Майк Резник - «Если», 2002 № 04

Автор уверенно раздает всем сестрам по серьгам, а «браткам» — по физиономиям, тем более, что «новорусская» тема — одна из ключевых в сборнике. «Обитаемая тьма» — стильная пародия одновременно на Стругацких и Лукьяненко. Если приключения мафиози Леща из «Росрыбы» тянут от силы на фарс, то ссоры елочных игрушек «Четвертого яруса» — это уже пример «городской сказки», а «Жлобы» — иронической фантастики.

Среди других рассказов можно выделить «Глеб Альтшифтер» — ироническую историю о сумасшедшем программисте: здесь автор вволю поизмывался над многочисленными штампами жанра.

Но писатель не только иронизирует. Пример тому — философская притча «Нежилец», оригинально разрабатывающая мотив «жизни после смерти».

А вот жанр триллера явно не удается автору. И заглавный рассказ, и «Заклятие духов тела» при ближайшем рассмотрении оказываются всего лишь банальными боевиками с мордобоем и спецслужбами.

Роберт БЛOX

ПСИХО

Москва: ACT, СПб.: Terra Fantastica, 2001. — 544 с.

(Серия «Классика литературы ужасов»).

7000 экз.

Роберт Блох однажды заметил: «Для физического и психического здоровья очень полезно пугать других». Он занимался этим целых шестьдесят лет, с выхода в свет первого рассказа «Лилии» (1934 г.) и до самой смерти.

Путеводителем по «земле страха» Роберта Блоха может послужить рецензируемый сборник, в который помимо общеизвестного романа «Психо» вошло 18 рассказов. Подборка вполне представительная. Она включает и легендарный «Навеки ваш, Потрошитель» (1943), и знаменитый хьюгоносный «Поезд в ад» (1958), и чисто научно-фантастический «Во веки веков и да будет так!» (1973). Заметно, что составители стремились показать разные стороны творчества писателя. В целом им это удалось, хотя любители жанра могут посетовать, что «лавкрафтианский» Блох, продолжавший развивать «миф Цтулху», представлен только рассказами «Звездный бродяга», «Уродец» и «Глаза мумии». Хотелось бы прочитать в хорошем русском переводе и роман «Странные зоны», и целиком сборник «Тайны червя».

Блох заложил основы нового отношения к жанру. Он искал страшное не вовне, среди чудовищ, обитающих в «пространствах между звезд», а внутри нашего мозга, внутри нас самих.

Однако Блох не замыкался в рамках одного лишь horror’a. Как и другой последователь Х. Ф. Лавкрафта — А. Дерлет, он более легок и ироничен, чем его учитель.

Автор «Психо» создавал изящные юморески, в которых нет ничего, кроме смешной истории (вроде откровенно пародийного «Таинственного острова доктора Норка» или ироничного «Люблю блондинок», впервые на русском языке опубликованного в «Если»). Рассказы Р. Блоха не столь беспросветны, как тексты С. Кинга или Р. Кемпбелла. Нет в них и раздражающего морализаторства, торжествующего, например, у X. Эллисона. Однако Блох избегает и психопатологической изощренности, нарочитой запутанности. От этого развитие сюжета иногда кажется слишком простым.

Те же из рассказов, которые заканчиваются совершенно неожиданно (как, например, знаменитый «Навеки ваш, Потрошитель»), частенько абсолютно не мотивированы психологически. И все же его творчество продолжает очаровывать и привлекать читателей.

Дмитрий СЕРГАЧ

ГОРОД, КОТОРОГО НЕТ

Москва: Беловодье, 2001. — 272 с.

(Серия «О людях и волшебниках»).

3000 экз.

«Пикник на обочине», усиленный киноверсией Андрея Тарковского, стал частью фундаментального кода российской культуры. Словно новая библия чернобыльской эпохи, он способен стать источником для множества литературных произведений.

Если отбросить пафосную надпись на обложке «ОТКРЫТИЕ ГОДА» и сразу погрузиться в текст, мы увидим новую вариацию «Пикника…», предоставленную автором-дебютантом. Психологически достоверные образы, ясная сюжетная линия, хороший литературный язык — и, естественно, вопросы, на которые автор, как сейчас водится, не дает ответа.

Некий Город находится в зоне экологического бедствия. Болезни, разруха, мутировавшие разумные растения охотятся на людей, а те, в свою очередь, охотятся друг на друга. Немногие пытаются выбраться из этого ада, но оказывается, что все знания, умения и ценности в такой ситуации ничего не значат. Люди бессильны перед окружающим миром, если не способны разобраться в самих себе.

В финальной части, с трудом прорываясь по туннелям и вентиляционным шахтам, главный герой обнаруживает: трагедия Города была результатом военного эксперимента, который вышел из-под контроля своих создателей. Физическая и информационная блокада (Город объявлен погибшим) представляет собой одну из технологий современной власти: проблемы следует замалчивать, создавая видимость благополучия для обывателей. Но общество умирает, разлагается изнутри. Одними Стругацкими автор не ограничивается. Таинственный проводник по кругам городского ада, которого герой называет Носатым, попал в роман не из «Града обреченного», а из книг Кастанеды. Финал (выход в мир), вызывающий в памяти булычевский «Перевал», оказывается метафорическим символом второго рождения.

Центр «Беловодье», профессионально работающий в области Агни-йоги, в ближайшее время обещает выпустить еще шесть романов молодого автора.

Николай РОМАНКЦКИЙ

ВЕЗУНЧИК

Москва: ЭКСМО-Пресс, 2001. — 416 с.

(Серия «Абсолютное оружие»).

12 000 экз.

На первой странице романа «Везунчик» помещено трогательное авторское посвящение целой группе известнейших писателей-детективщиков, придумавших плеяду знаменитых сыщиков — от Шерлока Холмса до Филипа Марлоу.

При таком уважении автора к классическому детективу не удивительно, что одного из этих сыщиков, Арчи Гудвина (постоянного помощника тяжеловеса-гурмана Ниро Вулфа из книг Рекса Стаута), Н. Романецкий сделал своим героем. Арчи получает от очередного клиента задание расследовать странное исчезновение владельца частной гинекологической клиники. Но чем дальше он углубляется в расследование, тем сильнее его беспокоит загадка собственной личности (у Арчи странные приступы deja vu). В конце концов бедолага узнает, что он вовсе не Арчи, а некий субъект, на сознание которого с помощью гипнообработки наложена эгограмма Гудвина, синтезированная по произведениям Стаута. Проблема самоидентификации будет мучить главного героя на протяжении всего романа…