Александр Казанцев - Том 1. Подводное солнце

Защитник инженер Кандербль задал свидетелю вопрос: «Какие свидетель может привести доказательства в пользу того, что узкая полоса незамерзающей воды близ сибирских берегов вызовет обледенение Американского континента?»

Профессор Гарольд Смайлс презрительно ответил, что не уверен, сможет ли мистер Кандербль с его техническим образованием разобраться в научной терминологии чуждой ему области знаний. Всякому ребенку известно, что с приближением льда становится холоднее. А лед, отодвинутый от берегов Азии, должен приблизиться к берегам Америки, ибо бог, создавая землю, строго рассчитал равновесие льдов.

Мистер Кандербль задал вопрос: «Сколько лет назад был ледниковый период?»

Профессор Смайлс ответил, что были разные ледниковые периоды – и сотни тысяч и миллионы лет назад.

Мистер Кандербль спросил: «Сколько лет назад бог, на которого ссылается профессор, создал мир?»

Профессор ответил, что верит Библии – в 4004 году до Рождества Христова.

Защитник спросил: «Как это сочетается с утверждением профессора, что ледниковые периоды на земле были раньше, чем бог ее создал?»

Прокурор мистер Гарри Цент потребовал от судьи прекращения издевательского допроса свидетеля защитой.

Судья удовлетворил просьбу прокурора.

Следующим был допрошен свидетель обвинения, брат подсудимого мистер Джордж Никсон.

Мистер Джордж Никсон поклялся, что видел на столе у брата конверты с московским штемпелем.

Представитель защиты мистер Кандербль спросил: «Сколько таких конвертов видел свидетель?»

Мистер Джордж Никсон ответил, что многие из присутствующих могли бы взять себе на память по конверту. Потом свидетель добавил, что его брат, несомненно, получил от своих московских корреспондентов большие деньги.

Защитник спросил: «Какие этому доказательства может представить свидетель?»

Прокурор прервал защитника, указывая, что свидетель должен давать показания, а не представлять доказательства.

Мистер Джордж Никсон заявил, что доказательством получения Майклом денег от коммунистов может служить то обстоятельство, что он заносчиво отказывается от работы по специальности в секретных физических лабораториях.

Защитник мистер Кандербль спросил свидетеля, как вяжется это показание с его письмом брату, в свое время опубликованным в печати, где он, Джордж Никсон, призывал к осуществлению преступного человеконенавистнического проекта, одновременно предлагая кузену участием в его авантюре избавиться от нищеты?

Прокурор мистер Гарри Цент потребовал от судьи, чтобы свидетель не отвечал на этот вопрос.

Судья удовлетворил его просьбу.

После допроса многочисленных свидетелей, в числе которых были видные промышленники, журналисты, служители церкви, высшие офицеры и другие члены Лиги, заявившие о своем беспокойстве за судьбу Американского континента, судья объявил о начале прений.

Речь прокурора мистера Гарри Цента напомнила лучшие страницы его биографии в период «холодной войны», когда он провозглашал политические доктрины и ратовал за направление долларов и войск в далекие от Американского континента страны.

Мистер Гарри Цент требовал насильственного разрушения коммунистического агрессивного мола, увеличения на Аляске числа ракетных баз, отказа от преступной политики сближения с коммунистическими странами.

Мистер Гарри Цент, сорвав во время речи голос, шепотом сказал, что, будь его воля, он потребовал бы Майклу Никсону смертной казни на электрическом стуле. Он опустился на свое место под громкие, возгласы одобрения и возмущения присутствующих.

«Рыжий процесс» продолжается…

Слово взял защитник подсудимого инженер Кандербль.

Речь защитника была скандальной и неоднократно прерывалась судьей Паульсеном, грозившим защитнику лишением слова, и прокурором мистером Центом, требовавшим удаления защитника.

Наиболее скандальными были следующие места речи защитника.

Мистер Кандербль назвал суд без присяжных, без представителей общественного мнения комедией, которая могла сравниться только с происходившим здесь когда-то «обезьяньим процессом». Он заявил, что члены Лиги «стального занавеса» поставили себя в смешное положение, стряпая повод для страха из антинаучного бреда почтенного профессора Колумбийского университета. Нужно не уважать американский народ, допустив хоть на минуту предполагаемое его легковерие. Американский народ, по словам защитника, прекрасно разбирается, кто и во имя чего затеял этот процесс. Процесс, по его убеждению, никак не повлияет ни на конгрессменов, ни на руководителей нации, которые едва ли пойдут вспять, снова вернувшись к болезненному напряжению нервов. В заключение мистер Кандербль посоветовал профессору Смайлсу и мистеру; Центу сотрудничать в юмористических журналах. В этом месте защитник был лишен слова и выведен из зала заседа-ния, хотя тот и располагался под открытым небом.

Последнее слово было предоставлено обвиняемому.

Перед своим последним словом обвиняемый, которому прокурор пригрозил смертной казнью, улыбался.

Он начал свою речь также с воспоминания о судебном процессе, прозванном «обезьяньим». Он сказал, что, подобно обвинявшемуся тогда мистеру Скопсу, так же охотно пошел на организацию процесса, поскольку это предоставило ему международную трибуну. И как в. свое время на «обезьяньем процессе» было разоблачено беспримерное ханжество ретроградов, так и сейчас подлинным разоблаченным здесь обвиняемым стала Лига «стального занавеса», наследница «бешеных», «рокуэлловцев», «бэрчистов» и прочей фашистской, как он сказал, нечисти на Американском континенте. Лига эта, по его словам, стремится во имя чьих-то корыстных интересов ввергнуть страну в «холодную», «горячую», наконец, в термоядерную войну, используя для этого все средства.

Прокурор Цент усмотрел в словах подсудимого оскорбление Библии, о которой на процессе шла речь, и прервал обвиняемого.

Заканчивая свое последнее слово, Майкл Никсон заявил, что почетным и непочетным членам мрачной Лиги «стального занавеса» не разделить вновь мир на две части и не стереть со своих лбов клейма поджигателей войны.

Вопреки ожиданию, речь обвиняемого была выслушана с напряженным вниманием.

«Дайтонский приговор становится традицией!

Судья Паульсен вынес точно такой же приговор, как и его предшественник на „обезьяньем процессе“. Обвиняемый мистер Майкл Никсон, а также и защитник мистер Герберт Кандербль оба оштрафованы по сто долларов каждый за нарушение закона штата, воспрещающего публичное опровержение начал христианской религии.