Галина Полынская - МетрОполь

— Да, кстати, — откашлялся Артур, — а откуда ты русский язык знаешь? Ну, язык, на котором мы сейчас разговариваем?

— Оттуда, — он показал пальцем на голову Артура.

— В смысле?

— Я считал слова, идентифицировал их с мысленными образами, и понял твой язык.

«Точно другая планета!» Отчего-то мысль о другом измерении родной Земли казалась теплее, ближе и вселяла гораздо больше надежды на какой-нибудь «порог», через который перепрыгнул — и дома.

— А скажи что-нибудь на своем языке.

Беглов с готовностью что-то отрывисто пролаял, сходство с немецким оказалось поразительным.

— Слушай, а здесь есть где-нибудь поблизости населенный пункт? Может, гостиница какая-нибудь? Кафешка? Если уж застрял здесь, надо же как-то начинать приспосабливаться, что ли…

Насчет населенного пункта мальчишка понял, насчет кафешки — однозначно нет.

— Город здесь недалеко.

— Называется как?

— Беглов.

— Не понял?

— Город называется так, меня тоже так зовут, дайкаров всех так зовут.

— А как же ты понимаешь, что именно к тебе обращаются? — Артур прислушался к своему организму, сильно ли он желает курить? И решил потерпеть с полчасика в целях экономии табака. В ответ на Артуров вопрос, Беглов прикоснулся к своему лбу. «Значит, телепатия у них тут на уровне бытового общения и армии, — хмыкнул про себя молодой человек».

— Ну, так мы идем в город или околеем тут, на лавке?

— Я не могу туда вернуться, — парнишка пристально рассматривал отпечатки собственных босых ног на снегу, — я же ушел умирать…

— А об этом кто-нибудь знал кроме тебя?

— Не знаю… нет, наверное.

— Ну, так и что? Не докладывай никому и всех делов.

— Я не вернусь туда! — в его голосе прозвучало такое упрямство, что стало очевидно — не вернется.

— Ну, должен же быть какой-то выход, — спросил он скорее сам себя, чем мальчишку. — Черт бы все побрал!

Теперь в программе минимум вырисовался первый пункт: добраться до города… и, пожалуй, пункт второй — ни в коем случае не потерять такого ценного Беглова.

— Есть выход, — тихо произнес мальчишка, и Артур насторожился. — Ты выглядишь точь-в-точь как гроган, а гроган может взять дайкара и тренировать его для себя.

— Все, договорились, я тебя беру, — обрадовался Артур, поднимаясь со скамейки.

— А когда ты вернешься в свой мир, что будет со мной? — хмуро, исподлобья, он посмотрел на стоящего перед ним Артура.

— Я могу тебя взять с собой, — Артур готов был пообещать ему все что угодно, даже немедленное усыновление, лишь бы он отлепил свое тощее тельце от скамейки и сделал хоть какое-то телодвижение в сторону населенного пункта. Пару секунд Беглов вглядывался в Артура, затем его лицо немного посветлело.

— Я согласен! — он легко спрыгнул со скамейки. Глядя на ожившего мальчишку, Артур усмехнулся и произнес:

— Одно условие.

— Да?

— Ты не читаешь мои мысли. С языком ты отлично справляешься, значит, в голову ко мне залезать не обязательно. Договорились?

Беглов молчал. Почему-то молчать у него получалось очень раздражающе.

— У нас мысли — частная собственность головы! — со злости выдал Артур. Он замерз, хотел поесть чего-нибудь горяченького, попить водки в спокойной обстановке, и еще Карину, которая, наверное, заждалась уже под дверью.

— Постараюсь, — кивнул, наконец, мерзкий мальчик, но Артур ему все равно не поверил.

Они направились вперед по тропинке и, чтобы скоротать время, да отвлечься от слезоточивого «песка» в глазах, Артур принялся расспрашивать Беглова о здешнем мироустройстве.

— Слушай, эти самые гроганы, почему они так сильно отличаются, от дайкаров? Разные национальности что ли?

— Женщина может родить и грогана и дайкара одновременно.

— И одного спихивает в армию, или куда там, а другого холит и лелеет? Бредятина. Да, кстати, если я тебя беру себе, я ж должен, наверное, какие-то документы оформить?

— Нет, — тряхнул мальчик длинными спутанными волосами, — гроган ничего не должен, он делает что хочет.

— Правда? Это хорошо. А если кто-нибудь догадается что я не гроган, меня на костре не сожгут?

— Не поймут, если ты не заговоришь на своем языке.

— Что ж мне молчать все время? Я буду «глухонемым иностранцем»? — усмехнулся он, вспомнив «Стариков разбойников».

— Гроган не обязан с кем-то разговаривать.

— М-да, — покачал головой Артур, — ну и монастырь тут у вас, явно ничей устав не…

Артур едва успел затормозить. Снежная равнина резко обрывалась, уходя вниз отвесным обрывом, открывая гигантский котлован. И в нем был город. От неожиданности у Артура потемнело в глазах и перехватило дух. Он отшатнулся, падая в снег. Когда в глазах рассвело, он посмотрел на Беглова.

— Мог бы и предупредить! Я чуть не рухнул туда!

— Теперь я точно вижу, что ты не гроган, — задумчиво произнес мальчишка, и Артур еле-еле подавил в себе желание толкнуть его в спину.

— Зараза! — со злости процедил Артур, поднимаясь на ноги отряхивая брюки. Отдышавшись, он вытащил сигарету и осторожно подошел к обрыву. То, что темнело на горизонте, оказалось далеким тонким шпилем, прошивающим мутное небо. Этот шпиль венчал единственно высокое здание, остальные крупные постройки напоминали крытые серые стадионы то ли с белыми, то ли с заснеженными крышами.

— Лучше лечь, — посоветовал Беглов, — голова закружится.

Артур не возражал. Улегшись на живот, он закурил, осматривая панораму.

— А там что? — ткнул он сигаретой в высокое здание.

— Там живет Бог, — мальчишка пристроился рядом.

— Это церковь?

— Это дом, где живет Бог.

— О, — стало постепенно доходить до Артура, — так у вас Бог это некто реальный? — и пояснил мысль: — То есть, это не рисунки на стенах, а конкретная… м-м-м… личность, которую можно увидеть? С которым можно поговорить?

Беглов кивнул. В душе Артура всколыхнулось подобие радости.

— Это и это, — мальчишка указал на «крытые стадионы» и какие-то крошечные строения, гнездящиеся вокруг, — город Беглов, а там, за домом Бога, город гроганов — Тора.

— А еще города есть?

— Наверное.

— А метро у вас есть? — Артур даже дышать перестал в ожидании ответа.

— Что?

— Можешь посмотреть в моей голове, так и быть, разрешаю, — изо всех сил Артур представил метро, вагоны…

— Не знаю, — неуверенно ответил Беглов, — не видел ничего похожего.

— Понятно, — вздохнул Артур. Лежа на снегу, он так замерз, что даже зубами начал стучать. Хлебнув водки, он подумал, что неплохо бы отойти по нужде, но тут Беглов произнес: