Сергей Фрумкин - Улей

- Что я здесь делаю?! - вдруг прорычал Вик.

"Иди! - грустно сказала Кани, - Ты все равно мне больше не нужен".

Что-то изменилось. Кани не заставляла Вика развернуться и занять площадку лифта - ей почему-то вдруг стало грустно и одиноко - она будто позабыла, что рядом еще один человек - контролируемый ею враг. Она не отдавала мысленных команд, просто подумала, что Вик здесь более не нужен. И Первый Брат послушно стал на площадку и исчез в темном тоннеле...

Исчез вместе с лифтом.

Она осталась без еды, без питья и без возможности выбраться наружу - разве что явится случайный визитер с не особенно развитой силой воли...

Но сейчас Кани волновало не это. Она стояла на краю обзорной галереи, смотрела в мутную глубину гигантского кристалла "Бога" и почему-то точно знала, что выбираться отсюда ей уже не придется.

Ей стало грустно, до того грустно, что из глаз потекли слезы, причины которым не находилось. Но одновременно в душе воцарялись умиротворение и спокойствие - спокойствие, как никогда в жизни.

ГЛАВА 32

Поединки служили неотъемлемой частью праздника Дележа, его кульминацией.

Обычно в первые дни после объявления призов бои не привлекали такого внимания, как проводящиеся в середине праздника или в его финале. Именно в конце устраивались битвы на звания чемпионов Уровней, чемпионов бригад или чемпиона "Улья" в целом. Именно тогда ценой победы становился не банальный приз, а слава победителя и лавры чемпиона.

Иногда бывали и исключения. Когда за какой-нибудь предмет или за какую-нибудь красавицу сталкивались такие известные воины, что их никчемный по существу бой становился той самой изюминкой, которую запоминали на годы.

Но таких боев, как сегодня, не помнили даже старожилы. Первые бои первого дня турниров и - самые сильные воины. Бои не ради славы, а за обладание призом. Бои, в которых обязательно будут жертвы.

Стоит ли говорить, что Третий Уровень в день открытия турниров собрал всех, кого только смог вместить, - всех, кто правдами и неправдами прокрался мимо лифтового караула Третьего Уровня. Передвигаться по дорожкам стало труднее, чем по тренажерным лесам. На подступах к Амфитеатру колыхалось людское море. Крыши близлежащих зданий превратились в смотровые площадки, на которых яблоку негде было упасть. А места в Амфитеатре завоевывались с боями, как самые настоящие призы...

Двести тысяч человек с семи Уровней корабля собрались в одном месте, чтобы собственными глазами проследить за новой победой Дора, за быстрой смертью чужака по имени Болер и за подвигом молодого Первого, решившего своей кровью оправдать право навеки остаться Первым.

- Ну что скажешь, сын? - спросил Отец. Владыка, Григ и трое Демонов летели над головами приветствующей их толпы на большой лифтовой площадке.

- Не знаю. Мне все равно.

Еще с самого утра Григом овладела апатия: все в его жизни перепуталось, поблекло и потеряло смысл. Его обещание, данное Линти... Дорога на Отцовский трон... Замороженное тело матери... Наконец - история Братства, его будущее, в котором героическая роль "Улья" ужалась до самой заурядной карательной операции планетарного масштаба...

Чего Григу сейчас хотелось? Да ничего! Радость доставляли лишь воспоминания о Линти, о ее счастливых глазах и дрожащей нежностью улыбке, которых ему уже никогда не увидеть. Мысли же о троне и власти вызывали легкие приступы тошноты - Григ не мог себе вообразить, куда поведет Братство, у которого впереди всего лишь одна война со всего лишь одним народом... Хотел ли он победить Каса и оставить "Улей" без самого лучшего полководца? Едва ли! Ему просто не хотелось отдавать Касу Линти. Надеялся ли он, что сможет каким-то чудом победить главнокомандующего? У него даже не возникало подобной мысли. Самый удачный исход поединка - сохраненная Касом жизнь. Его жизнь. Никчемная и неинтересная...

При всем при том Григ не хотел умирать без боя, но и жизнь не казалась ему сегодня чем-то таким, за что стоило бы бороться. Во всяком случае, смерть бы все упростила...

- Зато мне не все равно!!!

Григ посмотрел в глаза Отцу, и будто въяве увидел саркофаги из Зала Мертвых. Владыка столько лет ждал одаренного последователя... Видел в этом смысл всей своей жизни... Ему не нужна была слава Грига, ему нужен был живой Григ!

- Я постараюсь, Отец. Я сделаю все возможное. Отец кивнул, что означало: "Спасибо, что хотя бы пообещал".

... Григ невольно задумался: сегодня время не торопилось. Лифты долго поднимались, долго летели, долго опускались вниз. Все разговоры тоже велись неторопливо, казались насыщенными, наполненными глубоким

смыслом. Каждый звук чужого голоса долго звенел в ушах, словно старался передать все свои грани, цвета и оттенки. В воздух словно назревало что-то важное, что-то значимое, что-то глобальное...

- Первым дерется Болер, - вдруг откуда-то издалека долетел гром отцовского голоса.

Они уже стояли на Подиуме, над лестницей, ведущей к центру арены.

- Тогда я - не сегодня? - отозвался Григ.

- Сегодня. Так сказал Кас. Но он может проиграть Болеру, а может передумать: один бой в один день - его право.

- А Дор?

- После вас. Весь "Улей" жаждет битвы Первых...

Наконец это началось. Григ даже не успел уловить, когда именно. Только что вроде бы ревели трубы. Только что выступали глашатаи. Только что говорил Отец... И вот - на арене Кас и бывалый полковник Лиги.

Бой без правил и бой насмерть. Болер не захочет жить, если проиграет. Кас не позволит чужаку унизить себя на глазах всего Братства - он тоже предпочтет смерть поражению.

Бой без скафандров - удары слабее, но и ранения опасней: Болер не умел драться в латах; Кас не хотел, чтобы поединок назвали неравным. По тем же причинам - мечи вместо общепринятых тесаков. По два меча на каждого из противников.

Болер атаковал первым. Он закрутил двумя своими мечами с такой скоростью, что те потерялись из виду - какое-то смутное облако из текущих положений. Причем правая и левая руки полковника задвигались не синхронно, словно управлялись не одним, а сразу двумя или тремя полушариями мозга. Странное умение и, наверное, очень полезное... Только Кас имел опыт сражения с двумя и более противниками, даже когда те подступали с разных сторон. А Болер был один, и руки его не могли совершить ничего из ряда вон выходящего.

Минуту или более Кас лишь защищался. Два меча - два силовых щита. Болер оказался ловким нападающим, но не настолько сильным, чтобы его удары по щитам отдавались в плечах Каса, не настолько сильным, чтобы Кас не мог защищаться столько времени, сколько ему захочется.

А Первый Брат не торопился. Стиль Болера и его манеры заинтересовали главнокомандующего. Прежде чем перейти в наступление, он хотел немного изучить технику врага, чтобы и самому воспользоваться ею в дальнейшем.