Филип Фармер - Бессмысленная маска

Рамстан осмотрел пустой вестибюль. Большинство кресел были чудовищно огромными и неуклюжими и имели какие-то совершенно нефункциональные прорези на подлокотниках. Во всяком случае, нефункциональные для людей. Эти кресла не были приспособлены ни для кого из тех, кто сейчас снимал номера в отеле. Как и большинство оборудования и мебели здесь, они были сконструированы для урзинтов. Шесть урзинтских кораблей использовали это посадочное поле в течение долгого времени. Затем, в один прекрасный день, они исчезли, как было объявлено, согласно плану, хотя до этого они собирались использовать это поле в течение всего грядущего тысячелетия. Почему они ушли?

Рамстан поднялся по широкой витой лестнице на третий этаж — подъемников здесь не было — и бесшумно отпер дверь в свой номер. Он тихонько приоткрыл ее, прыгнул в комнату и окинул ее взглядом. Она была пустой и тихой. Солнечный свет падал сквозь единственное невероятных размеров окно на гигантскую кровать. Ванная комната, столь большая, что с успехом могла бы быть и спальней, тоже оказалась пуста. Передвижная платформа из блестящего желтого дерева стояла возле таза, который он вполне мог использовать как ванну. Другая платформа, со ступеньками, была приставлена к унитазу, на верху которого красовалось какое-то хитроумное приспособление из все того же дерева. Калафалане прибегали к различным ухищрениям, чтобы скомпенсировать меньшие габариты нынешних постояльцев. Однако если те, для кого был построен отель, вернутся, они обнаружат, что все для них готово.

Рамстан включил электронные ловушки на чемодане и засунул его в шкаф, напоминающий пещеру. Заперев шкаф, он вышел в коридор и закрыл номер на ключ. Вернувшись в вестибюль, Рамстан спросил у Бизалы, регистрировались ли в последние двадцать четыре часа какие-либо новоприбывшие.

— Шестеро тенолт.

— И никто больше? Например, женщина с Земли?

— А! Она не зарегистрировалась, хотя и собиралась. Она спросила о вас, и я сказал, что вы в городе. И она сразу же ушла.

— На мой корабль или в город?

— Она не сказала. Существует возможность, что она избрала нечто третье. Или ничего вообще.

Бизала говорил вежливо, но Рамстан тем не менее почувствовал раздражение. Ох уж эти калафалане! Они проводят так много времени, обдумывая различные методы и способы действия, но редко прилагают их на практике. Однако, как указала Тойс, они выглядят столь же счастливыми, как и земляне или другие расы, которых они встречали в глубинах космоса. Научный и технический прогресс не является необходимым показателем высокой цивилизации.

Рамстан быстро проделал обратный путь в свой номер. Его шаги гулко отдавались в пустом вестибюле, на лестнице и в коридоре. Перед тем как войти в свои номер, он сказал в переговорное устройство на тыльной части ладони:

— Алиф-Ро-Гимел. Ответьте, Гермес. Пытался ли кто-либо из посторонних связаться с вами со времени нашего последнего разговора? Есть ли другие сообщения?

— Гермес на связи. Отрицательный ответ на оба вопроса.

— Какие сообщения по Собачьим Мордам?

— НВУ сообщают о контакте с четырьмя на месте действия.

Отсутствие враждебности. (Эту фразу следовало понимать так: «Наши люди, находящиеся в увольнении в городе, вступили в контакт с четверыми тенолт, и те не проявляли недружелюбия».)

— Спрашивали ли Собачьи Морды обо мне?

— Ответ утвердительный.

— Собачьи Морды ищут меня?

— Специально — нет, Алиф-Ро-Гимел. Они спрашивали, в городе ли вы.

— Что сказали НВУ?

— Они сказали, что не знают.

— Алиф-Ро-Гимел связь закончил.

Хотя время ужина еще не настало, Рамстан вытащил из чемодана еду. Он собирался извлечь ее до того, как включил ловушки, но в тот момент он думал о более важных вещах. Он отключил ловушки, направив на чемоданчик излучение затухающей частоты из псевдоручки, которую носил в кармане. Вынув упаковку, он включил капкан опять. Еда была готова три секунды спустя после нажатия кнопки на дне упаковки. Рамстан поел без особого аппетита. Он не решился заказать вина. Маленькая таблетка в вине могла устранить его с дороги, и тенолт добрались бы до его чемоданчика. На самом деле он не верил, что они могли бы использовать яд, поскольку у них были причины сохранить ему жизнь. Во всяком случае, на некоторое время.

Однако были и другие силы, орудующие в потемках, и он не знал, чего они желали. Быть может, и его смерти в числе прочего.

Рамстан бросил чашки и тарелки в унитаз, где они растворились за десять секунд. Потом он вернулся к креслу и передвинул этот массивный предмет меблировки на шести колесиках туда, откуда он мог наблюдать закат. Он даже затаил дыхание от восхищения этим прекрасным зрелищем. На Земле, на Толте, на Раушгхоле были великолепные закаты, но закат на Калафале затмевал их. Пыль вулканов на северной и западной оконечностях континента вызвала в небе буйство красок, но не это составляло великолепие заката.

Крошечные золотые звездочки, которые, покачиваясь, плыли с запада на восток, на самом деле были похожими на воздушных змеев созданиями, и лучи солнца преломлялись в них, как в линзах. Окрашенная в розовый цвет туча плыла вверх, раскидывая красные пальцы, зеленые головы, серебристые плечи, глаза в оранжевую и изумрудно-зеленую полоску, отдельные желтые и бирюзовые бутоны, бесформенные рты с карминными губами и неровно торчащими бархатно-черными и фламингово-розовыми зубами.

С невероятной скоростью в небесах сформировалась комета цвета сигаретного дыма, разбрасывающая волнистые ленты бледно-фиолетового, кроваво-красного и морковно-желтого оттенков. Она поднималась вниз головою, и хвост ее размывался, пока все цвета не растаяли, словно Господь стер их с неба, а комета слилась с призрачным аметистово-зеленым солнцем и умерла вместе с ним. В двенадцати километрах к востоку миллионы многоцветных насекомых с прозрачными крылышками поднялись с полей, где кормились, и полетели к своим веретенообразным общим гнездам, в которых спали, укрываясь от сумеречных и ночных птиц и летающих животных. Но некоторых ловили и поедали сейчас. Хотя на таком расстоянии хищников нельзя было заметить, это они определяли быстро меняющиеся формы. Красота заката была побочным продуктом голода, страха и смерти.

Затем солнце утянулось за горизонт; небо почернело. Оно было безоблачным и беззвездным. Калафала находилась на краю Галактики, и здесь, по эту сторону солнца, ночное небо было пустынно.

БАММММ! Звук ста тысяч бронзовых гонгов слился в единый звон. Во всех дворах на плато и в городе на равнине калафалане ударили в домашние гонги, провожая закатившееся солнце. Звук взмыл в небо, как бронзовая птица, от взмаха крыла содрогнулся отель и зазвенели окна.