Эдди Шах - Второй мир

Где же Нельсон, черт его дери?

Вокруг нас на «Изумрудный город» высыпали толпы отдыхающих. Модные машины носились туда-сюда; горели неоновые огни; они плясали и искрились. «Изумрудный город» прихорашивался, красился, оживал, готовясь к вечеринке. Мимо нас в обоих направлениях ползли толпы людей. Я видел целое море жадных, улыбающихся, смеющихся лиц, которые все как один явились сюда отрываться. Здесь они забудут о мрачной Застройке, где они живут обыденной жизнью и где всем на всех наплевать.

Я снова покосился на часы; нетерпение пробивало мою же собственную броню. Казалось, время не движется. Осталось всего четырнадцать минут.

Я начал осознавать безнадежность всего происходящего.

Реальный Белый дом

2-й этаж

Центр управления безопасностью — в Реале и Виртуале

Реальное время: до контрольной точки 11 минут

Вице-президент держалась чуть в стороне от остальных; все сгрудились вокруг рабочего стола Галлахера. Нэнси Самнер успела переодеться. К одежде она была довольно равнодушна, но решила, что черный костюм в полоску и бледно-голубая блузка с открытым воротом — подходящий наряд для вице-президента в решающий миг, когда ее призовут возглавить страну в час траура. Она понимала, что, как только пройдет конечный срок для возвращения Диксона, все завертится очень быстро. После контрольной точки скрывать происходящее будет невозможно.

Уилл Уилкин, спикер, тоже это понимал; они с Нэнси уже потихоньку обсудили возможный вариант развития событий, пока шли от ее кабинета к Центру управления безопасностью. Вице-президент не сомневалась в том, что многие ее поддержат, чтобы сохранить за собой свои места.

Она услышала, как Галлахер обращается к своим подчиненным:

— Десять минут до срока! Давайте же… придумайте что-нибудь! Мы должны хоть за что-то ухватиться!

То был безнадежный крик о помощи, потому что все средства уже испробовали и ничего не осталось — по крайней мере, за такой короткий срок. Требовалось еще много часов, чтобы их компьютеры опознали всех возможных подозреваемых, просеяли горы данных о служащих, террористах, списки иммигрантов и проработали все возможные версии, какие придут им в голову.

Суилкин закончил разговаривать по телефону и сообщил Галлахеру:

— У британцев ничего нового.

Время шло. Еще девять минут.

— Похоже, Смит выбивается из графика, — заметил Суилкин, ни к кому конкретно не обращаясь.

Первая леди сидела теперь одна; за ее спиной нервничал Дон Клэнси. Он хотел успокоить ее, но понимал, что он мало что может сделать.

Уилкин и генеральный прокурор подошли к Нэнси Самнер.

— Мы с Сарой посоветовались, — сказал Уилкин. — По-моему, имеет смысл выждать еще полчаса и только потом сообщать обо всем народу.

— Хорошо, — кивнула вице-президент. Она прекрасно понимала: если давить на них, все решат, что она слишком торопится. Чем больше пройдет времени после контрольной точки, тем больше вероятности, что голова у Диксона перестанет соображать… если уже не перестала. Если он, конечно, вообще жив.

Вскоре время компромиссов закончится.

Она вспомнила, как после убийства Джона Ф. Кеннеди Линдон Джонсон приносил присягу на борту президентского самолета номер один. Незабываемые воспоминания — почти такие же, как и все, что связано с убийством Кеннеди. Она начала прикидывать, где ей лучше принимать присягу… Надо выбрать какое-нибудь яркое место, место, которое запомнится навсегда.

— Но ведь у нас нет трупа, — равнодушно заметила она, поворачиваясь к генеральному прокурору. Сара Гилкрист не дура; она понимает, что Самнер вот-вот станет президентом. Теперь генеральный прокурор будет податливее!

— Проблема вполне решаема, — ответила генеральный прокурор. — Даже если он не вернется, можно получить заключение экспертов о том, что у него паутинная лихорадка.

— Сколько на это понадобится времени?

— Немного. У нас на месте много экспертов. По-моему, не больше часа.

— Бедный Тедди, — вздохнул Уилкин.

— Да, — ответила Гилкрист. — Настоящая трагедия!

— Бедный Тедди, — эхом отозвалась Самнер. — И давайте не будем забывать о первой леди. Она ведь все время страдает тихо, не жалуясь. Ей понадобится вся наша поддержка, если подтвердятся наши худшие опасения.

И вице-президент подошла к первой леди президента — которого она не считала хорошим президентом, а теперь вот приготовилась его сместить.

Типичная ситуация для Вашингтона: теплые, дружеские улыбки и хладнокровный обман. К таким правилам игры привыкли все находящиеся в комнате.

«Изумрудный город»

Между 4М4642К125 и 4М8652К222

Второй мир

Реальное время: до контрольной точки 6 минут

Надежда убывала, возрождалась и снова убывала.

— Он не придет, — сказал я с еле заметной досадой.

Тибор раздраженно повернулся к Энди. Оба они знали Джима лучше меня; он был не из тех, кто нарушает слово. Редкое качество во Втором мире.

— Просто задерживается. — Тибор по-прежнему стремился выгородить своего друга.

— Возможно. Но у нас время почти на исходе! — Во мне боролись страх и неистребимое упорство; в конце концов, лучше еще раз рискнуть… — Мы можем сами войти в «Темные зоны»?

— А смысл?

— Возможно, президент где-то там. В таком месте, где никто не ожидает его найти… в общем, в самом непредсказуемом, невероятном месте, какое только можно представить. Ведь мы взломали систему управления киберкопами, сняли информацию со всех камер-шпионов. Проверили цифровые коды всех аватаров, просмотрели входы во все отели и парки развлечений, побывали всюду. От нас не ускользнуло ничего необычного из происходящего здесь. Он не мог просто исчезнуть, не оставив следов. Он где-то есть… и кто-то отлично знает, где его искать.

— Таких мест полно. Особенно в старых районах «Изумрудного города», — возразила Энди.

— «Темные зоны» — не какой-то маленький платяной шкаф, куда можно спрятаться. Они бесконечны! — Тибор заговорил о том, в чем разбирался, и сразу почувствовал твердую почву под ногами. — Они в три раза больше самого «Изумрудного города». И там ничего нет — ни звука, ни света, ничего. Даже если он там, за оставшиеся пять минут мы никак его не найдем.

Неожиданно я разозлился на парня.

— Ты на самом деле разговаривал с Джимом? — крикнул я. — И он в самом деле обещал прийти?

— Зачем мне врать? Если бы он не захотел с тобой встречаться, он бы так и сказал. — Тибор надулся, замкнулся в себе. — До сих пор я делал все, что ты просил. Я не вру!