Галина Полынская - МетрОполь

— А метро у вас есть? — Артур даже дышать перестал в ожидании ответа.

— Что?

— Можешь посмотреть в моей голове, так и быть, разрешаю, — изо всех сил Артур представил метро, вагоны…

— Не знаю, — неуверенно ответил Беглов, — не видел ничего похожего.

— Понятно, — вздохнул Артур. Лежа на снегу, он так замерз, что даже зубами начал стучать. Хлебнув водки, он подумал, что неплохо бы отойти по нужде, но тут Беглов произнес:

— Сейчас ты увидишь свет Бога.

Артур с опаской посмотрел на мальчишку.

— В каком смысле?

— Вон, — он подбородком показал в сторону зданий со шпилями.

Откуда-то из середины самого толстого глянцевого шпиля ударили тонкие лучи, как показалось Артуру, обыкновенного электрического света. Беглов замер и Артур почувствовал, как он напрягся. Но, через мгновение, он начисто забыл о мальчишке. Устремленные в небо, лучи принялись быстро вращаться, создавая некий световой конус, и этот конус, каким-то непостижимым образом, начал разгонять мутное марево над городом. Резануло чистой синевою высокое небо, сахарно засверкал снег, и, растревожив небо, световой конус обрушился вниз потоками завораживающе мягкого свечения. И все вокруг неузнаваемо преобразилось: вместо унылой снежной пустоши с угрожающим котлованом и притаившимся в нем городом, в мгновение ока раскинулся сверкающий многокрасочный мир, где в каждой снежной крупице отражался, преломлялся фантастический свет…

Артуру показалось, что его грудь стянули невидимые ремни — так трудно стало дышать. Его движения были замедленными, сомнамбулическими, голова кружилась немилосердно, но это было приятное, хмельное головокружение. В поле зрения попался Беглов, и Артур едва узнал его. Вместо невзрачного мальчишки с желтыми кошмариками вместо глаз, на него, улыбаясь, смотрело сказочно тонкое, правильное лицо со светящимися солнечными глазами и почти что золотыми волосами. Беглов что-то говорил, но Артур не мог толком разобрать, что именно, он слышал прекрасную чарующую музыку, неизвестный, заповедный мир искрился, переливался громадным искусно ограненным бриллиантом, Артур практически ослеп и оглох от восторга…

Очнулся он от нестерпимого давления в мочевом пузыре. Лежал Артур на спине, раскинув руки-ноги, на губах его застыла блаженная улыбка. Чувствуя, что сейчас случится непоправимое, он с трудом поднялся и сел. Рядом, свернувшись калачиком, лежал Беглов, казалось, он спит с открытыми глазами. Поодаль, ярким, чужеродным пятном дразнился желто-красный целлофановый пакет. Артур поднялся на ноги и невольно стиснул зубы от накатившей тошноты, как будто со страшенного похмелья. Пошатываясь, он побрел в сторонку, на ходу окликая Беглова. Тот не отвечал. Закончив долгожданный процесс отлива, Артур застегнул молнию и насторожился — Беглов не отвечал.

— Эй, пацан, — Артур обернулся, мальчишка лежал неподвижно все в той же позе, — ты уснул, что ли? Эй, пацан!

Утопая в снегу по колено, оно бросился к худенькой скорченной фигурке. В ушах нарастал странный, отчего-то очень знакомый гул… Артур споткнулся обо что-то невидимое под снегом и рухнул на пол вагона метро.

Артур

— Совсем уже обалдели!

— Нажрался среди бела дня!

— Мокрый весь, обоссаный, что ли?

— А одет-то прилично! Надо же, молодой, симпатичный, а уже алкаш!

— Это все реклама виновата, спаивают молодежь! Сталина на них не хватает!

Цепляясь за поручни, Артур с трудом поднялся, обводя мутным взглядом пассажиров. Со всех сторон, короткими очередями неслись разнообразные комментарии. Едва дождавшись остановки, он выскочил на платформу. Эту станцию он мог бы узнать теперь и с закрытыми глазами — Краснопресненская.

Перейдя на Баррикадную, словно выполнив необходимый ритуал, Артур вышел на поверхность. Солнце ударило под дых, и он закашлялся с четким ощущением дежа-вю. Мокрая рубашка с брюками прилипли к телу, на ботинках еще оставался снег. Привалившись к колонне, Артур тяжело вдыхал раскаленный полуденный воздух. Внезапно ожил болтавшийся на брючном ремне мобильник, от этого неожиданного, такого уже непривычного звука, сердце заколотилось как припадочное. Непослушными пальцами он отцепил аппаратик от ремня и судорожно надавил кнопку вызова.

— Алло! — крикнул взволнованный голос Олега. — Алло! Ответьте! Кто у телефона?!

— Я, — хрипло ответил Артур, и закашлялся.

— Артур, это ты? Ты где?!

— На Баррикадной… У метро.

— Стой там! Стой там и никуда не уходи! Я сейчас приеду за тобой!

Артур молча нажал отбой и побрел к ближайшей палатке, благо, в нагрудном кармане оставались деньги Олега. Он купил банку алкогольного коктейля и залпом выпил почти половину приторно сладкой газировки со спиртом. В кармане болталась пачка «Davidoff» и зажигалка. Жадно затянувшись, Артур отошел в сторонку и стал смотреть на дорогу, ожидая Олега. На него навалилось душное отупение, в мозгу не ворочалось ни единой мысли, он просто смотрел на спешащий народ и совершал механические действия, поднося к губам то банку, то сигарету. Возникло слабенькое ощущение, Артур с интересом к нему прислушался: это было ощущение нереальности происходящего, нереальности людей, города… будто не живые, объемные события происходят перед глазами, а мелькают плоские кадры кинопленки.

Допив коктейль, он швырнул банку в урну, собрался, было, вытащить из пачки очередную сигарету, как вдруг увидел бегущего к метро Олега.

— Я здесь! — Артур вышел из тени и помахал рукой.

Олег бросился к нему, вцепился в плечи и пару раз встряхнув Артура, заорал ему в лицо:

— Где ты был?! Где ты пропадал?! Мы уже в розыск подали!

— Сколько времени? И не тряси, меня стошнит сейчас.

Трясти Артура Олег перестал, но руки не убрал, наоборот, вцепился еще сильнее.

— Где ты был? Где ты был?

— Может, уйдем отсюда?

Вцепившись в локоть Артура, будто боясь, что он растает, Олег заторопился к припаркованной в неположенном месте машине. Артур рухнул на переднее сидение и тут же закурил. И обратил внимание, что у Олега дрожат руки. Холеные руки с красивыми длинными пальцами дрожали, вцепившись в баранку. Артур смотрел на это явление и не мог оторваться, значит, действительно случилось нечто…

— Ты слышишь меня?

— А? — он с усилием отвел взгляд, и посмотрел Олегу в лицо.

— Где ты был столько времени?

— Сколько?

— Двенадцать дней!

— Сколько?!

— Двенадцать дней!

Артур выбросил недокуренную сигарету в окно и уставился на друга.

— Этого не может быть, от силы часа три-четыре…