Людмила Фатеева - Знай свое место

страшнее чем похмелье...

И дикий черный стыд

И бесконечный суицид запоя

Как Солнце, как приливы, как Луна

Закрыл глаза и чернота падения вразнос

Открыл - и страх, что там всего две дозы

Остались на неполных два часа

И сон как миг - мой Пес ведет за мной по снегу стаю...

Он все мои привычки и повадки знает

Он ненависти и расчета полон

Он больше не приемлет Божество

Он умер прошлою зимой

И он пришел за мной...

И много-много голосов

И все они враждебны

И Свет в конце пути - тот Свет

Но я зачем-то в этой жизни нужен

И удивляются опять врачи - Ха! Выжил... Ожил...

А я - запомнил Несказанный Свет

("Мой свет", из не написанных песен)

Чувство собственной вины за смерть Пса не покидало. Начались кошмарные галлюцинации. И однажды медики опоздали, не откачали. И не удивились. Где уж там...

Марафон имени Китайской Водки прикончил Юру, породив Наблюдателя. Угрюмого, молчаливого, но точного и исполнительного. Похороны Юры были скромные, изуродованное алкоголем тело закопали по самому дешевому тарифу. Юра был настоящим ученым. Переход в сущность Тени он воспринял как любопытный эксперимент и неожиданный подарок судьбы. Так что собственные похороны он наблюдал без излишних эмоций. Кто знает, как упустили его ребята из службы быстрого реагирования. Но первым его нашел Инквизитор. Правой рукой Алхимика он сделался позже, намного позже.

Он сразу поднялся очень высоко в иерархии Теней. Чистый разум был свободен от проблем, связанных с поддержанием бренной оболочки, искалеченной водкой и бытом. В институте Наблюдатель возглавил проект реализации математической модели предсказания событий с учетом вероятностного поведения разумного объекта в цепи причинно-следственных связей и ситуаций. Причем, если объектом считать что угодно - человеческого индивидуума, группу людей, объединяемых чем угодно - религией, семейными отношениями, государством, национальностью, шкурными интересами, идеей, мечтой и так далее. И он решил эту задачу, конечно, не один. В практической реализации Наблюдателю помогал огромный коллектив теневых ученых - жизнь и общество сурово расправляются с проявлением таланта выше нормы, зачастую толкая таких людей на преждевременный уход из жизни по собственной инициативе, поэтому недостатка в интеллектуалах и талантах теневой Мир никогда не испытывал. Результатом стала та самая мощнейшая программа для Аналитического отдела института. Наблюдатель иногда ради профессионального любопытства задумывался - какие изменения произошли бы с человечеством, обладай оно Аналитикой на различных уровнях правительственных и международных организаций. С профессиональной преступностью и политическими интригами, ведущими к переворотам и войнам, можно было бы покончить навсегда. Хотя, в каком направлении еще применить Аналитику - можно как раз и наоборот провоцировать любой инцидент от бытового уровня до политического. И безнаказанно диктовать свои условия кому угодно. Наблюдателя, по самому большому счету, не интересовал ни тот, ни другой вариант. Он стал чистейшей воды ученым без следа моральных отягощающих и тормозящих принципов и на проблемы человечества смотрел глазами энтомолога, наблюдающего муравейник.

Служивые институтские Тени его не любили, не понимали и боялись. И правильно делали. Никто не знал, чем Наблюдатель занимается на досуге интереса ради. А дело было, ох, какое перспективное и любопытное дело! Если авантюра с Артуром пройдет без сучка, без задоринки, какие горизонты открываются! Новый шеф не сможет пройти равнодушно мимо разработок такого рода.

Наблюдатель медленно, с удовольствием выпил бокальчик вина. Задержал последний глоток во рту, проглотил и прицокнул языком. Налил еще. Сейчас он мог не волноваться - тени не спиваются. И именно он придумал, как обесточить Батарейку шефа. Уж он-то знал, каково влияние алкоголя не понаслышке. Алкоголик ни во что не верит, кроме бутылки. И живет на самообмане. А превратить Батарейку шефа в алкаша было не так уж и сложно. Опыт-то был богатый. Вернув бутыль на место, Наблюдатель присел на корточки, пошарил рукой в нижнем отделении сейфа и вытащил еще одну бутылку. Поменьше. И попроще. Старый портвейн, каких сейчас не достать - мечта пьяницы. Даже хлопья осадка на дне, как положено. Наблюдатель несколько минут смотрел на бутылку, потом встряхнул ее и снова глядел, как кружатся в вине темные лохмотья.

Скушает, как миленькая, подумал Наблюдатель совершенно равнодушно. И отправился на встречу с агентом. Проверенным, ценным и надежным. Местонахождение блока питания шефа было строго засекречено, даже от Артура. К такой информации был допущен только доверенный оператор, следящий за ресурсами сам не зная чего и оберегающий это. Но для Наблюдателя не было практически ничего невозможного. Нельзя сказать, чтобы адрес достался ему легко. Но те не менее, достался же.

2.

Теперь Ирина с полным правом могла находиться возле Даши, невидимо направляя, незримо оберегая от ошибочных шагов. Естественно, она и не собиралась выполнять задание Артура - ни убивать, ни калечить Шурину дочь не входило в ее планы. Но зато защитный зонтик распустила на полную мощность.

В который раз Ирина с благодарностью и восхищением помянула Инквизитора. Все предусмотрел. Словно знал, что ей пригодится, чтобы обвести врагов вокруг пальцев, припорошить действительность, завуалировать сознание, собственное и чужое. Объяснял старик легко и доступно. Поток премудростей заливал какую-то каверну в отделе памяти. А экзаменовал жестко, словно от ее успеха зависела его судьба, а не какой-то незнакомой смертной девчонки, словно ему, Инквизитору, предстояло рисковать естеством, а не Ирине. День сменял ночь, прилив - отлив, а на острове даже перемен не было. Сплошные занятия и тренировка. Ирина начала представлять, как нелегко жилось Артуру требователен Инквизитор был донельзя. Для Тени такой адский труд еще туда-сюда, а вот Человеку вряд ли под силу. Но как эти уроки пригодились!

Проконтролировав пробуждение Шуры, Ирина с удовлетворением убедилась, что ее установка сработала. Вычистились из головы дикие мысли, мечты направились в нужное русло.

Во время разговора Шуры с дочерью, Ирина пожалела, что вынуждена оставаться тенью. С каким наслаждением она бы разрыдалась на Шурином плече, когда он с таким чувством говорил о ней. В то же время другая половинка сознания тени разумно констатировала: умница Шура. Он и сам не подозревает, насколько правильно поступает, рисуя Даше подобный образ - запутавшаяся сестра Робин Гуда, возвышенная душа, благороднейшее существо. Теперь-то уж девочка наверняка захочет пообщаться с ней, Ириной.