В чертогах марсианских королей - Джон Варли
Самолет был практически полон, когда стюардесса, которую должна была изображать Пинки, закрыла передний входной люк. Мы вырулили на взлетную полосу – и вот уже оказались в воздухе. Я стал принимать заказы на напитки в салоне бизнес-класса.
Бараны были обычным для 1979 года сборищем. Все как один толстые, развязные и не отдающие себе отчета в том, что живут в раю, чувствуя себя в нем как рыба в воде. А что бы вы сказали, дамы и господа, о путешествии в будущее? Нет? Вообще-то я не удивлен. А что, если я вам сообщу, что этот самолет направляется в…
Как только мы достигли крейсерской высоты, моя рука ощутила телеметрический сигнал. Я сверился с индикатором под своими часами «Леди Булова» и посмотрел на дверь одного из туалетов. По самолету прошла волна вибрации. Черт, не так быстро!
Портал находился там. Я поспешно вышел и сделал знак Дайане Глисон, которую должен был изображать Дэйв, пройти в переднюю часть самолета.
– Ты только посмотри на это, – сказал я с отвращением.
Она собралась было войти в туалет, но остановилась, увидев там какое-то зеленое свечение. Я приставил ногу к ее заднице и толкнул. Отлично. Дэйв появится здесь, как только услышит ее голос. А ей только и останется, что кричать, когда она там осмотрится вокруг…
Дэйв прошел через портал, поправляя дурацкую шляпку на голове. Должно быть, Дайана сопротивлялась.
– Сделай вид, что тебе противно, – прошептал я.
– Какой бардак, – сказал Дэйв, выходя из туалета. Он очень хорошо копировал речь Дайаны, немного не хватало лишь акцента. Но скоро это станет не важно.
– Что там такое? – Это была одна из стюардесс туристского салона.
Мы расступились, чтобы она могла посмотреть, и Дэйв втолкнул ее внутрь. Из портала вместо нее очень быстро появилась Пинки.
– Мы немного опаздываем, – сказала она. – На той стороне потеряли пять минут.
– Пять?! – с негодованием взвизгнул Дэйв-Дайана.
Я почувствовал то же самое. Ведь нам предстояло обработать сто три пассажира!
– Да. Они потеряли управление после того, как ты втолкнул мою «двойницу». Именно столько времени потребовалось, чтобы перестроиться.
Это было вполне обычным делом. Время течет по-разному по ту и по эту стороны портала, хотя и тут, и там всегда поступательно – от прошлого к будущему. Как только мы приступили к операции захвата – это случилось в тот момент, когда я вошел в комнату Сондергард, – уже никак нельзя было вернуться назад ни с той, ни с этой стороны. Здесь, в 1979-м, мы имели девяносто четыре минуты, и ни минутой больше, чтобы все завершить. На той стороне никогда не держат портал открытым дольше трех часов.
– Сколько времени прошло с момента подачи тревоги до того, как ты вышел через портал?
– Двадцать восемь минут.
Это было плохо. Только на то, чтобы подогнать внешность марионеток-двойников, потребуется по меньшей мере два часа. При условии, что отставаний больше не будет, мы только-только могли уложиться в это время. Но отставания случаются всегда. Я поежился при мысли о том, что нам предстояло, и сказал:
– Тогда времени на игры больше нет. Пинки, иди в туристский салон и позови сюда обеих стюардесс. Скажи, чтобы приходили по одной, что у нас здесь возникла проблема. Ну, ты знаешь свою роль.
– Поняла тебя. Едва сдерживаю слезы. – Она поспешила в хвостовую часть.
И сразу же появилась первая стюардесса. Ее фирменная «сан-белтовская» улыбка была приклеена к лицу, но сейчас ей станет не до улыбок. О господи, вот и все!
Я взял ее за локоть и втянул за занавеску, отделявшую служебный отсек. Она тяжело дышала.
– Добро пожаловать в сумеречную зону, – произнес я и приставил пистолет к ее голове. Она начала оседать, я поймал ее. Пинки и Дэйв помогли мне протолкнуть ее через портал.
– Зараза! Эта чертова штука мигает.
Пинки была права. Зловещий знак. Но зеленое свечение стабилизировалось у нас на глазах, хотя кто знает, с каким отставанием на той стороне. Из-за занавески вынырнула Кристабел.
– Опаздываем на тридцать три, – сказала она.
Не было никакого смысла вслух говорить о том, о чем мы все подумали: дело плохо.
– Иди обратно в туристский салон, – скомандовал я. – Демонстрируй бодрость, улыбайся каждому, можешь даже чуточку переиграть, поняла?
– Заметано, – ответила Кристабел.
Остальных мы обработали быстро, без происшествий. Времени что-либо обсуждать уже не было. Через восемьдесят девять минут рейс 128 должен был разлететься по поверхности горы, независимо от того, успеем мы выполнить свою работу или нет.
Дэйв пошел в кабину пилотов следить, чтобы те не доставили нам неприятностей. Нам с Пинки достался первый класс, Кристабел и Лайзе – туристский. Мы использовали стандартную модель – «кофе, чай или молоко?» – полагаясь на собственную быстроту и их инертность.
Я склонился над двумя сиденьями в первом ряду слева.
– Как вам нравится полет? – Пух-пух. Два нажатия на курок, дуло приставлено прямо к голове, остальные бараны ничего не видят и не слышат.
– Привет. Я – Мэнди. Летите за мной. – Пух-пух.
Стоя на полпути к пищеблоку, за нами с любопытством наблюдали несколько человек. Но, чтобы начать действовать, людям нужно нечто более определенное. Один баран в заднем ряду встал, и я ему влепил. К тому времени в живых оставалось только восемь пассажиров. Я покончил с улыбками и быстро сделал четыре выстрела подряд. Пинки разделалась с остальными. Мы раздвинули занавеску – как оказалось, вовремя.
В конце туристского салона начинался шум, притом что шестьдесят процентов баранов уже были обработаны. Кристабел взглянула на меня, я кивнул.
– Эй, ребята, – заорала она. – Я хочу, чтобы вы все успокоились и послушали меня. А ну, вы, олухи, заткнитесь, пока я не прекратила весь этот бардак.
Шок от таких речей парализовал всех, и это подарило нам немного времени. Мы образовали стрелковую цепь поперек салона и, придерживаясь за спинки кресел, прицелились в сбитое с толку стадо из тридцати баранов. Одного вида оружия достаточно, чтобы внушить страх любому, кроме разве что какого-нибудь безрассудного храбреца. По сути дела, стандартный станнер[51] – это всего лишь пластмассовая коробочка с двумя аккумуляторными пластинами, разведенными на пятнадцать сантиметров. В нем недостаточно металла, чтобы под его угрозой совершить угон самолета. И для всех людей, начиная с каменного века и вплоть до 2190 года, он похож на оружие не больше, чем шариковая ручка. Поэтому отдел технического оборудования
