Андрэ Нортон - Гаран вечный: Кристалл с грифоном. Год единорога. Гаран вечный

— Они встретят нас в обличье зверей?

— Тебя они могут встретить в обличье зверей, но меня нет. Мы должны потребовать от них соблюдения устава отряда — если я ещё могу чего-то потребовать. Я могу потребовать у Хальзе удовлетворения мечом за то, что он взял себе другую Джиллан. И, предъявив им тебя, я смогу этого добиться.

— И если тебе это удастся?

— Тогда я смогу потребовать сатисфакции у Хальзе, а может быть, и у других. Но они всеми силами постараются помешать этому.

Глава 14

— Почему я могу видеть только иллюзию этой страны, если я не напрягаю всю свою волю? — спросила я у Херрела немного погодя.

— Ты пришла сюда не через Врата, а через горы, — он снова крепко обнял меня. — А горы эти полны ловушек. То, что ты там прошла и уцелела — это тоже колдовство, твое колдовство. Расскажи мне, каким путем ты пришла.

Я рассказала ему всё с момента моего пробуждения в покинутом лагере, и когда я рассказывала ему о появлении ализонцев, ритм его дыхания изменился. Я рассказала ему, каким образом мне удалось избавиться от них, и он сказал:

— Это и было настоящее колдовство! Ты должна признать, что обладаешь способностями. Я убежден, что ты можешь вызвать на поединок весь отряд и ускользнуть от них невредимой…

Когда я рассказала ему о своем хождении среди изменчивых камней, он кивнул.

— Это руины Кар Ра Деган, созданная с помощью колдовства крепость против сил зла, но с тех пор прошло много времени. Ты нашла очень древний путь, представители нашей расы не пользуются им уже несколько тысячелетий.

Я рассказала ему о световом барьере, и каким образом я его преодолела, а потом о дороге, которая привела меня к площадке стражей.

— Это место захоронения королей, — объяснил Херрел. — Они царствовали здесь в прежние времена. Когда мы впервые пришли в Арзен, в народе, жившем здесь, была еще их кровь. Мы смешались с ними и переняли некоторые из их обычаев. Они хоронили своих королей стоя, чтобы они могли смотреть на происходящее снаружи. И если потомкам требовался совет мудрого короля, они шли туда и оставались там на ночь, и во сне получали ответ на свой вопрос. Древние короли также охраняют нашу страну.

— Я чувствовала, что меня проверяли, но мне позволили пройти.

— Потому что они почувствовали родство с тобой…

Я рассказала ему остальное, потом мы сделали остановку у речки, и я вволю напилась. Все же я чувствовала себя очень ослабевшей и сказала ему об этом.

Он отвёл глаза.

— Они уже знают, что я не выполнил их приказа и вытягивают из тебя жизненные силы, чтобы влить их в другую Джиллан и сделать её сильнее. Время — наш враг, Джиллан. Они не смогли убить тебя никаким способом, но они могут так ослабить тебя, что будет уже поздно что-либо предпринимать.

Я взглянула на свои руки. Они дрожали.

— Херрел, страна, по которой мы едем, действительно пуста, или здесь есть жизнь, которую они могут использовать против нас?

— Здешние места не так населены, как равнина по ту сторону леса, здесь есть только отдельные дома и замки. Будь ты одна, они приказали бы стражам, на которых ты наткнулась в гостинице, выступить против тебя. Но теперь ты едешь со мной, и все остальные рассматривают это как личное дело Всадников.

— Херрел, разве в Арзене нет никаких законов? Разве мы не можем обратиться к верховному властителю и попросить соблюдения закона?

Херрел покачал головой.

— Всадники не подчиняются этим законам, ты тоже пришла из другой страны. Нас не приводят к присяге. Новые властители не могут запретить нам въезд в Арзен, потому что это наше право по рождению, и условия древних договоров должны исполняться. Со временем Всадники могут наняться на службу к одному из семи Лордов. Но сейчас никто не будет вмешиваться, пока они выступают только против члена своей группы — против меня, и против тебя, Джиллан, чужестранки из Халлака.

Херрел достал из седельной сумки еду, и мы поели. Это подкрепило меня, и тело мое налилось новой жизнью. Я уже не верила, что Всадники ослабили меня, чтобы дать силы другой Джиллан.

— У тебя здесь нет никаких родственников, Херрел? — спросила я. — Ты же не всегда был только Всадником. Разве ты никогда не был ребенком, у тебя не было матери, отца и, может быть, даже братьев и сестер?

Он снял шлем, присел у ручья и зачерпнул руками воду, чтобы умыть лицо.

— Родственники? О, да. Но так же, как ты, чужая народу Дэйла, не нашла у них убежища, так и я не полностью принадлежу народу Оборотней. Моя мать происходила из дома Кар До Пран на севере. Она поддалась любовному колдовству одного из Всадников-Оборотней и последовала за ним через горы. Ее отцу заплатили деньги, чтобы увезти её с собой, и я не знаю, пошла ли она добровольно или ее увезли силой. Когда у нее родился ребенок, его приняли как ребенка Всадников. Но однажды, когда я был еще очень мал, мне удалось изменить свое тело — может быть, я был рассержен или перепуган — чем обнаружил свое происхождение. Я был больше Всадником-Оборотнем, чем Красным Плащом, и они отправили меня к Серым Башням. Но я был все же полукровкой, а не настоящим Всадником. Со временем отец стал для меня таким же чужим, как и клан в Кар До Пран. Я не мог ждать никакой помощи от клана Красных Плащей.

— Но твоя мать…

Он пожал плечами.

— Я знаю ее имя — леди Элдрис, только и всего. А мой отец… — Он поднялся и, отвернувшись от меня, взглянул вдаль, — мой отец среди тех, кто лишил тебя твоего второго «я». Его гордость уязвлена тем, что его сын — всего лишь полукровка.

— Херрел… — Я дотронулась до него, подойдя ближе, но выражение его лица все еще было отсутствующим.

Херрел свистом подозвал своего жеребца и, наконец, обратил на меня внимание.

— Пора ехать.

Мы снова вернулись на дорогу и долго ехали молча.

— Разве нет никакой другой возможности, кроме как догонять Всадников? — спросила я наконец.

— Мне кажется, у меня есть план или только намек на него, — ответил он, и я не стала настаивать.

Уже под вечер мы снова подъехали к месту, где дороги разветвлялись перед таким же земляным холмиком, как и на прошлой развилке. Но на этом холме стояла только одна колонна в самом его центре. Херрел натянул поводья.

Он поднял меня, снял с седла и поставил на землю.

— Заберись наверх и обещай мне, что останешься у подножья колонны, пока я не вернусь. Там ты будешь в безопасности.

Я схватила его за руку.

— Куда ты едешь?

— Я должен найти то, что нам должно сегодня помочь. Помни, что у подножия колонны ты будешь в безопасности. Там может находиться только тот, у кого добрая душа и чистые помыслы.