Евгений Кривенко - Окликни меня среди теней

Воспитанный без излишеств Русов в ресторанах вообще не бывал, но с поручением кое-как справился.

Джанет тем временем переоделась и вышла из спальни ослепительно красивой, снова в фиолетовом платье и сверкающем колье, которые носила в день помолвки.

– Только прическа простовата, - пожаловалась она, поднося руки к волосам. - Нет времени на парикмахерскую.

Русов обнял ее.

– Ты и так красавица, Джанет, - прошептал он, находя губами мочку ее уха.

– Ой, щекотно, - засмеялась Джанет и оттолкнула Русова. - Перестань. Пойдем.

Переговоры с официантом тоже повела Джанет. Русов растерянно глядел на многостраничное меню.

– Не переживай, - хихикнула Джанет, отпустив официанта. - Ты этому быстро научишься.

Русов удрученно огляделся.

Было непривычно видеть большой зал, наполненный людьми, и живых музыкантов, играющих на маленькой сцене. Музыка звучала медленно и завораживающе.

Принесли заказ, и аппетитный аромат напомнил Русову, что целый день обходились бутербродами. Он проглотил салат, а потом аккуратно разделал жареное мясо и стал смаковать его, запивая пивом. Виски, разумеется, не было, но бутылку пива Джанет заказала. В конце подали мороженое - Русов съел его быстро, как все остальное, и откинулся на спинку стула. Настроение заметно улучшилось.

Джанет ела мороженое медленно, поглядывая по сторонам. Ее щеки раскраснелись, глаза блестели. Русов тоже внимательнее оглядел зал.

На одной из стен был изображен пейзаж: белый пароход с высокими черными трубами плыл по реке, и на палубе танцевали пары в старинных костюмах: мужчины в мундирах или смокингах, и женщины в пышных платьях. Мир далекого прошлого казался недоступным, как утраченный рай - это чувство грусти по старой Америке, наверное, и хотел вызвать художник.

В ресторане тоже танцевали: несколько пар кружилось под музыку, ставшую быстрой и ритмичной. Потом оркестр заиграл тише, на сцене появилась девушка с гитарой и взяла первые аккорды.

Джанет встала:

– Пойдем, потанцуем.

Хотя Русов чувствовал себя неловко на виду целого зала, она увлекла его в медленный танец.

Музыка была неспешной и грустной. Перебирая струны, гитаристка пела о безответной любви девушки к парню с железной дороги: он уехал, а несчастная повесилась в собственной спальне. Песню завершали просьба девушки похоронить ее во всем белом и грустный гитарный пассаж.

Джанет улыбнулась, но глаза потемнели.

– Это старая песня, - сказала она. - Ты от меня вот так не сбежишь, Юджин?

Русов не успел ответить, девушка запела снова, на этот раз с быстрыми гитарными переборами. Ему пришлось сосредоточить все внимание, чтобы успевать за летящей в танце Джанет. Дамы и кавалеры из прошлого с улыбками наблюдали со стены.

Наконец вернулись на свои места, но Джанет почти сразу пригласил на танец элегантный мужчина из-за соседнего столика. Русов почувствовал раздражение, глядя, как посторонний обнимает его жену, но оно улетучилось, когда счастливую Джанет вернули обратно, а мужчина с улыбкой сказал:

– У вас очаровательная жена, мистер. И как прекрасно танцует!

Они ушли поздно. Русову показалось, что стал лучше понимать дух Америки - жизнерадостный, несмотря на все беды.

Когда поднялись в номер, Джанет подошла к окну.

– Юджин, гляди! - В голосе был восторг.

Русов подошел и обнял ее за талию. Вид и в самом деле был чудесный: огни сияли под ними, вокруг них и выше них - Русов и Джанет словно стояли в центре застывшего звездного вихря. Это великолепие пересекала извилистая черная лента - наверное, Миссисипи. За нею огни сливались в туманное марево.

– Вот так выглядели большие американские города.

В голосе Джанет прозвучала грусть, она отвернулась от окна и спрятала лицо на груди Русова.

Незаметно начали целоваться и перебрались в спальню, по пути останавливаясь для все более затяжных поцелуев. Глубоко вздохнув, Джанет села на кровать, увлекая за собой Русова. Они продолжали целоваться, все теснее прижимаясь друг к другу.

Джанет нашла шнур выключателя, и комната погрузилась в полумрак, по стенам поплыли разноцветные тени. Они вдвоем словно погружались в воды призрачного моря. Не отрываясь от губ Джанет, Русов погладил ее колени и повел ладонью вверх, сдвигая легкое платье. Джанет захихикала:

– Вы что себе позволяете, молодой человек?

Но сама легла навзничь, прижимая к себе Русова. Тот ощутил такой острый приступ желания, что не стал снимать с нее платья. Наспех разделся и вошел в Джанет с такой силой, что та вскрикнула:

– Полегче, мой милый!

Русов постарался совладать с собой. На этот раз тело слушалось лучше - он словно плыл по волнам нарастающего блаженства. Но все равно, быстро пришла сладостная боль, и он даже застонал.

– У тебя все? - придушенным голосом спросила Джанет, высвободилась и легла рядом. - И все мужчины такие пылкие? Все платье мне помял. - Но в голосе не было особого недовольства.

Русов умиротворенно улыбнулся и обнял ее.

– Тебе было хорошо?

– Терпимо, - фыркнула ему в щеку Джанет. - Я думала, сначала будет хуже. Но ты не волнуйся. Мне было приятно чувствовать тебя, просто на этом все как-то застопорилось.

Они уютно устроились в огромной кровати и вскоре уснули. Какой-то тревожный сон привиделся Русову - он не запомнил его, но очнулся.

Рядом тихо дышала Джанет, по стенам все так же плыли цветные тени. Русову было хорошо в мягкой постели, чувствовал себя удовлетворенным и счастливым. Но заснуть не удавалось. Русов тихонько встал и поглядел в окно: огни поредели, сделались мягкими и размытыми. Он вышел в гостиную, прикрыл за собой дверь и включил свет.

Светлые стены напомнили комнату в Другом Доле, только там не было такого огромного телеэкрана - будто темное окно в никуда. Дистанционный пульт был с надписью «iTV», и, едва Русов коснулся его, на дисплее появилась надпись:

«БЕСПЛАТНЫЙ ВЫХОД В СЕТЬ!».

Неприятная мысль холодной змеей вползла в сознание Русова. Из разговоров с Грегори и Рэндом он знал, что в современной Америке вся информация о людях поступает в компьютеры Территорий. Как ни боролись с этим правозащитники, у властей был один ответ - это, мол, необходимо для снижения расходов на управление и борьбы с распространением черного бешенства…

А вдруг сведения о нем и Джанет попали в компьютер, когда регистрировались в отеле? Они были ошеломлены Миннеаполисом и не подумали назвать вымышленные имена. А цзин, наверное, могли подключиться к любому компьютеру.

Входить в Сеть не хотелось. Грегори сказал, что их легко будет вычислить… Ладно, рискнем.