Джордж Мартин - Путешествия Тафа (сборник)

К растерявшемуся Крину, казалось, вернулось самообладание. Он гневно сжал губы в узкую линию, отбросил прочь осколки бутылки и заревел:

– Может быть, ты хочешь пошутить надо мной, ты, преступник! Да? – Его пьяный язык с трудом ворочался во рту.

– Друг мой, – мягко ответил Хэвиланд Таф. Все остальные посетители этого тихого питейного заведения уставились на двух противников. Хозяин успел улизнуть. – Осмелюсь заметить, что титул «преступник» скорее подходит вам, нежели мне. Но это так, между прочим. Нет, я ни в коем случае не смеюсь над вами. Очевидно, при виде моей персоны вы были охвачены непонятным для меня волнением. При таких обстоятельствах с моей стороны было бы полным безрассудством смеяться над вами. И если мне приходится обвинять вас в сумасбродстве, я делаю это неохотно. – С этими словами он снова опустил Дакса на стол и погладил его с таким видом, как будто, кроме кота, его ничто не интересовало.

– Я это уже слышал! – снова проревел Джайм Крин. – Но ты же действительно смеялся надо мной! Мне не почудилось! Я поколочу тебя за это!

Хэвиланд Таф не позволил себе проявить никаких чувств.

– Нет, милый друг, вы этого не сделаете. Конечно, я не думаю, что кто-то сможет отговорить вас от этого, и в обычном случае я всячески избегал бы любого проявления насилия, но вы своим грубым поведением не оставляете мне другого выбора. – Сказав это, он сделал быстрый шаг вперед и, прежде чем остальные посетители успели вмешаться, схватил Джайма Крина и скрутил ему руки. В этот момент вернулся хозяин вместе с полицейскими. Он указал на Крина как на зачинщика драки. Крин был немедленно арестован за хулиганство и препровожден в тюрьму.

2

Несколько дней спустя смертельно бледный моргающий Крин вышел из напоминавшей мавзолей к’теддионской тюрьмы на улицу. На его лице было выражение смущения и растерянности.

На тротуаре, поглаживая сидящего на руках Дакса, стоял Хэвиланд Таф. Когда двери за Крином закрылись, он поднял взгляд на молодого человека.

– Ваше возбуждение, кажется, немного улеглось, – сказал он. – И, кроме того, теперь вы, кажется, трезвы.

– Это вы? – На лице Крина было написано безграничное удивление. – Мне только что сказали, что вы выкупили меня.

– Вы, несомненно, подняли очень интересный вопрос, – ответил Хэвиланд Таф. – Действительно, я отдал за ваше освобождение некоторую сумму – если быть точным, двести стандартов, – и эту сумму вы должны мне вернуть. И все же ваш вопрос о том, купил ли я вам свободу, не совсем точен. Все дело в том, что вы не совсем свободны. По к’теддионским законам вы теперь принадлежите мне – так сказать, раб, которого я могу заставить работать, пока не настанет время, когда вы сможете вернуть свой долг.

– Долг? Какой долг?

– Ну, счет к вам я составил следующим образом, – терпеливо начал объяснять Хэвиланд Таф. – Двести стандартов – сумма, которую я заплатил здешнему начальству, чтобы избавить его от вашего присутствия. За свою одежду из натуральной овечьей шерсти, которую вы привели в полную негодность, бросив в меня бутылку и облив дешевым вином, я набавил сто стандартов. За разрушения, причиненные забегаловке, я уплатил сорок стандартов, чтобы удовлетворить претензии ее хозяина к вам. Еще семь стандартов за превосходное грибное вино, которым вы не дали мне насладиться. Как вы знаете, к’теддионцы – широко известные специалисты по изготовлению грибного вина, а это, кроме того, было еще и великолепно выдержано. Все это вместе составляет триста сорок семь стандартов, но это касается только нанесенного вами материального ущерба. К этому надо добавить еще и моральный ущерб. Вы своим безосновательным нападением поставили меня и Дакса в неприятное положение, которое сильно нарушило наше душевное спокойствие. За это с вас причитается дополнительно пятьдесят три стандарта – как я полагаю, довольно скромная сумма. Таким образом, общая сумма вашего долга – ровно четыреста стандартов.

Джайм Крин весело хихикнул.

– Как бы вы ни старались, вам не удастся выбить из меня и десятой части этой суммы, звероторговец. У меня нет никаких сбережений, и я мало пригоден к работе, потому что – как вам хорошо известно – вы покалечили мне обе руки.

– Друг мой, если бы у вас были значительные сбережения, вы были бы в состоянии выплатить денежный выкуп сами, и мое участие, несомненно, не было бы необходимым. Но мне самому, тому, кто вывернул вам руки, известно ваше финансовое положение. А теперь я хотел бы настоятельно попросить вас впредь не докучать мне необдуманными вопросами и объяснениями, которые не содержат абсолютно никакой информации! Несмотря на вашу ограниченность, я все же хочу взять вас на свой корабль, где вы будете работать на меня в погашение своего долга. Следуйте за мной!

Хэвиланд Таф повернулся и прошел пару шагов вниз по улице. Крин не сделал никакого движения, чтобы последовать за ним. Таф остановился и обернулся. Крин хитро ухмыльнулся:

– Если вы намерены куда-то меня доставить, вам придется меня нести.

Таф погладил Дакса и холодно улыбнулся.

– Мне никогда бы не пришло в голову нести вас, – спокойно сказал он. – Вы уже один раз заставили меня скрутить вас, и у меня нет никакого намерения повторить это, я считаю, что вы уже получили достаточный урок. Если вы не подчинитесь и не последуете за мной, у меня не останется выбора, кроме как вызвать двух охранников правительственной службы, которые насильно доставят вас туда, куда я велю. И плата им, конечно, будет прибавлена к вашему долгу. Поступайте по своему усмотрению. – Хэвиланд Таф повернулся и направился к космопорту.

Джайм Крин, кроткий и послушный, как овечка, последовал за ним, мрачно бормоча что-то под нос.

Ожидавший их корабль очень понравился Крину. Это был старый боевой транспорт, в шрамах коррозии, сделанный из почерневшего металла, с узкими и красивыми несущими плоскостями, корпус которого почти вдвое возвышался над новейшими пузатыми торговыми кораблями, стоявшими на космодроме К’теддиона.

Как и всех прочих посетителей корабля Хэвиланда Тафа, Крина тоже охватила почтительная робость, когда он понял, что «Гриф» – лишь один из многочисленных кораблей на борту «Ковчега».

Главная палуба «Ковчега» по площади оказалась больше, чем все посадочное поле космодрома К’теддиона. Когда они совершили посадку, Крин был поражен, увидев на палубе такое множество кораблей. Возле четырех космических лайнеров каплевидной формы, типичной для Авалона, стоял грозный военный глайдер, покоившийся на трех косо расставленных лапах. А рядом с ним красовался казавшийся здесь совсем неуместным позолоченный галактический баркас с вычурными украшениями на корпусе. У него на корме стояла гарпунная пушка. Рядом вырисовывались нечеткие профили еще двух кораблей, один из которых был с совершенно чужими, незнакомыми очертаниями, в десяти шагах от него стояло сооружение, напоминавшее огромный квадрат с возвышающейся в центре полой трубой.