Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Т. 14. Терранская Империя

Как хотел бы он сейчас улететь домой, вдохнуть чистый воздух у башен Дхангодхана, поболтать с Элвихом над чашей горячего напитка и завалиться спать. Но его ждут в терранском посольстве; а потом еще надо вернуться сюда и встретиться с… как зовут того агента, который ждет в разведотделе? Да, Двир Крюк; а остаток ночи с тем же успехом можно скоротать здесь, на своей койке.

Брехдан расправил плечи, проглотил стимтаблетку и покинул свой архив.

Его Адмиралтейство работало круглые сутки. Через закрытую дверь передней слышался гул, щелканье, шаги и разговоры. Брехдан редко ходил этой дорогой, не имея времени отвечать сообразно званию и клану на приветствие каждого офицера, техника и часового. Была другая дверь — она вела прямо в его деловые апартаменты. Напротив третья дверь выходила в закрытый для посторонних коридор, прямой и темный, ведущий к посадочной площадке.

При выходе на нее Брехдана охватил прохладный сырой воздух. Крыша отгораживала его от маяка, и он ясно видел внизу Ардайг.

Город, в отличие от терранских, с наступлением темноты не загорался лихорадочным многоцветием огней. Наземное движение ограничивалось несколькими проспектами — транспорт в основном был подземный; улицы предназначались для пешеходов и верховых на гвидхах. Развлекались, как правило, у себя дома или же в старинных театрах и на спортивных аренах. Лавки — кроме торговых центров с электронной связью и доставочными системами — в этот час уже закрывались; их на протяжении многих поколений содержали те же семьи в тех же домах. Тридайг кричал — Ардайг шептал, овеваемый легким соленым ветром. Улицы со светящимися мостовыми опутывали холмы паутиной, в которой маячили зажженные окна; воздушные машины мелькали вверху, как фонарики; прожектора на Афоне лишь подчеркивали его суровость. Светили две из четырех лун, Нейевин и Сейт. Под ними светился и переливался залив.

Пилот Брехдана поклонился ему, сложив руки на груди. Нелогично по-прежнему держать у себя этого старикана, когда есть робопилот. Но его род всегда служил роду Инвори. Охрана, со стуком отсалютовав ему, тоже села во флайер; машина заурчала и поднялась.

Стимулятор начал действовать. Брехдан почувствовал новый прилив бодрости. Какие только открытия не ждут его этой ночью! «Успокойся, — сказал он себе, — имей терпение, ищи жемчужину в навозной куче формальностей. Если нам придется-таки истребить терран, мы, по крайней мере, избавим Вселенную от потока пустой болтовни».

Его путь лежал на другой конец города, где еще четыре века назад возникла колония кричаще-ярких имперских куполов, жилых и служебных. Мерсейя тогда была развивающейся планетой, достойной иметь дипломатическую миссию, но еще не дозревшей, чтобы диктовать Терре ее архитектурный стиль или местоположение. Кготские высоты находились тогда далеко за чертой Ардайга. Позднее город окружил их, миссия превратилась в посольство, и Мерсейя могла позволить себе отклонять просьбы о расширении его территории.

Брехдан один прошел ко входу между кустами роз. Его искренне восхищал этот растительный вызов. Раб принял у него плащ, и дворецкий, не уступающий Брехдану ростом, доложил о его прибытии. Все те же пестро разодетые штатские, атташе в форме — ага, вот и новоприбывшие. Лорд Оливейра Ганимедский, посол Империи при его совершенстве ройдхуне, поспешил к нему. Посол был тощий суетливый человечек, чьи таланты, однако, при одном памятном случае неприятно удивили Брехдана.

— Добро пожаловать, советник, — сказал он на эрио, но с терранским поклоном. — Мы в восторге, что вы сумели прийти. — Он повел гостя через зал с паркетным полом. — Позвольте представить вам посланника его величества, лорда Маркуса Хауксберга, виконта Най Кальмара.

— Честь для меня, сударь. — (Томные манеры при хорошей физической форме, глаза внимательно глядят из-под век, хорошо владеет языком.)

— Командор Макс Абрамс.

— Рука ваха Инвори — мой щит. — (Сильный акцент, но говорит бегло; каждый жест и каждое слово на своем месте — он произнес приветствие, подобающее тому, кто близок по рангу своему начальнику, который по положению равен Брехдану. Крепкого сложения, с проседью в волосах, военная выправка. Значит, вот он какой — тот, о ком сообщил курьер со Старкада, тот, кто требует особой опеки.)

Церемония представления продолжалась. Брехдан вскоре рассудил, что только Хауксберг и Абрамс стоят того, чтобы обращать на них внимание. Адъютант последнего, Флэндри, тоже выглядит смышленым — но он совсем еще молод и низкого звания.

Труба пропела «вольно». Оливейра с величайшей учтивостью придерживался местных обычаев. Но поскольку эти обычаи предусматривали также отсутствие женщин, большинство присутствующих не знало, куда себя деть. Терране стояли унылыми группками, пытаясь завязать беседу с мерсейскими гостями.

Брехдан, приняв бокал вина из ягод арта, от других напитков отказался. Он побродил по залу, сколько требовалось для приличия, но не больше — пусть терране знают, что и он может соблюдать их ритуалы, когда хочет, — а потом сосредоточился на лорде Хауксберге.

— Надеюсь, ваше путешествие было приятным, — начал он.

— Несколько скучным, сударь, — ответил виконт, — пока к нам не присоединился эскорт вашего флота. Великолепное зрелище, должен сказать; а почетный караул при посадке был еще лучше. Надеюсь, ни у кого не вызвало возражений то, что я заснял церемонию встречи.

— Разумеется, нет, если съемка была прекращена перед входом в Афон.

— Хо! Ваш… э-э, министр иностранных дел держится несколько скованно, правда? Но он весьма приветливо принял от меня верительные грамоты и обещал вскоре представить меня его совершенству.

Брехдан взял Хауксберга под руку и отошел с ним в уголок. Общество поняло намек и отошло от них на некоторое расстояние, а они вдвоем уселись под отвратительным портретом императора.

— Как вам Старкад? — спросил Брехдан.

— Лично мне он показался мрачным и притягательным. Вы бывали там?

— Нет. — Иногда у Брехдана возникало искушение его посетить. Видит Бог, как давно он не бывал на планетах, не оскверненных цивилизацией! Но этого нельзя делать еще несколько лет, чтобы не привлекать к Старкаду больше внимания, чем нужно. Разве что ближе к концу… Брехдан решил, что лучше воздержаться и тогда, если визит не будет крайне необходим. Легче распоряжаться тем миром, который ты знаешь только по отчетам, чем тем, жизнь которого наблюдал сам.

— Вряд ли он входит в сферу ваших интересов, а? Поэтому нас и смущает активность Мерсейи.

— Ройдхунат много раз объяснял, в чем ее причина.