Андрей Силенгинский - На килограмм души (сборник)

Анализ был действительно «экспресс» – не прошло и пяти минут, как бдительный борец с контрабандой вернулся из соседнего помещения, неся в руках нашу банку.

– Все в порядке, господа! Добро пожаловать на Палерру! Надеюсь, ваше пребывание на нашей планете будет приятным.

Я радостно закивал.

– Спасибо, спасибо, офицер! – Видя, что он имеет намерение поставить банку на место, я мягко отвел его руку. – Это подарок. Возьмите, и вы будете первым человеком на Палерре, попробовавшим восхитительный вкус кофе «КирМакс».

– Не уверен, что могу…

– Ну что вы, офицер! Это самый обычный подарок. Ведь наша рекламная акция, по существу, именно в этом и состоит.

– За что ты его так? – спросил меня Макс, когда мы вышли на пыльную площадь перед космопортом.

– А, так ему и надо. – Я пожал плечами, вспоминая в первую очередь личный досмотр. – Потом, там ведь нет перца.

– Зато есть ванилин и прочая вонючая гадость.

Я снова пожал плечами.

– Вот увидишь, ему понравится. Он еще будет рыскать по всем магазинам, в поисках чудесного кофе «КирМакс».

Ответом мне было невнятное хрюканье.

В гостиничном номере, который по местным меркам, наверное, считался приличным, у нас вышел небольшой спор. Макс полагал, что нам таки стоит сделать хотя бы видимость этой самой рекламной акции. Из соображений конспирации, как он заявил. То есть, выйти на улицу и раздать прохожим оставшиеся тридцать девять банок кофе, в котором не было перца.

Я возражал, загибая пальцы на руке. Это было бы отступление от первоначального плана – раз. Привлечение лишнего внимания нельзя считать самым умным ходом – два. На улицах города полным полно всякого сброда, с которым мне неохота сталкиваться без необходимости, – три. У нас нет на это времени – четыре. И, в конце концов, это просто негуманно – пять. Не стоит забывать, что не все из наших «фирменных» добавок относятся к пищевым продуктам.

Так я сидел, держа полностью сжатый кулак перед носом Макса и ожидая его аргументов. Он не спеша пожал плечами и сказал, что именно отсутствие запланированной рекламной акции может вызвать подозрение. Я ответил, что просто-напросто не стоит сидеть на заднице, а нужно как можно скорее толкнуть товар и незамедлительно отсюда сваливать.

К обсуждению этого пункта программы мы и перешли, отложив на время вопрос о рекламной компании. Это может показаться нелепым, но при разработке плана мы совершенно не уделили внимания этому аспекту. Собственно, мы считали операцию завершенной, едва мы сможем покинуть таможню. Продать товар нам казалось чем-то само собой разумеющимся. Сейчас мы так не считали.

Подумайте сами, контрабандный, больше того, запрещенный товар. Его не отнесешь в магазин и не предложишь первому встречному. Даже если мы найдем этот самый черный рынок, о котором говорил Виктор, то что дальше? Стоять там и продавать полтора килограмма перца, расфасованного в граммовые пакетики?

Мы задумались. Мы крепко задумались. А потом мы ничего не придумали и решили, за неумением работать головой, немного поработать ногами. То есть найти какого-нибудь подпольного толкача и уже у него попробовать разведать ситуацию.

Пакет с перцем мы, после продолжительных споров, решили все же взять с собой. Не то, чтобы рассчитывали сбыть его немедленно, просто опасались оставлять в гостинице. То, что здесь считалось дверным замком, я, не особо напрягаясь, открыл бы за три минуты. Причем, прошу учесть, я не имею никакого отношения к квартирным ворам… Да и к каким-либо иным тоже.

Чуточку помявшись у гостиничного крыльца, мы взяли курс на запад. Нам показалось разумным покинуть центральные улицы города, которые еще пытались претендовать на респектабельность и некоторую даже изысканность, и поискать счастья в более бедных районах.

Долго идти нам не пришлось – и респектабельность, и изысканность таяли с каждым кварталом быстрее, чем кусок сахара в стакане горячего чая. Улицы становились все уже и грязнее, дома приземистей и неказистей, прохожие, встреченные нами, опускались, очевидно, все ниже и ниже по социальной лестнице.

В конце концов, нам стало совсем не по себе. Едва ли не каждый третий человек был одет во что-то вовсе непотребное, грязен и неопрятен. Встретившись взглядом с одним из них, я поспешно отвел глаза, увидев совершенно бессмысленное выражение лица.

– Неужели тут столько алкоголиков? – почти жалобно спросил Макс.

– Не знаю. – Я поморщился. – Это, в общем-то, не так уж страшно.

– Ну, одного тебя я еще могу терпеть, но их тут столько…

– Сомневаюсь, чтоб дело было в алкоголе.

– А в чем?

– Да… – Я махнул рукой. – Надо бы заглянуть одному из них в глаза.

– А-а, – протянул Макс. – Загляни.

– Не хочу!

Помолчали. Косвенное подтверждение моим мыслям не заставило себя долго ждать. Какой-то юркий субъект с неприметной внешностью, одетый получше многих, но неброско, подошел к нам и, глядя куда-то в сторону, предложил купить пару «джипов». Несмотря на мое незнание местного сленга, развитая интуиция подсказала мне, что имел в виду он вовсе не автомобили для езды по бездорожью. Мы вежливо отказались.

– Эй, Кирилл, давай уже куда-нибудь приткнемся. Мне совершенно не хочется проверять, что будет через пару кварталов.

Тут я был полностью солидарен со своим компаньоном. Сам уже несколько минут шарил взглядом по сторонам, высматривая какое-нибудь заведение, в котором мы наконец сможем задать свои щекотливые вопросы. Бар, название которого сложно было прочитать из-за того, что большинство букв не горело, показался мне подходящим местом.

– Пошли! – Я указал рукой на вывеску.

– Ты уверен? – Макс не был переполнен энтузиазмом.

– Разумеется. Это – предприятие общественного питания, если можно так выразиться. Где еще будет естественно поговорить о специях?

– Не думаю, что в этой забегаловке нам будет уютно.

– А что ты хочешь? – Я пожал плечами. – Вернуться в гостиницу и спросить о перце у портье?

– Еще немного, и я начну склоняться к этому варианту…

Чтобы избежать лишних споров, а заодно и собственных сомнений, я приобнял друга за плечи и твердым шагом направился к входу.

Бар оказался паршивым, впрочем, сложно было ожидать чего-либо иного. Полумрак, созданный не для интимной атмосферы, а оттого, что из четырех ламп горела только одна. Десяток грязных столиков, тесно жавшихся друг к другу, только два из которых были заняты. За одним парочка молодых подонков целеустремленно вливали в себя алкоголь, за другим мирно спал мужчина неопределенного возраста, одетый в джинсовый костюм, который следовало выбросить на помойку лет десять назад. Впрочем, возможно, именно там бедолага его и подобрал.