Александр Бачило - Ждите событий (сборник)

Выйдя из-под сени пальм, Игорь направился прямо к ванне. Леха, увидев его, страшно смутился, поспешно щелкнул пальцами, и волшебный сад вместе с девушками вдруг пропал. Они снова были в комнате. Оставляя мокрые следы, Ушаков подошел к стулу, снял висевшее на спинке полотенце и обмотал вокруг бедер.

— Ну, чего ты вламываешься? — заорал он, видимо, вернув себе вместе с полотенцем самообладание.

— Где Марина? — спросил Игорь.

— Какая еще Марина? — Леха пожал плечами, но, глянув Игорю в лицо, не выдержал: — А что? Ты же сам сказал — родственница. Что уж теперь, и словом не перемолвись? Ну, ходили мы в парк, я ей показывал, где что, в кино зашли…

— В кино?

— Да. А что такого? Культурная программа. Она сама просила. Я ж никогда не навязываюсь, ты меня знаешь…

— А потом?

— Потом?

— Да, после кино?

— Э-э. Тут, понимаешь, такая штука вышла. В кино-то мы до конца не досидели. Что-то я не понял даже, не понравилось ей, что ли? Так кино вроде хорошее, с вырубонами. «Убрать первым» называется, не смотрел?

У-у! Штатовское, по-моему… Ну вот. Как только он начал их мочить, она, смотрю, глаза вылупила и замерла. Потом вдруг схватила меня за рукав, да как заорет на весь зал: «Что это он с ними делает?!» Ну, я ей говорю, тихо, мол, здесь тебе не Моршанск, если будешь так орать, из зала выставят. Она, правда, потише стала, но все добивается, чтоб я ей объяснил. Я и объясняю, что согласно суровым законам гангстерского мира он устраняет конкурентов, или, проще говоря, убивает.

А она понять не может, что это за слово такое вообще.

«Как это, — говорит, — убивает? Как?» Сейчас, говорю, увидишь как. Вот этому, гляди, по башке ломом даст, и брызги полетят, видишь? Она смотрела, смотрела и тихо вдруг спрашивает: «Он делает их мертвыми?» Э-э, думаю, подруга, да ты, видать, слаборазвитая… Из спецшколы небось.

Ну, конечно, говорю, мертвыми! Вот этих сделает мертвыми, а остальные зато будут его слушаться. По струнке будут у него ходить…

Она опять помолчала, посмотрела это все и говорит:

«Он подчинил их своей власти. Вот он, ваш способ».

И вдруг встала — и к выходу. Я, натурально, за ней.

Ты что, говорю, обиделась, может, на что-нибудь? Она молчит, а сама, гляжу, вся дрожит. «Не так я себе все это представляла, — говорит. — Мы привыкли считать смерть общим горем, нелепой случайностью или данью старости бездушной… (Что-то такое она выдала, не помню точно.) Но мы, кажется, ошибались. Тот, кто борется за власть, должен… убивать. Убивать некоторых, чтобы остальные боялись… Да, — говорит, — так им и скажу. Вот вам ваша Тайна! Делайте с ней что хотите!» Потом на меня посмотрела и так это процедила: «Какие же вы…»

Ну, я давай ее успокаивать. Да ты что, говорю, посмотри вокруг, кто кого убивает? Это же все там, на Западе гнилом. А у нас-то тишь да гладь! Да и потом я с тобой! Если что.

Но тут она стала говорить, что ей срочно нужно куда-то идти. А ты не ходи, говорит. Я, говорит, знаю, чего тебе хочется больше всего. И тут в глазах у меня эта картинка… ну, ты видел только что. Вот так, говорит, щелкнешь пальцами, все это и появится, щелкнешь еще раз — пропадет. Так что можешь бежать домой, ты ведь этого хотел? Ну, смех! Как будто кто-то мог этого не хотеть!

Ну, в общем, ушла она. И я тебе так скажу: не ври ты, никакая она тебе не родственница. Самая настоящая инопланетянка — вот она кто. И я бы, на твоем месте, написал бы письмо в «Технику — молодежи». А не поверят — пусть приезжают, я им тут покажу фокус…

Игорь ушел от Лехи, ничего ему не объяснив. Да и что ему объяснишь? Разве он поймет, что натворил? Эх, Леха, Леха! А впрочем, не в нем дело. Игорь понимал, что и сам мог бы повести Марину на подобный фильм.

Но дело и не в фильмах.

«Дело в нас самих, — думал он. — В том, что мы все еще находим оттенки благородства, романтику или даже комический эффект в этой самой неестественной способности человека — убивать людей…

А происходит это от нашего равнодушия к чужой судьбе. Ну, убивают там кого-то — и ладно. Лишь бы не моих соотечественников. А если уже их? Лишь бы не моих знакомых! А если их? Не семью! А если семью?

Делайте что хотите, только не трогайте МЕНЯ!»

Игорь вошел в свою комнату и сейчас же увидел на столе конверт. В нем оказался один-единственный листок. Игорь развернул его и прочел:

«…Прошло уже немало времени с тех пор, как в цветущей долине среди неприступных гор собрались со всего света люди, знавшие о таинствах и самом устройстве Природы больше, чем весь остальной мир. Они съехались туда вместе с семьями и имуществом, в надежде обрести покой, необходимый для продолжения их трудов, и дать отдых сердцам, израненным зрелищем нескончаемых кровопролитий.

Но мир не хотел оставить в покое бежавших от него. С каждым годом он все ближе подступал к укромной долине, сжимая свои окровавленные пальцы на горле сокровенной мысли.

И вот, когда уже казалось, что спасения нет, новая тайна открылась вдруг мудрецам, населявшим долину.

Они создали новый мир, нигде не пересекающийся с миром уже существующим, и назвали его Светлым, и удалились в него навеки.

Они искали покоя и отдыха и нашли его, ибо Светлый мир был абсолютно пуст. Тогда, рассеявшись в нем, они наполнили его лесами и горами, реками и морями, каждый по своей прихоти, и уединились в их излюбленных местах семьями и поодиночке. Но прежде, собравшись вместе, все они решили в детях и внуках своих навеки уничтожить мысль об убийстве, как способе достичь первенства в роде или товариществе, в городе или государстве, когда бы они ни возникли в Светлом мире. В ненарушимую тайну был превращен этот страшный способ подчинения людей своей власти.

Пришедшие в Светлый мир поклялись навсегда забыть его и детей своих воспитать в неведении, дабы никогда не началась здесь ужасная борьба, некогда изгнавшая их из мира родного…»

Где-то капала вода. Луч фонарика по одной выхватывал из темноты широкие влажные ступени, полого уходящие в бесконечную глубину. Игорь шагал по ним и думал:

«Ее еще можно догнать, остановить, объяснить ей самое главное — Тайну должны узнать все. Все сразу. Только так можно избежать беды…»

Он шел все дальше и дальше и даже не обернулся, когда где-то далеко за его спиной со скрежетом захлопнулась подвальная дверь…

НИ В СКАЗКЕ СКАЗАТЬ

Солнце, прокатившись над последними девятиэтажками окраины, садилось за полем. Кузнечики пронзительным стрекотанием заглушали шум видневшейся за деревьями магистрали. Первый порыв прохладного вечернего ветра волной пробежал по высоким травам.