Адам Робертс - Стеклянный Джек

– Дунронин? – переспросила Диана.

– Я так его называю. Это своего рода шутка. Да, шутка[49]. Ну ладно; дом небольшой, но он куда как просторнее, чем «Ред Рум 2020», так что давайте выберемся из брюха этой беговой лошадки и разомнём ноги.

Сфера и впрямь была маленькая – сто метров в диаметре; стены местами были прозрачными, местами поросли низкорослым кустарником, не нуждавшимся в уходе. Они находились достаточно близко к орбите Венеры, чтобы Солнце казалось заметно больше и ярче, и чёткие чернильные тени двигались внутри пузыря, когда он медленно вращался. Клумбы для овощей имелись, но в них росли сорняки.

– Я здесь не был много лет, – пояснил Яго. – Но на то, чтобы привести поддоны в порядок, вряд ли уйдет много времени. Мы перенесём сюда часть льда. И только поглядите на фруктовое дерево! Я его купил отчасти из-за генетической модификации, замедляющей рост, потому что у меня нет возможности часто его навещать и подрезать ветви. Но даже с учётом этого оно выросло в четыре раза со дня, когда я видел его в последний раз!

Без подсказки Диана ни за что бы не признала в клубке шипастых чёрных ветвей с кожистыми белыми цветами, чьи лепестки напоминали язычки, фруктовое дерево.

– Что-то я не вижу на нём фруктов, – недовольно заметила она.

– Раз уж мы здесь, я могу запустить ген, отвечающий за плодоношение, – сказал Яго. – Нужный флакон в одном из ящиков возле входа. Его содержимое нужно разбрызгать у корней. Свежие фрукты будут через пару недель.

Они разгрузили «Ред Рум», потратив совсем немного времени. Потом Диана принялась изучать новое обиталище. Для поддержания структуры и облегчения перемещения здесь имелись восемь оттяжек, ни одна из которых не проходила через центр сферы. Стометровый диаметр означал, что площадь внутренней поверхности изогнутых стен составляла более 30 000 м2. В общем-то, неплохо. Она довольно долго разглядывала все детали, участки растительности и отдельные помещения: спальни, санузлы, кладовки, тренажеры.

– Знаю, ты привыкла к домам побольше, – сказал Яго, подплывая к ней.

– Этот достаточно большой, – отозвалась она. – Ну, в смысле я привыкну и к нему. Честно говоря, Яго, меня куда больше волнует скука, скука, скука.

– Потому что у тебя нет бИта, бИта, бИта, – ответил Яго, – Я понимаю. В хранилище есть книги и несколько старых изолированных ИДов. Но, боюсь, нам и в самом деле придётся изрядно побездельничать. Мне кажется, лучше всего заняться садом. С ним нет нужды спешить, и три гектара почвы требуют немалого труда, даже если растения не нуждаются в особом уходе, потому что их такими создали. К примеру, у нас уйдёт неделя, чтобы прибраться, и только потом можно будет подумать о посевах, дёрне, новых растениях и так далее.

– Только не подумай, что я неблагодарная, – проговорила Диана и, развернувшись, обняла его. – Я просто ещё не до конца осознала… ну свою новую роль. Я привыкну.

– Времени достаточно, – сказал Яго.

Он ошибся. Как оказалось, времени было совсем мало. Один день и одна ночь, одинаково яркие, только и всего. Они прибрались, перекусили, поболтали, поиграли в игры. Утром второго дня их обнаружила полиция.

Провести шесть месяцев в бегах, спасаясь от Закона. Наконец-то добраться до безопасного места – и там попасться Закону в лапы.

Это очень неприятно.

Первым, что увидели Диана, Сафо и Яго, была вспышка, явно различимая даже сквозь стены дома. Они как раз пропалывали грядки, и все трое остановились, посмотрели друг на друга.

– Это что ещё такое? – спросила Диана. Её вдруг охватило предчувствие, что всё вот-вот переменится.

Яго сверился с домашним ИскИном.

– Очень близко. От двадцати до тридцати тысяч километров, не больше, – сказал он. – Это плохие новости.

– Что это?

– Не знаю.

– Что-то не так, – заметила Диана.

– Может, это выброс из двигателей разгоняющегося корабля? – спросила Сафо.

– Слишком ярко, – обеспокоенно сказал Яго. Он смотрел на свои ладони, словно там был написан ответ. – И слишком близко, чтобы чувствовать себя в безопасности.

– Может, что-то взорвалось? – предположила Диана.

Яго проверил соответствующий сектор обзора более тщательно. ИскИн был медлительный, но ему не понадобилось много времени, чтобы опознать корабль.

– Шлюп, – сказал Яго. И вздохнул. – Полицейский шлюп, и направляется сюда. Он хорошо замаскирован, но если смотреть прямо на него, то можно разглядеть. И он совершенно точно идёт к нам.

– Как? – пискнула Диана. – Ты же говорил, что это место…

– Говорил! – Уязвлённая гордость заставила его огрызнуться.

– Как же тогда они нас нашли?

– Я не знаю, как. Но они идут. Если бы не вспышка, я бы ни о чём не догадался.

– Почему же они себя выдали?

– Я не знаю.

– Ты сказал, тридцать тысяч километров, – упрямилась Диана, – Мы успеем эвакуироваться? Они смогут догнать «Ред Рум», если мы включим двигатели на полную?

– Они легко нас догонят, – сказал Яго, – И вообще, они почти здесь! Корабль не связан со вспышкой, По крайней мере мне так не кажется – направление не то, – Он выругался, – У нас нет времени даже на попытку побега.

– Но что же это за вспышка? Они должны быть как-то связаны между собой.

– Или это невероятное совпадение, – возразил Яго, – Сложно поверить, что они как-то связаны между собой.

– Может, это… сигнал?

– У полицейских шлюпов не входит в обыкновение предупреждать жертву при помощи сигнальных ракет, – отрезал Яго.

– Ну, значит, какой-нибудь другой шлюп, дружественный нам, пытался нас предупредить… помочь, в общем, Там есть другие корабли?

– Нет, – сообщил Яго, снова проверив данные ИскИна, – Там больше ничего нет, Только полицейский шлюп, – Он зажмурился и сказал: – Я чувствую себя очень старым, Это ужасный поворот, Мы не можем попасться Улановым в лапы, Если ты попадёшься, Диана, это будет катастрофа для твоей семьи, А если попадусь я – что ж, это будет катастрофа для всего человечества.

– Не утрируй, – сухо заметила Диана.

– Нет! – ответил Яго с внезапной горячностью, – Я годами прилагал немыслимые усилия, чтобы не оказаться в руках Улановых, Совершал по-настоящему ужасные вещи. И я это делал не ради спасения собственной шкуры – да что она значит, в конце-то концов? Я это делал, потому что на кону будущее всего человечества! Это вопрос не личного характера, а выживания вида. Я так и не обнаружил того, что могло бы оказаться превыше выживания вида. По крайней мере, – он огляделся по сторонам, – до этого момента.

– Что мы можем сделать?

– Выбор у нас, – тихо проговорил Яго, – ограничен. Мы не можем сражаться. Мы не можем убежать.