Владимир Городов - Круг Девятирога

– Все ему подобные до поры до времени хотят казаться хорошими. Он жертвует многим, чтобы получить всё. Он и не скрывает, что хочет свергнуть императора. И, если ему удастся это сделать, кто, по-твоему, взойдёт на трон?! Вот то-то же!

– Не верю я тебе. Зарёкся я легавым верить. Тем паче, таким, как ты, тайным. Одиножды поверил…

– У императора есть отряд для особых операций? – спросил я у Пети.

– Ходят слухи, что есть. «Полуночные призраки». Но сам я с ними не сталкивался. А что?

– Есть подозрение, что Видо – из их числа. Будьте осторожны: в таких подразделениях учат использовать любую вещь в качестве оружия.

…так на каторге оказался. А если даже и так, как ты говоришь! По мне, уж лучше император Олин, чем нынешний, у которого даже и имени-то нет. Многие так и считают, что «Император» – это его имя. Апри не стал бы брать в заложники моего отца. Думаю, он вообще бы не стал пользоваться ни услугами вора, ни услугами наёмного убийцы.

– Ты что, был на каторге? – удивился Видо. – Но таких, как ты, оттуда не отпускают, и оттуда никто не сбегал.

– Тебе-то откуда это знать? – невесело усмехнулся Орул. – Кто их там считает, каторжников? И кто считает их трупы, которые даже не хоронят, а просто бросают в дальнем конце Малого каньона на растерзание стервятникам? Два самодельных ножа и фляга с водой – вот и всё, что у меня было, когда я ночью почти на ощупь взбирался по скале на плато. Местами я пробирался почти на одних ножах, втыкая их в трещины между камнями. Где-то на полпути один из ножей сломался и я чуть не рухнул вниз. Это просто чудо, что я тогда выбрался. Дважды такое не повторяется. А про то, как я скитался по Плато Синих Псов – это уже история на особицу. И за это я должен благодарить императора?

– Надо понимать, что выполнять приказ императора ты не собираешься?

– Я хороший вор. А чтобы быть хорошим вором, надо хорошо знать людей. Когда я разговаривал с императором, я видел его глаза: они говорили мне совсем не то, что слышали мои уши. «Твоего отца я уже убил, – говорили они. – И с тобой будет то же самое. Но сначала ты принесёшь мне камень!»

– И что ты сейчас намерен делать?

– Я ведь ещё ни в чём не провинился перед лад-лэдом Апри…

– А это ведь как посмотреть! Уже одно то, что ты знаешь о том, что я собираюсь сделать, и не сообщаешь…

В этот момент контакт с Бесом – самый длительный из всех, которые были – оборвался: щенок переутомился.

– Поторопитесь! – скомандовал я. – Похоже, намечается убийство. Орул – жертва шантажа, постарайтесь, чтобы он не пострадал. Реальный противник – Видо, с ним – по обстоятельствам. Где-то там крутится Бес, позаботься о нём.

– Всё понял, Светлый. Уже подходим. Халупа перед нами. Всё тихо, внутри темно. Сейчас штурманём!

– Стоп! Внутри темно? Там же только что горел свет… На штурм не идти. Дом окружить, после чего предложить Видо сдаться. Вызвать подкре…

И тут раздался очень громкий взрыв: сначала я его услышал по дальноговорнику, а затем, несколько мгновений спустя, звуковая волна докатилась до центра Одессы.

– Петя, что там у вас случилось?!

– Хорошо, Светлый, что ты нас предупредил. Халупа разлетелась вдребезги, но наши все целы. Включая твою псинку.

– Осмотрите место происшествия.

– Уже осматриваем… Разнесло всё основательно… Кругом куски досок… Обнаружили тело… Осматриваем… Без признаков жизни. Судя по твоим описаниям, это Орул. Больше никого нет. Второй ушёл. Скорее всего – в лес: он начинается в нескольких шагах отсюда. Организовываю преследование.

– Отставить преследование! В лучшем случае вы его просто не найдёте. В худшем – будут потери с нашей стороны. Не забывай, с кем имеешь дело.

– Так ведь уйдёт, гад!

– Не уйдёт. Возвращайтесь. – Я отключился от связи и зло проворчал: – Куда он денется… с подводной лодки…

Одесса, 17 лакината 8855 года

Капитан Дима за последние дни весь извёлся, ожидая возвращения своих подчинённых. Внешне он старался это никак не показывать, но уже только лишь то, что с начала дня он уже третий раз просил меня соединиться с толимбским порталом, красноречиво свидетельствовало о его душевной тревоге. И как будто бы тень слетела с его лица, когда он увидел, как они перешагивают порог портала, радостные и довольные тем, что сумели хорошо выполнить порученное им задание.

Гвардейцы и примкнувшие к ним восемь освобождённых добирались до портала, находящгося под Толимбом, шесть суток – довольно быстро, если учесть, что передвигаться приходилось скрытно, да при этом ещё и перегонять две дюжины одурманенных, плохо соображающих риков. На животных было жалко смотреть: табун напоминал компанию чересчур перебравших забулдыг. Они брели качаясь и спотыкаясь, с мутным бессмысленным взглядом, на телах у некоторых виднелись наскоро подлеченные Санком раны – видимо, результат вспыхивавших между ними беспричинных драк.

– А почему они такие тощие? – спросил я у Санка. – Неужели под Толимбом пастбищ нет?

– Не в пастбищах дело, Светлый. Дурные-то они сейчас дурные, да только вот тоска по хозяину никуда не делась. Отказываются они от еды-то, вот ведь какое дело… Жаль животинок. Им, ежели сейчас не помочь, жить осталось дня два-три. – Парень большим пальцем смахнул из уголка глаза набежавшую непрошеную слезу.

Я посмотрел на сидящего у моих ног щенка и спросил его:

– Ну что, Бес, попробуем помочь лошадкам?

Накануне я провёл эксперимент, добровольными участниками которого стали Вася и Петя. Меня очень заинтересовал сам факт возникновения ментальных контактов со щенком, и в связи с этим возник закономерный вопрос: не присутствие ли Пса наделяет его хозяина телепатическими способностями? С утра мы, чтобы никто не отвлекал, заперлись в здании администрации, и в течение пяти часов в присутствии Беса я пытался прочитать мысли гвардейцев и послать им свои. После многочисленных попыток Петя наконец воспроизвёл фразу, которую я ему посылал: «В лесу родилась ёлочка». После этого мне удалось, хотя и не с первого раза, передать ему ещё несколько фраз. Внешне щенок в этом никак не участвовал – валялся кверху пузом, иногда порывался поиграть со мной. Однако стоило лишь удалить его из зоны видимости (Вася уносил его за перегородку), как тут же все попытки становились безрезультатными. Это подтверждало мои предположения. С обратной связью дело обстояло намного хуже: то, что возникало перед моим мысленным взором, я никак не мог связать во что-то единое целое.

Помнится, наткнулся я в одном научно-популярном журнале на статью, в которой утверждалось, что мысли человека можно читать, наложив на его горло чувствительные датчики: дескать, голосовые мышцы непроизвольно сокращаются, когда он мысленно произносит слова. Может быть, конечно, и так. Но дело-то в том, что словами обычный человек думает крайне редко, лишь в том случае, когда сознательно пытается контролировать свой мыслительный процесс. А в основном мысли – это образы, взаимосвязи между ними, ассоциации, присущие только данной конкретной личности. Постороннему разобраться в этом фейерверке эмоций очень и очень сложно, для этого нужен немалый опыт.