Хидзирико Сэймэй - В час, когда взойдет луна

— У вас, например, нет Хеллбоя. Вы только что предпочли взять за него деньгами.

— Мы потеряли на нём деньги, — пожал плечами варк. — А теперь вернули. Нас устраивает любой вариант.

Заремба слегка занервничал. Хеллбой был расходным материалом, от него следовало избавиться по окончании боёв. За него бы не спросили. За деньги — спросят.

Только… только слишком быстро пришелец отказался.

— Хеллбой против вашего сегодняшнего выигрыша, — сказал Заремба. — Согласны?

— Вы играете на моем азарте, — вздохнул вампир. Достал из кармана карточку, вставил её в новенький дорогой комм. — Но после начала боев система заблокирована. Ставки не принимаются.

— Не проблема, — Заремба вызвал админа по комму и приказал разблокировать систему. Главное, чтобы денежки варка оказались в кассе, а там…

— Есть, — сказал Антон в ракушке. — Я в системе

— Не подведи, Странник, — сказал Игорь Энею. Если бы Антону не удалось прорваться, он сказал бы: «Мы на тебя рассчитываем», и это значило бы — прямо сейчас берём Зарембу в заложники и требуем кассу.

Парень молча кивнул. На ринге он казался старше, а теперь Заремба увидел, что он совсем мальчишка. Но если в таком возрасте он так опытен — значит, в деле уже давно. И школа — вот этого уже не сыграть, не изобразить. Школа та же самая, что у Хеллбоя. Школа спецчастей, создаваемых для противостояния варкам. И отслужить полный срок контракта в этом возрасте цыганёнок не мог никак. Значит… значит…

Он коротко поклонился высокому господину и вернулся к своему краю ринга — куда как раз двое охранников подвели Хеллбоя.

— Ты учил этого мальчишку?

— Его чему-нибудь научишь… Там в голове извилин нет, одни годовые кольца.

— Вот сейчас ты мне это и продемонстрируешь. Гроза не смог — я уж не знаю почему. А ты… один из вас покинет ринг мертвым, понятно? Если не он — то ты, — Заремба повернулся к охранникам. — Вы слышали меня?

Если бы Игорь это услышал, он был бы счастлив. Впрочем, он и так был счастлив — из угла полыхнуло таким возмущением, что его, наверное, на улице было видно. Последняя переменная, самая нервная и малопредсказуемая — Хеллбой — встала на место.

— Он зол как черт, — шепнул Цумэ, чуть наклонившись к Энею.

Эней встал и пошел к дверце. Хеллбой был уже на ринге, в середине.

— Ты что же, щенок, — громко спросил он, — думаешь, что сможешь меня завалить?

— Тебя завалит твоя печень, — ответил Эней. — Я только подтолкну немножко.

— Cчитай, что твоя печень — уже паштет.

По команде рефери они схлестнулись. «Т-твою мать», — мысленно сказал Игорь. Он впервые такое видел. Двое на арене, смачно выдавая и получая на орехи, излучали чистую радость, у Хеллбоя даже запах, кажется, выровнялся. Зато от Зарембы на весь зал несло тёмной тухлой яростью. В отличие от большинства зрителей, распорядитель прекрасно понимал, что на ринге творится цирк. Белый клоун и рыжий клоун мутузят друг дружку воздушными шариками. Потому что будь хоть один удар нанесен — нет, не в полную силу, в треть силы, кто-то из бойцов был бы уже мёртв.

Поэтому когда Хеллбой провел серию из четырех ударов, в результате которой Эней оказался в углу — на решетке — на коленях — на полу вниз лицом, Заремба показался потрясённым.

Хеллбой поднял поверженного противника за шею и за штаны над головой — и вышвырнул через решетку прямо на Игоря и Мэй с Десперадо.

— Ну что, ты доволен! — зарычал он на Зарембу, подходя к двери. — Доволен наконец?!

— Давай, — сказал Игорь в ларингофон. Лучшей диспозиции им было уже не дождаться.

— У меня ставка пропала из кассы! — завопил Антон.

Началась паника. Народ похватался за свои коммы, проверяя, и по мере того как обнаруживалась недостача, в зале нарастал тревожный ропот, переходящий в вой и затем — в рев:

— Верните деньги!

На бои без правил ходит публика решительная. Или воображающая себя таковой. Стерпеть жульничество устроителей? Да ещё после наглой букмекерской аферы на первых двух боях? Да за кого они нас принимают? За сусликов?

На этом фоне мало кто заметил, что избитый противником в тряпочку цыганок чудом воскрес и сделал Хеллбою знак: сюда! Дважды просить Хеллбоя не пришлось: в полтора прыжка он оказался на верху решетки и соскочил с другой стороны.

— Это цыгане! Цыгане! — закричал Заремба, но было уже поздно: и его, и охрану смяли. Толпа распалась надвое: большая честь кинулась к Зарембе и быкам, меньшая — к букмекерам, принимавшим ставки наличными. Путь к выходу был почти свободен, а те, кто понесся к дверям — самые умные, решил Игорь, — расступились, пропуская высокого господина и Хеллбоя.

За пультом, тем временем, кто-то очнулся и включил противопожарную систему. В зал хлынула пена.

— Все, — сказал Игорь. — Теперь они до вечера не разберутся, кто из них лучше знал богословие.

— Вас будут ждать на улице, — сказал Хеллбой.

— Знаем. Антоха!

— В туалете, — Антон, одетый девицей, с подведенными глазами, подмигнул и пояснил: — В женском.

— Я в окно не полезу! — прорычал Хеллбой.

— И не надо, — сказал Игорь, провожая взглядом убегающих по коридору Антона и Мэй.

«Готов», — сказал Кен в «ракушке». Это значило, что шнур на внешней стороне дома уложен и взрыватель на месте. Точно такой же шнур, окрашенный под цвет штукатурки, обходил по периметру секцию стены в женском туалете — Мэй Дэй постаралась ещё при первом визите.

Оставалось надеяться, что хозяева за это время не заметили архитектурного излишества и не нахимичили с ним. То есть объект-то был на месте, и маячок, а вот что с чем соединялось… это мы сейчас узнаем.

«Счет», — сказал Антон. — «Раз, два… глаза!»

Даже с закрытыми глазами было видно, именно видно, как белый огонь пробежал по стене. Воздух в коридоре дёрнулся. Пирошнур. Два пирошнура с обеих сторон стены. Игорь пронесся мимо Антона, толкнул оплавленную секцию. Она не упала одним куском, а как-то ссыпалась вниз.

— А… ядерную бомбу… слабо? — шепотом рявкнул Хеллбой, вываливаясь через дыру вслед за Игорем.

— Выбор оружия диктуется ценой и целесообразностью, — важный тон Игоря прекрасно сочетался с его же стремительным темпом. В основном за счет внешности высокого господина.

Из-за угла вылетела машина гоблина Мариуша.

— Внутрь! — рявкнул Игорь. Хеллбой впрыгнул на переднее сиденье, Антон на заднее, рядом — Эней, Мэй Дэй и Десперадо. Игорь захлопнул за ними дверь и вскочил на багажник, без труда удержав равновесие, когда машина рванула с места.

— Носовая фигура великовата, — сказал Антон. Теперь, когда всё почти кончилось, его едва не трясло и очень хотелось говорить. — И совершенно не маскирует гальюн.