Кристофер Прист - «Если», 1998 № 02

Вполне закономерно, что и редкие советские фильмы именно научно-фантастического плана, как уже упоминавшийся «Гиперболоид инженера Гарина» или «Человек-невидимка» (1985) Александра Захарова, «Через тернии к звездам» (1981) Ричарда Викторова, «Завещание профессора Доуэля» (1984) Леонида Менакера, находятся примерно в одном промежутке, в районе отметки в 20 млн.

А 10,5 млн на серию, добытые сложным для понимания «Солярисом» (1973) Андрея Тарковского, являются и вовсе идеальным результатом, потому что, по мнению социологов, количество людей, принадлежащих по переписи к интеллигенции, в СССР исчерпывалось десятью миллионами, то есть практически каждый, считающий себя интеллигентом по социальному положению, посмотрел вольную экранизацию романа Станислава Лема, которую первоначально настороженно встретил и сам писатель. Что касается «Сталкера» (1980) того же Тарковского, даже в случае увеличения явно заниженного киноначальством тиража (всего 193 копии на большую страну; «Солярис» имел ровно на 400 копий больше) лента все равно вряд ли могла рассчитывать на то. чтобы превзойти десятимиллионный рубеж. Так и получилось: его прокатный показатель 4,3 млн можно признать вполне приличным.

Между прочим, не в меньшей степени, чем скромные результаты советских (и даже заграничных) фантастических фильмов, удивляет и то, что ни публика, ни режиссеры у нас не испытывали особой склонности к эскапизму, то есть к своеобразному бегству от действительности благодаря фантастике. Они упрямо предпочитали психологические драмы с язвительным подтекстом («кукишем в кармане») или совершенно заумные притчи, шифрованные авторские исповеди, но не стремились выразить себя в обращении к иносказательным сюжетам, которые неизбежно присутствуют во многих фантастических историях.

Это особенно странно, если вспомнить, что литературная фантастика всегда была в чести у читателей и писателей. Отечественная традиция фантастических романов и рассказов находилась на достаточно высоком творческом уровне, чего и в помине не было в случае с кинематографом. Позволю себе предположить, что отставание, а в последние годы и фактический развал нашего кино в определенной мере связаны именно с пренебрежением к жанрам вообще и к фантастике в частности, тем более, что с момента выхода этапных фильмов «2001 год: Космическая одиссея» Стенли Кубрика, «Звездные войны» Джорджа Лукаса и «И. П. Инопланетянин» Стивена Спилберга мировой кинематограф вступил в новую фазу своего технического и культурного развития. И как бы мы ни относились к этому перелому в существовании десятой музы, не учитывать свершившееся «перевооружение» и пребывать будто в каменном веке, когда все остальные устремились в космическое будущее (вспомним сцену из пролога «Космической одиссеи»), — это тупиковая ситуация.

Знаменательно, что в 1969 году, когда картина Кубрика была показана в конкурсе Московского кинофестиваля, она получила лишь диплом технического жюри. Двумя годами раньше экранизация «Туманности Андромеды» не продвинулась дальше первой части романа Ивана Ефремова из-за большого перерасхода средств. Потом у нас пожалели денег на приобретение лент Лукаса и Спилберга для официального проката в СССР… Чего же теперь изумляться, что у отечественных зрителей и режиссеров нет вкуса к кинофантастике. Не приви-ли-с!

Контраргумент

БЕЙ ЖУКОГЛАЗЫХ!

Честно говоря, весть о том, что Пол Верхувен ставит хайнлайновскую «Звездную пехоту», вызывала у меня смутное беспокойство с самого начала. Было любопытно, что сделает известный режиссер-голландец из романа классика американской фантастики, завоевавшего и высшую премию жанра — «Хьюго», и обвинения в откровенном милитаризме и даже фашизме. (На мой взгляд, и первое, и второе было явным перехлестом, но социальная философия автора романа, согласно которой гражданином, имеющим право голоса, может стать только тот, кто не просто отслужил в армии, но и повоевал за свою страну, особой симпатии не вызывала…)

В интервью, данном журналу «SF Аде», продюсер фильма признался, что был поражен, когда выяснил, что за 38 лет со времени выхода романа никто даже не предлагал его ни одной киностудии (хотя Джеймс Камерон не отрицал, что его «Чужих» инспирировала именно «Звездная пехота»). Меня, признаюсь, этот факт также поразил: в атмосфере послевоенной истерии («лучше быть мертвым, чем красным!», «убей комми ради своей мамочки!») или позже («разбомбим желтопузых, отбросим их в каменный век!») кто-то должен был вспомнить о романе Хайнлайна. Однако ж вспомнили почему-то лишь в канун третьего тысячелетия, повсеместного торжествующего шествия западной демократии и падения Берлинской стены…

Сразу оговорюсь: к тому, что касается постановочного размаха и фантазии, трудно предъявить серьезные претензии — 100 миллионов долларов, полученные на производство картины, отработаны на совесть. Ничего подобного я еще в кино не видывал, а полчища гигантских инопланетных жуков — компьютерное творение ветерана спецэффектов Фила Типпета — несомненно войдут в историю фантастического кино.

Более того, в фильме чувствуется железная логика режиссера, для которого трюки компьютерных кудесников — лишь эффектная «подсветка» сцены, не более того. Может быть, фильм не испугал бы меня столь сильно, если бы картину делали последние. Ну, еще один увлекательный аттракцион, что мы, мало «ужастиков» видали…

Однако в этой картине куда страшнее жуков — идеи. Начало фильма подчеркнуто камерно, замедленно, даже лубочно: мирная жизнь, молодые ребята, решающие, куда пойти учиться, конфликт с родителями. Те видят в сыне ученого (иначе говоря, «гражданское лицо»); он же не желает ударить в грязь лицом перед любимой девушкой, идущей на военную службу. Молодой человек выбрал для себя будущность полноценного гражданина. Но постепенно режиссер взвинчивает и этих милых ребят, да, что греха таить, и зрителя так, что после просмотра фильма даже от вида привычного таракана глаза наливаются яростью и рука тянется к несуществующей кобуре…

Уж больно отвратительны эти космические противники человечества. А после того, как они уничтожают ни в чем не повинный Буэнос-Айрес, отнюдь не только осиротевший герой Джонни Рико, уже собравшийся было покинуть армию, возвращается по зову сердца. Многие зрители, поджидай их у выхода из кинотеатра военно-космические вербовщики, не сомневаюсь, немедленно записались бы добровольцами. Враги сожгли родную хату, а это значит только одно: если встретишь его — убей!