Стас Иванов - Организм 2.0

— Я в курсе, – протянул Долин. – Только живущие во мне бактерии не причиняют вреда ни мне, ни окружающим. В отличии от токсоплазмы. Изменения, которые вносит модифицированная токсоплазма в наши тела, слишком экстремальны. Нужно время, чтобы решиться на заражение ею.

Поперхнувшись дымом, Швец просипел:

— Эй–эй, Леш, ты ж не всерьез? Какая вакцина, какой симбиоз, какой человек новый – ты чего? Лучше дальше прятаться и ждать, когда зомбаков станет поменьше. Кто знает, может быть, однажды, мы сможем перебить их всех.

Проигнорировав слова штурмовика, Долин как бы невзначай поинтересовался:

— Что случится с зараженным, если ввести ему ваш штамм токсоплазмы?

— В этом случае действует принцип «кто первый, тот и победил», – ответил Чуань. – Какой штамм первым доберется и займет отделы головного мозга, тот и становится доминирующим. К сожалению, мой симбионт не способен вернуть рассудок зараженным иными штаммами, иначе мы бы давно распрыскали его на зараженных внизу и выпустили их наружу. Дальше они бы самостоятельно разнесли штамм симбионта по всей планете.

Прищурившись, Швец прошипел:

— Вот с–с-сучонок. Заливал про спасение людей, про вакцину, а сам хотел нашими руками добить всех живых. – Обычно всегда спокойный штурмовик завелся не на шутку. Его ладонь нырнула за спину, за пояс. Короткое, плавное движение, и в лоб Чуаня уставился ствол «макарова».

Вскинув перед собой руки, с мгновенно проявившимся акцентом китаец запричитал:

— Что вы делать?! Что вы делать?! Я дружить с вами, я живой! Я не враг быть!

Покосившись на задумчивого Долина, Швец уточнил:

— Кончить его?

— Опусти ствол, – попросил Долин.

Поколебавшись, Швец положил пистолет на колени. Скривившись, процедил:

— Ладно, сучонок, живи. Пока…

Проведя ладонями по лицу, Долин усталым тоном произнес:

— Хватит угроз, Слава. Чуань честно рассказал все про свою так называемую вакцину. А ведь мог обмануть, всучить нам ее под видом действительно работающего препарата.

— Он уже развел вас! Хрен бы вы сюда приперлись, если бы знали, что он задумал! Хрен бы я вообще стал суетиться и вытаскивать из торгового центра. Лучше бы просто смотрел, как зомбаки рвут вас на куски.

— И погиб бы вместе с остальными в башне, – заметила Кнопа.

Швец открыл рот, чтобы возразить, но тут же закрыл его. Он не мог не признать, что был обязан жизнью спасенным им ранее северянам. Пробурчав что‑то невнятное, штурмовик принялся исподлобья сверлить Чуаня сумрачным взглядом.

Китаец виновато склонил голову.

— Простите. Я был обязан соврать. Если бы у меня был способ добраться до любой общины живых, я бы никогда не стал обманом искать чужой помощи. Я поступил недостойно и очень раскаиваюсь. Вы вправе злиться на меня, но, – он поднял сверкающие надежды глаза на Долина, – прошу вас, не отвергайте моего симбионта только потому, что он кажется вам слишком… чужеродным для человеческого естества. Не принимайте решения под действием эмоций. Когда вы все взвесите, вы поймете, что мой способ борьбы с пандемией – единственный, который гарантировано обеспечит сохранение разума и всех достижений наших культур.

— Я понимаю, – кивнул Долин. – Я хочу посмотреть на записи и тесты вашего гому новуса. Также мне нужны все материалы по исследованиям токсполазмы.

— Непременно, – засиял китаец. – Спасибо вам, Алексей, что выслушали меня. Еще во время нашей первой беседы я понял, что вы очень благоразумный человек. Я уверен, вы сможете принять правильное решение.

— Не я, – пробормотал Долин. Отвечая на немые вопросы, пояснил: – Окончательный ответ за моими друзьями. Но сначала им придется увидеть, насколько сильно симбионт повлияет на мою личность.

Вздрогнув, Кнопа затрясла головой в немой попытке отговорить любимого человека от его решения. Из ослабших пальцев Савельева выпал планшет.

— Что? – прохрипел инженер. – Долин, какого?..

Алексей поднялся. Больше не стараясь скрывать хромоту, направился к выходу. Перед тем, как переступить через порог, он кинул ошарашенному Чуаню:

— Занеси в мою комнату все записи и материалы исследований. К вечеру подготовишь помещение с видеонаблюдением, замками попрочнее и дыркой в двери. В которую можно просунуть ствол…

Глава 3

Получив от Чуаня планшет со всеми материалами, Долин захлопнул дверь прямо перед носом попытавшейся проскользнуть к нему Кнопы. Пока китаец скачивал все материалы, девушка не оставляла попыток достучаться до Долина, но тому было не до нее. Симптомы болезни прогрессировали так быстро, что начало ныть все тело, вновь вернулась лихорадка, появились головные боли и удушье. Разговор с девушкой, которая обязательно будет пытаться отговорить его от инъекции симбионтов, вполне мог закончиться драмой и слезами, что для полу–мертвого парня было уж слишком. Алексей понимал, что поступает подло, избегая Кнопу, но и знал, что она все переживет и примет его решение. К расставанию со своим любимым она начала готовиться еще три дня назад, после разговора в ванной.

Запершись, Долин улегся на нижний ярус двухъярусной койки. Из‑за двери какое‑то время еще доносился голос девушки. Сначала громкий и раздраженный, потом тихий и печальный. Так и не дождавшись ответа, она ушла. О чем она говорила и что просила, Долин так и не узнал – голова раскалывалась, и все звуки сливались в монотонный гул.

С усилием собравшись, Долин дотянулся до рюкзака под кроватью, достал аптечку. Литиевая смесь, пенициллин и физраствор были приготовлены заранее, по двойной дозе. Сняв колпачок, Долин прямо сквозь брюки всадил в бедро иголку. Рука дрожала, и игла зашла глубже требуемого, на половину длинны. Но боли не было. После второго и третьего укола он тоже не почувствовал ничего, кроме легкого дискомфорта.

Инъекции помогли, и симптомы отступили.

Полежав и придя в себя, Долин сел и принялся копаться в планшете. Файлов было два – один видео, второй текстовый, под названием организм 2.0.

Долин решил начать с докладов и отчетов. Открыв файл и присвистнув при виде количества страниц – больше пяти тысяч! – он начал вчитываться в расплывающиеся буквы. Уже после первой страницы стало ясно, что не удастся осилить и малой части документа, который представлял из себя педантичные описания манипуляций, проводимых с токсоплазмой. Вдобавок документ пестрил множеством терминов, давно забытых после окончания академии или вообще незнакомыми. А понимание всех операций требовало глубоких знаний молекулярной химии и принципов работы генной инженерии. Обычному врачу, вдобавок ветеринарному и забросившему практику на пять лет, разобраться с таким было не под силу.