Адам Робертс - Стеклянный Джек

– Не сомневаюсь, – сказала Сафо и по оттяжке добралась до стены, оказавшись слева от Бар-ле-дюка. Когда она отошла достаточно далеко, полицейский приказал ей остановиться.

Тем временем вошли, один за другим, четверо спутников Бар-ле-дюка (все мужчины). Сердцебиение Дианы ускорилось. Это происходит на самом деле. Это реальность. Она была безоружна и совершенно не представляла, как Яго намерен справиться с пятью вооруженными и опытными коммандос. Всё шло к тому, что его на самом деле возьмут под арест. И что потом? Всё будет как сказал Бар-ле-дюк? Власти разберут его орган за органом, в водопаде крови, чтобы добраться до того, что хранится у него в голове.

– Яго, – торопливо проговорила она. – Что нам делать?

– Сохранять спокойствие, – ответил он ровным голосом.

– Дельный совет, мисс Аржан, – заметил Бар-ле-дюк. Он аккуратно оттолкнулся от оттяжки и поплыл в их сторону. В десяти метрах слева и чуть-чуть ниже на стене примостился ЗИЗдроид, записывая происходящее.

– Я привёл дроида, как видишь, – добавил Бар-ле-дюк. – Хотя теперь, когда мы здесь, сомневаюсь в его необходимости.

– Таковы условия сделки, – сказал Яго громко и внятно, чтобы дроид все зафиксировал. – Таков наш договор. Ты, Бар-ле-дюк, на основании переданных тебе полномочий, соглашаешься отпустить мисс Диану Аржан. Ты оставишь её здесь вместе с компаньонкой, Сафо, и находящимся в рабочем состоянии шлюпом, в данный момент пришвартованным к сфере, – он называется «Ред Рум 2020». Они обе, а также корабль конкретно обозначены в настоящем договоре. Ты соглашаешься оставить эту сферу и этот корабль в полном порядке, а также соглашаешься не применять силу к мисс Аржан и её подруге и не помечать их каким-либо образом. Взамен я соглашаюсь пойти с тобой без принуждения.

– И без насилия, – многозначительно уточнил Бар-ле-дюк.

– Никакого насилия. Я даю слово не посягать на твою жизнь, жизнь твоих людей, а также на твоё оборудование и проследовать вместе с тобой в пункт назначения, который ты выберешь сам.

– Я бы мог просто забрать тебя, Джек, – сказал Бар-ле-дюк, пригрозив ему пальцем.

– Ты мог бы попытаться, – согласился Яго. – Но ты не можешь себе позволить убить меня, поскольку тебе нужно то, что находится в моей голове. А я изрядно поднаторел в причинении смерти и увечий прочим людям. Это значит, что такой исход может стать весьма… проблематичным для тебя.

Бар-ле-дюк одарил его долгим взглядом. Его яркие фиолетово-голубые глаза смотрели прямо, не мигая.

– А если я соглашусь на твои условия?

– Тогда я пойду с тобой, как обещал, и не причиню никому вреда. Все детали теперь хранит ЗИЗдроид.

– ЗИЗдроида можно уничтожить, – заметил Бар-ле-дюк.

– Если это случится, неприкосновенность мисс Аржан также будет уничтожена. Поверь мне, это последнее, чего я хотел бы добиться. Следовательно, у меня нет поводов вредить тебе или дроиду. Я предлагаю законным способом связать моё хорошее поведение с её неприкосновенностью. Таков наш договор. Ты согласен заключить его?

После короткой паузы Бар-ле-дюк ответил:

– Да.

Потом он произнёс – громко, так чтобы слышал дроид:

– Я, Андре Бар-ле-дюк, заключаю договор на тех условиях, которые предложил Стеклянный Джек.

– Яго, – сказала Диана. – Ты не можешь пойти с ним. Ты идёшь на верную смерть!

– Какой героический жест, не правда ли? – проговорил Бар-ле-дюк без сарказма или издёвки, скорее с печальной уверенностью в собственных словах. – Самопожертвование. Но я знаю Джека дольше, чем вы. Он что-то замышляет – у него карта в рукаве. Верно, Джек?

– Меня волнует лишь одно, – отрезал Джек. – Чтобы у Дианы была юридическая неприкосновенность.

Он по очереди разглядывал людей, которых Бар-ле-дюк привёл с собой, как будто оценивая их возможности. Но что он мог сделать? Все четверо были вооружены, натренированы и верны своему хозяину – верность обеспечивал КРФ.

– Всё готово, – заключил Бар-ле-дюк, – ЗИЗдроид зафиксировал договор, Должен признать, Джек, всё прошло куда проще, чем я рассчитывал.

Диана ощутила, как поднимается волна паники.

– Не оставляй меня, – сказала она.

– Ты свободна, Диана, – произнес Яго, На неё он не взглянул.

Бар-ле-дюк покачал головой:

– Нечестно с твоей стороны, Джек, играть с девичьим сердцем!

– Это ещё что? – рявкнул Яго, – Не говори ерунды, В его голосе звучало искреннее возмущение, Бар-ле-дюк обратился к Диане:

– Мисс Аржан, моя дорогая, – сказал он, – Поверьте в то, что я говорю: Стеклянный Джек смотрит на людей, как художник или архитектор – на краски или камень, Они – вы – ему не интересны, ему интересно лишь то, что можно сделать с ними, с вами, Возможно, сейчас он убежден, будто то, что он собирается сделать с людьми, с триллионами человеческих существ, и вправду целесообразно, достойно, служит высшему благу, Может быть, он действительно так думает! Но мне кажется, что это не повод прощать его поведение, Средства не оправдывают цель, Людей нельзя использовать как инструменты, С ними надо обходиться как с людьми.

– Со мной ты тоже обойдёшься по-человечески? – спросил Яго, заметно раздраженный этой лекцией.

– Ты особый случай, Ты это знаешь, как и я, Я служу справедливости, закону и порядку, Если бы не существовало строгого и справедливого наказания за правонарушение, что бы тогда…

И в этот самый момент Бар-ле-дюк был разрезан пополам – лишен жизни, убит, уничтожен.

Внутри пузыря воцарилось безумие. Взрывная декомпрессия. Весь воздух в сфере конвульсивно содрогнулся.

Болезненный рывок – и Диану потащило в сторону. Она описала тошнотворный полный круг и продолжила вращаться. Из-за резкого ускорения её руки и ноги растопырились, словно конечности морской звезды.

Хаос.

Хаос и древняя ночь.[54]

Несмотря на ошеломляющую внезапность происходящего, Диана мгновенно поняла, в чём дело. Мотаясь из стороны в сторону, ударяясь о корпус пузыря так, что дыхание перехватывало, она осознала, что герметичность сферы нарушена. И что торс Бар-ле-дюка превратился в облако красных капель.

Ох!

Было и что-то ещё, сразу же после взрыва, что-то другое. Чьи же это слова?.. Кажется, Шекспир? Перерыв свою память, оставшуюся без бИта, в поисках источника цитаты, она остановилась на Шекспире: «код внезапно изменился»[55]. Эти слова наилучшим образом описывали случившееся. Она почувствовала какую-то странность, что-то мешало ей не только осмысливать, но даже воспринимать реальность. На мгновение реальность обрела безошибочный привкус Миртуальности, прежде чем вернуться – с почти различимым щелчком – к своему обычному состоянию. Что-то набухло или сжалось; страх въедается в мозг. Возможно, подумала она, всё дело в тех чувствах, так тонко настроенных, так тщательно взращенных в ней. Они подсказали ей, что сейчас произойдёт. И это произошло.