Дмитрий Федотов - Аберрация

Но перекусить им не дали. В проломе входа в зал возникло сверкающее «веретено» пространственного портала, и через секунду из него вышел… хардтаймер. Увидев знакомую фигуру в шлеме ремонтника, Виктор помрачнел.

— Вот помяни черта, он и появится!

— Кто это?! — громко спросила Мира.

— Тише, моя хорошая, он пока нас не видит… Это мой злой гений, повелитель безвременья. Помнишь, Толик, я вам рассказывал?..

— Ага, — Бурков подобрался. — И что ему здесь надо?

— Не что, а кто. Я ему нужен, — вздохнул Береснев.

— Зачем?! — В фиалковых глазах Миры плеснулся страх. — Не надо, Виктор! Давай… сбежим в твой тайм-бокс.

— Уйти-то можно, но тогда мы рискуем надолго потерять контакт с главной реальностью. Не думаю, что этот тип настолько глуп, чтобы не устроить здесь нам засаду.

— И что будем делать? — спросил Анатолий.

— Попробуем договориться.

Пока они советовались, хардтаймер огляделся, какое-то время внимательно смотрел на белоснежную «друзу» хроногенератора в сполохах зеленоватого пламени, потом решительно двинулся в сторону оперативного модуля, где укрылись люди.

— Отойдите назад, — сказал Береснев друзьям и вышел навстречу пришельцу.

Увидев Виктора, тот замер на мгновение, затем подошел ближе. Зеркальное забрало шлема не позволяло разглядеть черты лица хардтаймера, но на сей раз Береснев решил опробовать свои новые способности и сосредоточился на желании проникнуть взором за непрозрачную преграду. И буквально спустя несколько секунд он увидел! Текучее, постоянно меняющее черты лицо, лишь отдаленно напоминающее человеческое. Неизменными на нем были только глаза — почти треугольные с ромбическими зрачками как у змеи.

Хардтаймер, видимо, почувствовал каким-то образом, что «геккон» видит его истинный облик.

— Ну и как? — насмешливо спросил он. — Нравится?

— Ты не девушка, чтобы нравиться, — жестко ответил Виктор.

— И то верно. Не хочешь ничего мне вернуть?

— Отчего ж, мне чужого не надо.

Береснев демонстративно вынул из чехлов на поясе несколько небольших предметов, в том числе и остатки «жезла», и положил их на пол зала перед собой.

— Хорошо. Можешь идти, человек. Ты мне больше не нужен! — Хардтаймер протянул руку к приборам, и они один за другим прыгнули ему в ладонь.

— Тогда я, пожалуй, тут останусь, — спокойно произнес Виктор. — Нужно присмотреть за генератором, а то, говорят, хронозавр какой-то шастает…

— Хронозавра больше нет. А ты должен немедленно покинуть это место! Повторять не буду.

— Ты знаешь, что я — «геккон»? И я поставлен охранять «Хронос»…

— Это уже не имеет значения. «Хронос» сейчас будет выключен, и все вернется к исходной точке. Ты даже не будешь помнить всего, что с тобой произошло!

Хардтаймер шагнул мимо Береснева внутрь оперативного модуля, но «геккон» заступил ему дорогу. Пришелец, не останавливаясь, взмахнул рукой, и неведомая сила отшвырнула Виктора от модуля на несколько метров, впечатав в плиты пола. Хардтаймер успел сделать еще один шаг, до того как «геккон», не вставая, метнул в него бледно-зеленую, почти невидимую в сиянии хроногенератора, сферу, вмиг окутавшую пришельца, как саваном, и сковавшую его неразрывными тенетами стазис-поля.

— Надо же! — Береснев, кряхтя, поднялся и подошел к замершему вполоборота противнику. — У меня получилось?!

— Конечно, — раздался из модуля новый, незнакомый голос, и к остолбеневшему Виктору подошла Мира. Внешне она не изменилась, лишь глаза протаяли космической чернотой, а черты лица обрели восковую неподвижность. — У тебя должно было получиться, ведь ты достиг уровня локус-оператора, человек!

— Кто ты? — с трудом вымолвил Береснев. — И куда ты дел мою Миру?

— Я — универсум-корректор домена первого уровня, который вы называете Вселенной. Я не нанес твоей самке вреда. Она всего лишь мой временный носитель.

— И по какому поводу такая честь? — Виктор попытался за напускной бравадой скрыть необъяснимое волнение.

— Ты оказал услугу Универсуму, задержал нарушителя Закона Равновесия. Этот демиург, — Мира указала на застывшего хардтаймера, — едва не создал целую группу доменов третьего уровня и не привел к локальному изменению мерности моего домена.

— И что же теперь ты сделаешь? — насторожился Береснев.

— Все последствия локального возмущения будут нейтрализованы без малейшего ущерба для его участников. Благодарю за помощь, оператор!

— Стой! — рванулся Виктор. — Не делай…

Но он ничего не успел. Девушка коснулась стазис-кокона с плененным демиургом, и окружающий мир погас.

Эпилог

Науру, округ Анибар

12 июня 2060 года, 22:34 по СМВ

Виктор очнулся от вечерней дремы и не сразу сообразил, что его разбудило. Лишь через секунду тренированный мозг выдал точную информацию. Береснев коснулся мерцающего «светлячка» на панели инкома, автоматически посмотрел на часы — половина одиннадцатого. «Неплохо же я расслабился!» — хмыкнул про себя парень.

— Виктор, это Заремба. — В голосе командира против ожидания прозвучала теплая нотка. — Как отдыхается?

— Нормально. Начинаю обрастать жирком, — пошутил Береснев.

— Уже? Быстро ты…

— Что-то случилось?

— Да нет, это я так, интересуюсь. Ладно, отдыхай. Вроде бы срочных дел пока не предвидится.

— Спасибо, командир.

Виктор еще какое-то время расслабленно взирал на бархатный занавес тропической ночи, слушая разноголосый концерт цикад, и пытался припомнить подробности сна, который смотрел перед пробуждением. Что-то в нем было… странное и пугающее. То ли он с кем-то сражался, то ли на Землю из космоса надвигалась какая-то беда… Но сон ускользнул, оставив неприятный осадок на сердце.

Чтобы избавиться от наваждения, Береснев поднялся из шезлонга и прошел в комнату к холодильнику, налил в бокал свежего сока маракуйи и вернулся на веранду.

Инком на руке снова ожил. На маленьком экране появился символ в виде скрещенных стрелок — видеочат. Виктор коснулся пальцем значка, и канал открылся.

— Привет! Еще не спишь?.. — улыбнулась с экрана девушка.

— Мира!.. — Береснев и удивился, и смутился. Они познакомились несколько часов назад прямо на белоснежном пляже Анибар, и Виктор лишь теперь осознал, насколько глубоко зацепила Мира его чувства. — Сознаюсь, развезло с непривычки, вздремнул…

— Небось, и сон видел?

— Видел… Только не припомню, про что.