Крис Бекетт - Во тьме Эдема

Дэвид обернулся и крикнул через плечо:

— Майк! Убери от меня эту дуру и прогони ее отсюда.

Майк, крепкий парень из группы Лондонцев, вместе с приятелем грубо оттащили меня от Дэвида.

— Пока мы не вернемся, будешь за старшего, — велел Дэвид Майку. — И убери с дороги этих слезливых мамашек, чтобы мы могли спокойно собраться и выехать.

Дэвид поделил Охрану на две группы. Одна должна была отправиться с ним и Мехметом Мышекрылом через Снежный Мрак. Вторая — человек двадцать, с копьями и увесистыми дубинками, — оставалась в Семье, с Майком Лондоном, чтобы держать нас под контролем до их возвращения. Но, разумеется, мы знали этих охранников — и взрослых, и новошерстков, — много-много бремен (как и тех, что должны были сопровождать Дэвида во Мрак), и среди них были родные и двоюродные братья и дяди ребят, которые много дней назад присоединились к Джону.

— А ну все назад! — крикнул Майкл Лондон, замахнувшись на нас тупым концом копья. Этот самоуверенный дурачок был не старше моего Джерри. Но, видимо, решил, что если уж ему придется пропустить самое интересное во Мраке, так хоть здесь потешится. — Пошли прочь, или мы намнем вам бока!

А Дэвид с остальными двадцатью охранниками сели на шерстяков (по двое на каждого), взяли оружие, снежные обмотки и тронулись в путь, в сторону Пекэмвей.

— Дэвид! — закричала я им вслед. — Дэвид! Стой!

Он даже не оглянулся.

— Мехмет! — окликнула я. — Не показывай им дорогу! Он их всех убьет!

Мехмет Мышекрыл все-таки обернулся и посмотрел на меня. На лице его было написано странное выражение: он старательно напускал на себя суровый и холодный вид, чтобы походить на Дэвида (и было видно, что ему это даже нравится), но все же в его взгляде сквозила тревога. Казалось, Мехмет только сейчас начал понимать, во что ввязался, но было уже слишком поздно. Он обрел власть, на некоторое время стал важной персоной, но ценой того, что на самом деле утратил право распоряжаться собой.

— Мехмет! — крикнула я, и он тут же отвернулся. — Тебе же не хочется их вести, так не делай этого! Мы тебе поможем!

Все матери поддержали меня и тоже закричали. Народ все прибывал, и вот уже люди из других групп кричали Дэвиду и знакомым охранникам на шерстяках: «Джонни! Майк! Диксон! Митч! Пит! Не ходите с ними! Не ходите!»

Кто-то оглядывался, кто-то нет. Да и что они могли сделать? Они оказались в таком же положении, что и Мехмет. Они зашли слишком далеко. И поверни кто из них назад, его самого поднимут на копья.

Тогда мы переключились на тех охранников, которые нас удерживали:

— А ну пустите! Пустите сейчас же! Они идут за нашими сыновьями и дочерями! Они охотятся за ребятами, с которыми вы когда-то дружили, были в одной группе. Они их убьют! Неужели вы этого хотите?

Охранники лишь пожимали плечами. Некоторые ехидно усмехались, большинство же было обеспокоено происходящим. Впрочем, теперь это уже не имело никакого значения. Все равно они бы нас не пустили. Как они могли? Они были в том же положении, что их товарищи, которые ехали на шерстяках в Снежный Мрак. Если не выполнят приказ — сами попадут под удар. Поэтому охранники лишь хмурились, прятали глаза, толкали нас и били дубинками и древками копий, если мы напирали, пытаясь прорваться сквозь их строй. Вскоре бросаться в погоню стало уже поздно. Тогда охранники, пожав плечами, отпустили нас.

— Делайте что хотите, — бросил Майк Лондон. — Только уйдите отсюда и перестаньте кричать. У меня от вашего ора голова разболелась.

Охранники повернулись к нам спиной и разошлись кто куда, притворяясь, будто у них куча дел и им некогда заниматься всякой чепухой, на самом же деле они стыдились смотреть нам в глаза и не хотели думать о том, что натворили.

Кто-то из матерей побежал в лес вслед за Дэвидом и его отрядом, но толку в этом было мало. Шерстяков пешком не догонишь, а Дэвид уж позаботился о том, чтобы в Семье ни у кого, кроме него, не было шерстяков. Поэтому я побежала за этими двумя парнишками, Полом и Джеральдом Рыбозерами, которые пришли с Мехметом из Долины Высокого Дерева и вместе с прочими охранниками остались стеречь Семью.

— Что вы там видели? Кого вы встретили? Что они вам сказали?

Ребята виновато переглянулись, потом обвели взглядом поляну: не подслушивает ли кто.

— Когда мы были у Мехмета, туда пришел Джон с ребятами, — признался Джеральд, с притворно-невозмутимым видом пожав плечами. — С Джерри и этим, как его… Джеффом.

— Джерри? Джефф? Оба моих сына?

Меня всю трясло. До чего же странно говорить с тем, кто всего несколько дней назад видел моих сыновей. Но утешительного в этом было мало, ведь за ними теперь охотился Дэвид и его шайка.

— Что с ними? — спросила я.

Джеральд снова посмотрел на Пола и пожал плечами.

— Все хорошо, — ответил он. — Они выросли. Джефф стал совсем большой, бороду отрастил. Такой красавчик! Парень хоть куда!

— Вы их ненавидите?

Джеральд покосился на Пола.

— Нет, — пробормотал он. — Вовсе нет.

— А зачем же тогда вы явились сюда с Мехметом Мышекрылом, чтобы рассказать про них Дэвиду? Вы ведь знали, что Дэвид хочет их убить?

— Мы не…

— Что — «мы не», Джеральд? Ты прекрасно понимал, что Дэвид, узнав обо всем, тут же отправится за ними. И не делай вид, будто это не так.

Джеральд смущенно поглядел на Пола. Я тоже посмотрела на Пола — так, как обычно смотрю на провинившихся детей. Пол бросил на меня пристыженный, испуганный взгляд, но тут же опомнился, нахмурился, напустил на себя суровость — ни дать ни взять настоящий Охранник. Как будто маску надел.

— Иди отсюда, — процедил он. — Или получишь дубинкой.

— Что? — прошипела я. — Ты посмеешь поднять на меня руку за то, что я спросила, почему ты желаешь смерти моим сыновьям?

Пол съежился, как будто я его ударила, но по-прежнему крепко сжимал дубинку.

Я не стала их удерживать. Глупые слабые дети. Я плакала и никак не могла успокоиться. Я проклинала Первого Томми, Первого Мехмета и Первого Диксона за то, что они прилетели в Эдем. Я проклинала Томми с Анджелой за то, что они решили остаться здесь, завели детей и вывели нас из тихого мирного небытия в этот жестокий и мрачный мир. Что за отвратительная планета! Людям здесь не место. Люди должны жить на Земле — яркой, свежей, новой, как только что распустившийся светоцвет. А Эдем годится только для тварей из Подземного мира, с глазами-плошками, зелено-черной кровью и шестью лапами с когтями. Нас же на этой жалкой темной планете ничего хорошего не ждет. Никогда. Никогда. Никогда. Будут только боль, страдания и кровь, кровь, кровь.

— Сью, — кто-то окликнул меня шепотом, — Сью!