Колин Уилсон - Мир пауков. Маг и Страна Призраков

Найл двинулся по ступеням наверх, и в это время навстречу быстрым шагом стала спускаться Нефтис.

— С тобой дожидается встречи принцесса Мерлью, — сообщила она шепотом.

— Какая встреча?! У меня заседание Совета.

— Я ей сказала.

— Хорошо, спасибо, Нефтис.

Когда он приблизился к комнате, дверь отворилась и вышла Мерлью: должно быть, специально караулила.

— Доброе утро, Найл.

— Доброе утро, принцесса. — Он специально упомянул официальный титул.

Короткое красное платье из паучьего шелка, подчеркивающее формы, делало ее ослепительно красивой, медно-золотистые волосы были зачесаны за спину.

— Тебе, наверное, холодно, — Она взяла обе его руки в свои, — Ну конечно, ты же весь продрог! И лицо вон тоже, — Она ласково положила ладони ему на щеки: тепло, приятно. Чувствовалось, как поспешность отходит на второй план. Ну что ты будешь делать, никак не удается охладеть к Мерлью, во всяком случае надолго.

— У меня заседание Совета…

— Я знаю. Пускай подождут. У тебя есть привилегия.

— Точность — оружие королей.

— Умница! — Она рассмеялась. — Надо запомнить.

Хотел было сказать, что вычитал это в старой книге, но Мерлью перебила:

— У меня для тебя подарок.

Найл неопределенно хмыкнул, стаскивая башмаки и толстые шерстяные носки.

— Новая служанка. Звать Савитра. Я ее вышколила сама.

Найл возился с застежкой на сандалии и был благодарен, что лица у него не видно.

— Спасибо, но я не могу ее принять.

— Почему же?

— В этом доме командуют женщины. Проблем не оберешься.

— Все будет в порядке, я уверена. Я поговорю с твоей матерью.

— Лучше не надо. А почему бы тебе не отдать ее моему брату?

— Знаешь ли, у Вайга… — Она заговорила тише. — У Вайга уже хватает ублажительниц, — сказала размеренно, со значением. Вайг уже снискал себе известность дамского любезника.

— А у меня разве нет?

Мерлью вздохнула.

— Ох, как тебе трудно угодить.

Она взяла у него из рук поле с церемониальным кинжалом и обернула его вокруг талии Найла. На миг ее груди с твердыми сосками притиснулись к груди Найла, а их губы сблизились. До Найла дошло, как легко сейчас было бы поддаться и сказать «да». Сдерживала единственно уверенность, что женщины будут принимать новенькую за доносчицу и всячески выказывать ей презрение.

— Мне пора, — сказал он, когда Мерлью закончила с поясом.

— Мне надо сказать кое-что еще.

— Что? — спросил Найл, в нерешительности остановившись у двери.

Мерлью отступила назад и потупила взор — жест, всегда настораживающий Найла.

— Тут поговаривают… Совет намерен просить тебя жениться.

— Жениться? — Найл был искренне растерян.

— Я здесь совершенно ни при чем, — поспешно сказала она. — Так, краем уха от кого-то. — Потянувшись, Мерлью аккуратно одернула спереди его тунику.

— И что ты думаешь? — Найл вопросительно поглядел на Мерлью.

— Я только «за». — Она зарделась. — Я не навязываюсь тебе в жены. Красавиц полным-полно и среди служительниц. — (Найл нетерпеливо шевельнулся.) — Но тебе нужна помощница.

Найл из опыта знал, какое неодолимое, поистине гипнотическое влечение может вызывать Мерлью. Между тем всякий раз она открывалась ему как бы по-новому. Понятно, что и это платье она надела специально для него. Для того же служат и духи из цветков можжевельника — она знает, что это его любимые. Но все это мелочи в сравнении с той магией, которую она из себя источала; Найла тянуло обнять ее за обнаженные плечи и жадно, ненасытно целовать в губы. Найл переборол себя и отвернулся.

— Боюсь, речи нынче о женитьбе не зайдет.

— Почему? — Мерлью быстро посмотрела сверху вниз.

— Есть кое-что поважнее. Ты слышала насчет Скорбо?

Мерлью покачала головой.

— Он убит.

— Как?!

Удивление не было наигранным; мысли Мерлью можно было прочесть при разговоре, и Найл чувствовал, насколько она потрясена. На душе стало легче. Мерлью не любила Скорбо, и в голове мелькнуло, что за всем могла стоять она.

У Мерлью тоже хватало сообразительности понять, к каким последствиям может привести это убийство, и она не на шутку встревожилась. Дочь Каззака имела представление о нравах пауков.

— Кто мог это сделать?

— Без понятия.

— Разумеется, не человек. Тебе не кажется, что это кто-нибудь из пауков?

— Нет. Человек это был, именно человек. Ну ладно, мне действительно пора.

На этот раз она не пыталась его задержать. Вместе с тем Найлу стоило усилия оставить ее. Спеша по коридору, он с улыбкой тряхнул головой. Мелькнуло даже некое подобие благодарности убийцам Скорбо за то, что дали Мерлью отбой.

Совет Свободных Людей заседал в большом столовом зале дворца. (Найл в свое время выяснил и дознался, что «дворец» был когда-то офисом страховой компании «Ройал иншурэнс», а большая столовая была когда-то помещением совета директоров.) И вот когда по просторному коридору он приближался к высоченным двойным дверям, кто-то помахал ему из завешенной портьерами ниши. По поношенной тунике болотного цвета Найл узнал Симеона, главного медика города жуков-бомбардиров. Сразу, как только провозгласили свободу, он обосновал шкалу медиков. Он также был одним из самых активных деятелей Совета. Было видно, что сейчас ему ай как не хочется быть увиденным кем-либо из посторонних. Когда Найл приблизился, он исчез за портьерой. Найл шагнул за ним.

— Дай шепну кое-что, — тихо проговорил Симеон. — Совет планирует тебя сосватать.

— Я уже слышал.

— От кого?

— От Мерлью.

Симеон саркастически хмыкнул.

— Это вес она затеяла.

— А кто внес предложение?

— Корбин.

— Можно догадаться.

Корбин был еще и членом коллегии города жуков, они с Мерлью всегда были на короткой ноге.

— Я подумал, дай-ка на всякий случай предупрежу.

— Спасибо. Теперь бы надо идти, опаздываем.

— Давай я войду первым, — сказал Симеон, Найл иронично усмехнулся. Вот и будь после этого правителем: интрига на интриге, просто абсурд.

Раздался стук во входную дверь. Слуг поблизости не было, поэтому Найл подошел и отпер сам. Там стоял надсмотрщик Дион, а за ним шестеро рабов с импровизированными дощатыми носилками, на которых лежал труп.

— Куда класть, господин?

— Сюда, на стол.

Дион покачал головой.

— Не советовал бы вам класть его около огня, господин. Начнет смердить.

— Разумеется, не будем. Вынесите стол во внутренний двор, а труп положите сверху.