Людмила Фатеева - Знай свое место

Ирина давала указания Шуре и одновременно блокировала его знание об Алхимике. Никто не может угадать, какие способности проклюнутся в Даше после пробуждения. А скоро она начнет понемногу выправляться, приходить в себя. И если вдруг отец натолкнет ее на мысль об основном предмете вчерашнего разговора, она сама вспомнит все. И дальше - непредсказуемо...

16.

Даша

Отец торопил. Я же не могла двигаться быстро: во всем теле такая слабость, будто с похмелья. Голова работала вообще вяло. Если можно назвать работой голую фиксацию действий. "Что воля, что неволя - все равно". Вот я бросила в сумку купальник, натянула любимый сарафан и взяла шляпу от солнца. Повернулась к отцу:

- Я готова.

- Вот и славненько, - отец взял у меня сумку, заглянул в нее, но не нашел ничего предосудительного.

Что он думал там найти?

Мы вышли из подъезда под руку. Отец крепко сжимал мой локоть, и я покорно шла рядом. Соседка. Улыбается.

- Добрый день, Шура, Даша. Вы все время вместе, на вас приятно посмотреть. Отец и дочь - редко встречаются такие отношения.

Отец в ответ растянул губы, изображая радость. Я тоже.

- Шура, - продолжала соседка, - помните, я вам говорила об ангеле-хранителе?

Отец кивнул.

- Я сам видел.

- Вы про машину? Да, удивительный случай. А сейчас у меня, кажется, домовой завелся. Представляете? Никогда не верила, смеялась над выдумками глупыми. А сегодня проснулась - на тумбочке возле кровати кучкой лежат вещи, которые я потеряла за последние полгода. Прямо кучкой, понимаете? Может, я лунатила ночью? Вроде не замечалось за мной такого. Я уже и забыла про эти потери - перчатка, шарфик шифоновый, колечко простенькое, ключ от прежнего замка, и так, неважные, в общем-то, вещички. Но приятно, - соседка порозовела, - неожиданно. Я вас не очень задерживаю? Просто хочется поделиться. А муж в отъезде. Кстати, о муже. Вчера приготовила мусорное ведро, чтобы вынести, поставила у входной двери. А сегодня с утра хватилась, а оно, ведро, пустое и чистенькое, до блеска вымытое. Посуду грязную оставляла с вечера в раковине, сегодня - стоит в сушилке свеженькая, сияющая. На столе - бутерброды, мои любимые, и чайник горячий. Чудеса. Может, в больницу обратиться? Как вы думаете?

Отец пожал плечами.

- Какая больница? Вы лучше ему водочки налейте и огурчик соленый положите на видное место. И оставьте на ночь. Если не прельстится, чем-то еще угостите, "Вискасом" кошачьим или апельсином с горчицей. А когда вкусы определите, так и подкармливайте. Не вы первая, не вы последняя. Подружитесь с ним.

- Вы думаете? - смущенно откликнулась соседка. - Не разыгрываете меня?

- Я серьезен как никогда. А сейчас, извините, мы должны идти.

Отец потянул меня. И мы пошли дальше.

- Мы за город? - как сквозь вату донесся до меня собственный голос.

- Да, - сухо проговорил отец. - Но не надейся усыпить мою бдительность показушной покорностью.

Я только плечами пожала. О чем это он? В голове что-то стало проясняться. Пока тускло, нечетко, но кое-что всплывало в памяти. Ирина! Это имя сработало, как стоп-сигнал. Я замерла с поднятой для шага ногой. Мысли просыпались, обретая смысл, выстраиваясь по порядку в стройную шеренгу. Вчерашний вечер. Какой-то мистический разговор и еще более мистическое развитие событий. Что она со мной сотворила?

Ирина эта - тоже еще та штучка. Это она меня утихомирила вчера - словно по рукам-ногам связала. И все-таки не верилось в ее историю. Уж больно наворочено. Да, она сняла образ (ее выражение). Словно надела шапку-невидимку. Но я много читала про гипноз и способности некоторых людей отводить глаза. В этом нет ничего волшебного. Исключительно редкий дар, но иногда встречаются феномены и покруче. Если найти к ней правильный подход, можно у нее чему-то научиться. Цель оправдывает средства. Будем разыгрывать раскаявшуюся грешницу. Хочет, чтобы я поехала с ней - поеду. Но - зачем? Почему меня увозят? А ведь вчера говорили об этом.

Артур? Точно, был такой. Хитрая бестия, интересный мужик. Но дело не в нем. А в чем? Ладно, со временем разберемся. Но вот будет ли время? Дело-то какое-то важное, не терпящее отлагательства.

Отец уж больно суров. Ну, поскандалила немножко. До этого момента, включая фонтан кухонных эмоций, я хорошо помню. Дальше последовала папашина неожиданная шутка в ментовском стиле с наручниками и запиранием в сортире... Но почему? Если я хочу все узнать, надо быть покладистой. Отца сейчас нельзя трогать. Потихоньку, исподволь, когда он успокоится немного. Уж я-то знаю, насколько обманчив его равнодушно-сонный вид. И чувствую его настроение, как свое собственное. Но вот причину такого обострения отношений между нами - не вижу. Хотя все чувства, как на ладони. И, что удивительно, не только его. Вон та тетка явно ищет, кого бы раскрутить на опохмелку. А этот мужик мечтает грохнуть безнаказанно свою толстую жену и поиметь молоденькую. О, этот вообще о мальчиках грезит! Может, тесты Артуровы так подействовали. Или моя фантазия разыгралась? Тесты... тесты... Что-то с ними связано. Воистину, в последнее время со мной происходит что-то фантастическое, нереальное. Кажется, что я вот-вот проснусь, и начнется настоящая жизнь - на следующей, более высокой ступени сознания и бытия. Правда, неизвестно, какая именно. Но предчувствие каких-то перемен внутри себя и в Мире будоражило.

- Мороженого хочу, - капризно хныкнула я, совершенно точно зная, что получу желаемое.

Через минуту я сдирала обертку с необычной формы мороженого - в виде зайца, облитого шоколадом. Он оказался еще и вкусным. Я шла не торопясь, с наслаждением откусывая от зайца небольшими кусочками уши. В десяти метрах от остановки нас жестом остановила то ли вьетнамка, то ли китаянка и, показывая на мороженое, тоненьким голосом спросила:

- Ките?

Самое интересное, что я поняла ее и, согнув руку в локте и, оттопырив большой палец, показала назад:

- Тям, - чисто автоматически ответила я.

Отец возмущенно дернул меня за рукав и, извинившись, начал объяснять девушке, где мы брали мороженое. Я потихонечку вытянула руку из-под локтя отца и двинулась дальше. Уже на остановке оглянулась: отец все еще выразительно жестикулировал перед согласно кивающей каждому его слову вьетнамочке. Фыркнув, я огляделась по сторонам. Смыться, что ли? Но куда? И зачем?

Часы показывали ровно десять.

Обычно пустынная остановка на редкость бурлила. Люди, как очумевшие, носились мимо меня, толкая, задевая сумками, наступая на ноги. Затопчут и не заметят. Вдруг я увидела пустую скамейку. И решила пересидеть странную активность прохожих - уж больно что-то они разбушевались. С трудом пробившись к оазису в виде скромной лавочки, я присела, поджав ноги. Вокруг образовался водоворот, смерч из человеческих тел. Такого я еще никогда не видела. Толпа гудела растревоженным ульем и бестолково суетилась. И вдруг среди неуемного гомона я четко услышала шаги. Легкие и веселые, они замерли возле меня.