Роман Злотников - Армагеддон

— Один вопрос, мистер… Вы меня не помните?

Клайд всмотрелся, и вдруг в его памяти что-то забрезжило.

— Автобус… Даллас?..

— Во! — взревел сержант. — Я же говорил! Рад с вами снова встретиться, мистер. Сержант Коллингсвуд к вашим услугам.

Глядя на его простую физиономию, на которой сейчас было выражение искреннего восторга, Клайд невольно заулыбался:

— Помнится, вы собирались пойти в бомбардировочную авиацию.

— Пф! — пренебрежительно скривился сержант. — И где бы я сейчас был? Торчал на аэродроме и грыз ногти?

Клайд кивнул и нервно затянулся. Сержант стоял рядом со счастливой физиономией деревенского увальня, за тридевять земель повстречавшего земляка.

— М-м-мистер Коллингсвуд, я могу — задать вам один вопрос?

— Конечно, сэр, — расплылся в улыбке сержант.

— Я хочу знать, что здесь произошло?

Конечно, было несусветной наивностью спрашивать у сержанта (!), почему бригада вдруг ни с того ни с сего застряла на месте, но до ТАКОЙ степени выбить генерала Найтвуда из колеи могло только что-то экстраординарное. А это экстраординарное вполне могло быть уже известно всей бригаде.

Улыбка тут же сползла с лица сержанта.

— Вы о капитане Грейси, сэр?

О-па! Похоже, стопроцентное попадание. Клайд подобрался:

— Да.

Сержант пожал плечами.

— Ну, тут все просто. Он сам виноват. Если «латники» говорят — надо делать.

«Латники»… Сержант, кажется, считает, что это слово объясняет все. Вот только Клайд слышит его в первый раз. Он незаметно сглотнул и осторожно, стараясь не спугнуть удачу и не дать понять сержанту степень своей неосведомленности, спросил:

— И как все произошло?

Сержант пожал плечами.

— Ну… они, как обычно, выставили щит с указателем. Правда, мы успели пройти всего пятнадцать километров, но если «латники» ставят щит… ну, вы же знаете. А Грейси… он просто не верил во все эти истории с «латниками». Поэтому сказал, что ни один дерьмовый имперец не смеет указывать ему, когда разбивать бивак. Он., я понимаю, что так не стоит говорить о мертвым, но капитан Грейси всегда был немного… странным, сэр. Он хотел, чтобы его все считали самым крутым, и очень быстро приходил в бешенство, если что-то было ему не по нраву. Вот и тогда он приказал своему механику-водителю снести этот щит к чертям и двигаться дальше. — Сержант развел руками: — Вот и все, сэр.

Клайд нахмурился:

— Что все?

— Ну-у… «латники» его наказали.

— Как?

Сержант недоуменно уставился на Клайда, и тот понял, что узнает сейчас великую тайну, которая уже давно известна каждому сержанту и рядовому экспедиционного корпуса. Коллингсвуд пожал плечами:

— Ну-у-у, разнесли его танк на куски, а затем дали остальным экипажам его роты десять секунд, чтобы покинуть машины и укрыться в придорожных кюветах, и разнесли все машины его роты.

Клайд медленно кивнул:

— Понятно.

Он пару минут помолчал, переваривая услышанное, потом заговорил, тщательно подбирая слова:

— Понимаете, сержант Коллингсвуд, я… не очень хорошо представляю себе, кто такие эти «латники».. Вы не могли бы описать мне их немного… подробнее?

Сержант удивленно воззрился на Клайда, но тот продолжал спокойно смотреть ему в глаза. Коллингсвуд слегка покраснел:

— «Латники», сэр, это… ну, это «латники» сэр. Они крутые ребята, но стараются зря никого не убивать. Если ты не полный идиот и не мечтаешь оторвать себе яйца, то ты всегда сможешь с ними договориться. Ну, то есть не совсем… но они тебя не убьют.

— А как они выглядят?

Этот вопрос, похоже, застал сержанта врасплох.

— То есть, сэр?

— Ну… во что одеты, как вооружены?

— «Латники»?!

Коллингсвуд как будто не мог поверить, что до сих пор существуют люди, не знающие, как выглядят «латники». Однако Клайд продолжал смотреть на него требовательным взглядом.

— Они в латах, сэр. Говорят, что их невозможно пробить даже из танковой пушки, но я не слышал, чтобы кто-то пытался это сделать. А вот из «Браунинга», говорят, пытались… — Он замялся, словно не зная, продолжать ли дальше.

— И что? — поощрил его Клайд.

— И… не получилось. Пятидесятый калибр отлетал от него, как мяч от бейсбольной биты, а «латнику» хоть бы что.

— Ты сам это видел?

Сержант смутился:

— Нет, сэр. Мне свояк рассказывал. Это было у них в батальоне. Он сам это видел.

— А в какой дивизии он служит?

— В двадцать восьмой, сэр.

Клайд понимающе кивнул. Это была дивизия генерала Брейди.

— Какое у них оружие?

— Оружие… Так у них все оружие в латах. То есть никаких стволов я не видел, только раструбы здесь и здесь, — сержант показал справа и слева от своей шеи, — один побольше, другой поменьше. Я не знаю, что там такое, но ствол танковой пушки перерубает запросто.

Клайд мысленно присвистнул, а сержант между тем продолжал:

— И стреляют метко. Мы тут пару дней назад на биваке повесили на столб мишень для дартса и начали кидать стрелки. А «латник» маячил милях в двух с половиной. Так вот он пялился на нас, пялился, а потом взял да выстрелил… Столб просто унесло, а мишень… Я потом видел ее у Джинка, это его дартс был, так вот там дыра была с мой кулак и точнехонько посредине. Я не знаю, что это такое, может, лазер, ну, как у пришельцев в «Черном утре», но мне бы не хотелось, чтобы это что-то стреляло в меня…

Клайд уехал из дивизии генерала Аргенса, так и не встретившись с ее командиром (хотя это выглядело достаточно невежливо), и к полудню следующего дня уже был у Брейди. Он даже не стал сажать вертолет у штаба дивизии (у него была одна из немногих машин, снабженных русским электродвигателем, поэтому он мог передвигаться в высотных эшелонах, накрытых этим чертовым излучением), а сразу приказал лететь в бригаду, в которой служил свояк Коллингсвуда.

Когда вертолет, посвистывая лопастями (сам двигатель работал совершенно бесшумно), опустился на зеленую лужайку, командир бригады ждал его у дверей штаба. Клайд выбрался наружу, молча выслушал доклад и сразу взял быка за рога:

— Почему вы остановились, генерал?

Бригадный генерал побагровел:

— У меня… есть веские причины.

Клайд сурово нахмурился:

— Меня не интересуют эти причины. Вы должны немедленно продолжить наступление. Немедленно, слышите?! Если у вас есть неисправная техника — бросьте, если больной личный состав — оставьте, я сам организую его отправку в госпиталь, но через полчаса вы должны уже двинуться вперед.

Цвет лица командира бригады стал еще более насыщенным.