Константин Малахов - Молния среди леса

Что-то зашуршало в густых кустах слева от меня. Весь организм окаменел, словно его специально заставили напрячься изо всех сил. Очень и очень аккуратно я шагнул к кусту. Инстинкт просто умолял вложить что-то в руку, что-то твердое и, желательно, тяжелое. Как назло, поблизости не валялось подходящей палки, единственным предметом была полная фляга. Еще один осторожный шаг. Рука с флягой поднялась повыше. Еще шаг…черт, хрустнуло что-то под ногами, снова нагнав на меня оцепенение. Тут из кустов донеслось то, что уж точно не ожидает услышать человек, ищущий помощи:

– Помогите. Если есть кто…

Хрипловатый голос не кричал и не взывал, просто говорил. Я ринулся в кусты и обнаружил лежащего в них человека. В первую секунду я даже не понял, что случилось: лицом к небу на кусте с какими-то темными ягодами лежал мужчина. Такой же серый и неприметный в плане одежды, как и остальные встреченные мной жители. Широкое мужественное лицо, довольно короткая, хоть и неаккуратная стрижка, такая же коротко стриженная борода и очень ясные глаза, словно внутри сидел кто-то очень молодой и жизнерадостный. В голове все еще витали истории профессора Честера, и я было подумал, что этот субъект пьян. Приглядевшись стало понятно – нет. На его лбу выступили капельки пота, как от огромного напряжения. Может сломал ногу. Взгляд заскользил вниз по его телу и тут стало понятно – ног у этого мужчины просто не было. Ниже колен начинались деревянные протезы, с идущими от них к поясу кожаными ремнями. Причем одна из этих «ног» каким-то образом отцепилась и лежала вывернутая в сторону. Меня застигло одновременно чувство смущения и оцепенения, как бывает, когда видишь инвалида и вместо того чтобы помочь ему встать, я лишь открывал и закрывал рот, придумывая фразу.

– Споткнулся вот неудачно, – спокойно смотря на меня, констатировал свою ситуацию мужчина. – А тут еще куст мягкий сзади, оттолкнуться рукой не могу как следует. Поможешь мне встать?

– Конечно! – очнулся я. – Сейчас, давайте руку или как удобнее…

– Лучше обхвати меня за пояс, а то мои ноги не такие ловкие, как когда-то.

Я последовал совету, поднял мужчину и подставил свое плечо как опору. Помог ему подойти к ближайшему дереву.

– Вот и лопнул наконец-то ремешок, – грустно усмехнулся спасенный, глядя на свою отвязавшуюся левую ногу. – Ладно, сейчас хотя бы узлом прихвачу.

Приладив свою конечность обратно, он поднял на меня взгляд:

– Спасибо тебе.

И все. Ни одного лишнего слова. Я ненавидел свою стеснительность и отчаянно искал, как бы поддержать разговор. Опущенный взгляд упал на куртку.

– Я не военный, не комиссар, – я старался звучать максимально искренне.

Губы мужчины тронула легкая улыбка:

– Что, наряд твой, наверное, уже все обглядели. Сам знаешь «По одежке встречают…».

– Я…. Я не местный. Хочу написать научную статью о животных. Которые есть только у вас.

Это сообщение очень заинтересовало моего собеседника, он прямо-таки оживился:

– Правда, что ли? Ну дела. Кого только не встретишь в лесу. Я ведь тоже как бы… Знаешь, что, мил человек, – мне очень понравилось это обращение. – Если ты поднимешь вон ту палку…– и указал рукой на куст, на котором еще недавно лежал, – и напротив нее еще одну такую палку, то мы сможем вернуться в дом и побеседовать.

Пока я поднимал с земли палки, оказавшиеся костылями, он снял с сучка плотно набитую кожаную сумку, которую я сразу и не приметил. С дополнительной опорой мой новый знакомый стал гораздо подвижнее и, если можно так выразиться, уверенно зашагал по лесу. Я последовал за ним, стараясь держаться рядом.

– А деревня далеко отсюда?

Мужчина повернул голову и в его глазах блеснули искорки:

– Ты чего, заблудился?

– Ну…Я просто гнался за одним человеком. И как-то вот получилось, что назад дорогу потерял… – я старался, чтобы мой голос звучал бесстрастно, словно обычное дело, бывает. Хотя внутри очень сильно переживал и смущался.

– Гнался? – собеседник не выказал испуга, гораздо больше любопытства. – Хорошо, что ты рассказал мне это после знакомства, а то бы точно принял тебя за этих…Занятный Вы, мил человек, ученый… А до деревни недалеко, сейчас вооон туда двигаемся, к просеке.

Больше мы не разговаривали, пока не вернулись в деревню. Оказалось, ручей и в самом деле не так уж далеко, просто я умудрился убежать в другую сторону и кружить практически возле деревни. Когда мы вышли из чащи, то нелегко было сориентироваться, какая это часть деревни, но спутник, видя мое замешательство, сказал:

– Вон видишь изба стоит, к нам задом повернутая? Это нашего Игната Никитовича, головы деревенского.

Значит там дальше и мое временное жилище! Я просто не узнал место, куда меня привез Юра, так как видел его только с другой стороны. Мы же находились у небольшой избы, больше прямоугольной, чем квадратной формы, стоявшей практически в самом лесу, словно спрятанной от посторонних глаз. Во дворе не было ни сарая, ни забора, самого двора по сути тоже не было: лишь дом с маленьким крыльцом, возле которого стояла бочка с водой.

– Заходи, – мужчина ловко скакнул на крыльцо, отворил массивную деревянную дверь, приглашая войти.

Знакомые дощатые стены, стол, лавка и топчан. В глаза бросились развешенные на стенах полки, уставленные различными емкостями, как стеклянными, так и деревянными. В воздухе витал травяной запах. Стол был накрыт холщовой скатертью, на которой стоял самовар. Чувствовался уют.

Остальная часть жилища скрывалась за стенкой, с закрытой на замок дверью. Привычным движением, не глядя, хозяин повесил сумку на крюк, шумно выдохнул и сел на табурет:

– Вот теперь позвольте представиться. По-человечески… Корней Аристархович Костомаров. Местный житель.

– Митт Корнев. Не совсем местный.

– Это я уже понял, – спокойно сказал Костомаров и его взгляд не требовал, а подталкивал: «Ну давай же, расскажи все. Все будет хорошо». Не хотелось ему сопротивляться – рассказал о себе и о цели своего визита в Чернолесье.

– Занятно, – одними губами проговорил Корней Аристархович и его рука, видимо машинально, взяла карандаш, лежавший на столе. Я его даже сразу не приметил и немного удивился. Хотя дело было не в деревяшке с грифелем, а привычка вот так крутить его в руках.

– Что ж, уважаемый Митт, позвольте узнать… даже на «Вы» перешел, надо же, пробудилось… каковы Ваши мысли о моей профессии?

Я еще раз осмотрел убранство избы: около десятка стеклянных банок с жидкостями и какими-то порошками, несколько книг, свернутые в рулончики полоски ткани…

– Постойте, – меня осенило. – Вы – лекарь? Знахарь, да?