежал он куда быстрее, нежели утром. Было темно. Зерон несколько раз оступался и падал. После одного из таких падений он лишился меча, в другом случае ободрал руку и ушиб бедро. Теперь он бежал, прихрамывая, но ни разу не рискнул остановиться.

Наконец он достиг ближайшего дома. Это был постоялый двор, на котором останавливались спартиаты. Герусия повелела соорудить его подальше от афинян, самосцев и прочих корыстолюбцев-эллинов, оберегая спартиатов от развращающего влияния роскоши и денег.

Тяжело дыша, Зерон остановился у невысокой каменной ограды и прислушался. Похоже, преследователи, если они вообще были, отстали. Юноша перевел дух и сплюнул. Слюна была невыносимо горькой. По мере того как утихал стук молоточков в висках, Зерон постепенно приходил в себя. Чутко прислушиваясь — ни единого подозрительного шороха, лишь трещали ночные цикады — он пытался осознать происходящее. Кто бы ни были те существа в комнате пифии, ясно одно, что пришли они со злом, а значит храму и его обитателям угрожает опасность. Необходимо было искать помощь. У кого? Да хотя бы у тех же спартиатов. Морщась от боли в колене, Зерон преодолел небольшую ограду и подошел к двери.

Он знал, что спартиаты не любят, когда барабанят в двери, поэтому поначалу решил попробовать разбудить их криком. Он позвал раз, затем еще. Никто не ответил. Тогда Зерон крепко хватил кулаком в дубовую дверь. Та скрипнула и приотворилась. Нерешительно потоптавшись на месте, юноша проскользнул в образовавшуюся щель.

И сразу попал в густую тьму. Если на улице блеклый лик Селены позволял различить хоть что-то, то в доме невозможно было увидеть даже собственной вытянутой вперед руки. Зерон ощупью двинулся вперед. Через несколько шагов он наткнулся на поваленный стул. Затем его нога наступила на мягкое. Вскрикнув, юноша отпрянул в сторону. Несколько мгновений он стоял, переводя дух, затем медленно наклонился. Движения руки было достаточно, чтобы убедиться в том, что он обнаружил труп человека. Мертвец еще не успел остыть, а когда Зерон перевернул его на спину, выяснилось, что он еще не успел до конца и умереть. «Труп» спал, вздрагивая от тяжких снов и никакими силами оказалось невозможно разбудить его. Зерон понял, что загадочная эпидемия сна докатилась и до этого места.