Адам Робертс - Стеклянный Джек

– Это означает «да»? Или «нет»?

– Да. Твой бИт был взломан, как и её, по всей видимости; но можно воспользоваться моей сетью: она нестандартная, уникальная, и я очень щепетилен в смысле информационной чистоты. Кроме того, мы подключимся к системе фабра, чтобы переадресовать данные. И у нас есть всё необходимое, чтобы разорвать связь и скрыться при первом подозрении, что нас обнаружили.

Диана час провела в онлайне, получив в итоге несколько минут разговора лицом к лицу, как в старые добрые времена. Интервал задержки сигнала составлял пятнадцать минут в оба конца, что сильно расстраивало – ведь времени было так мало. Это была не встреча в настоящем миртуале, так что она не могла даже обнять свою МОГсестру. Зато могла её видеть, говорить с ней, и этого хватило, чтобы заставить их обеих смеяться и плакать. Ева рассказала о своих приключениях – о том, как она прибыла к Тобрукскому плазмазеру и почти сразу же оказалась в центре сражения.

– К счастью, нам удалось сбежать на юг. В конце концов мне пришлось выбираться на орбиту на какой-то древней ракете, стартовавшей из Ивуара.

– Они такие хлипкие, да? – сказала Диана, улыбаясь сквозь слёзы. – Мы с Яго выбрались при помощи гравитационной пушки на горе Абора! Когда на корабле включились двигатели, я подумала, что мы сейчас в прямом смысле развалимся на части!

– Я так рада, что с тобой всё в порядке, любовь моя! – сказала Ева. – Придётся нам спрятаться до тех пор, пока всё не успокоится. МОГмочки в порядке – я их обеих видела во плоти, с ними всё нормально. Но они прячутся, и я буду прятаться, и ты тоже. Я не спрошу, где ты собираешься спрятаться, потому что лучше тебе никому об этом не говорить, даже мне – хотя я люблю тебя больше, чем могу сказать словами.

Диана утерла глаза рукавом.

– Хорошо. Я буду в безопасном месте, пока…

Песчаная буря помех заморозила изображение Евиного лица, процарапала на нём сотни кривых неоновых полос.

– Всё, конец, – сказал Яго. – Связь прервалась.

3. Дунронин

Итак, они забрались в узкие перегруз-койки в кабине «Ред Рума» (там было четыре места, хотя в присутствии троих человек уже становилось тесно) и полетели. Диана, стиснув зубы под гнётом перегрузки, снова заплакала от счастья при мысли о том, что с её сестрой всё хорошо. Потом она задремала, но на правильный сон ей не хватило сил. Она была в преддверии сна, на закате разума, как вдруг увидела вспышку. И подумала: наверное, это шампанская сверхновая в тысяче световых лет отсюда или, быть может, блуждающий огонёк в метре от меня, и я могу протянуть руку, коснуться его. Но как же понять наверняка? Мышцы её руки напряглись и взбугрились, однако преодолеть давление силы тяжести оказалось невозможно. Потом она услышала грохочущий шум из своих кошмаров, и медленное повышение его громкости очень сильно её испугало. Это был звук большого взрыва, вывернутый наизнанку, так что он нарастал, подбираясь к кульминационной какофонии, а не стихал, удаляясь от неё. В темноте пряталось то, что желало ей зла. Вспышка могла быть светом, отразившимся от лезвия ножа, которым целились ей в глаз. Внезапно шум сделался очень громким, её начало трясти и подбрасывать, и, хотя она изо всех сил старалась закричать, из её рта не вырвалось ни звука. Диана проснулась, всё ещё раздавленная и стиснутая ускорением. Или, может, она всё ещё спала, и это было частью кошмара.

Но потом перегрузка ослабела и в какой-то момент вовсе исчезла. Диана открыла глаза и поняла, что снова и снова шепчет одно и то же слово: «Больно».

Сафо помогла ей выбраться из кресла. «Ред Рум» теперь двигался по инерции, легко и спокойно.

– Наше путешествие продлится три дня, – сказал Яго, свесившись с потолка, будто летучая мышь. – Тебе опять приснился кошмар?

– Я не заснула как следует, – выдохнула Диана. Но она была вся в поту, и, поскольку пот плохо испаряется в невесомости, ей сделалось очень жарко. Её лицо покраснело. – Я не понимаю. У меня раньше никогда в жизни не было кошмаров.

– А ведь ты прожила так много лет, – сказал Яго с улыбкой.

– Но я видела… нет, не понимаю.

– Что ты видела?

– Смерть. Двойников. Боль.

– Может, – предложила Сафо, – нужно снотворное? Чтобы лучше спать?

– Я не могу принимать снотворные препараты, – рефлекторно ответила Диана. – Сновидения – один из ключевых элементов того, как я обрабатываю информацию и решаю задачи. Я не могу вмешиваться в эти процессы. И не могу подавлять сновидения опиатами.

– В следующие три дня нам не придётся решать никаких задач, – заметил Яго. – Кроме одной – как скоротать время, пока не прибудем ко мне домой.

– Ох, Яго, – сказала она тем покровительственным тоном, на какой способны только подростки, бросающие упреки взрослым. – Всегда найдутся какие-то задачи!

В оставшуюся часть перелета, пока они путешествовали в невесомости, кошмары не возвращались. Когда корабль летел по инерции, она спала спокойно. Но в тех случаях, когда им приходилось забираться в перегруз-койки, чтобы заложить какой-нибудь тщательно просчитанный вираж, ощущение веса в костях и грудной клетке снова напоминало Диане о ее страхах. Последние полчаса, когда корабль сбрасывал скорость, стали настоящей пыткой: клаустрофобия (она ещё ни разу не испытывала клаустрофобии!), паника, ужас. Иными словами, проблема заключалась в силе тяжести. Или, возможно, в плохих ассоциациях между тяготением на поверхности Земли и внезапным, пугающим насилием.

В остальном путешествие прошло столь же гладко, как и десяток предыдущих. В какой-то момент Яго заподозрил слежку, но потом, сосредоточенно изучив показания приборов, пришел к выводу, что это просто эхо.

– Это не может быть полицейский корабль, – сказал он. – И даже не потому, что им неоткуда знать, где мы, – просто преследователь, если верить показаниям, ничем не отличается от нас. Просто копия. Как доппельгангер. Это глюк.

Через шесть часов глюк испарился с радара, что подтвердило теорию Яго.

Наконец они прибыли. Они пришвартовались у единственного шлюза маленького пузыря, отсвечивавшего зеленью в чёрном небе.

– Диана, Сафо, – объявил Яго. – Это мой дом. Строго говоря, моё убежище. Вы первые люди, не считая меня, которым довелось сюда попасть. Я надеюсь, здесь мы будем в безопасности, по крайней мере, какое-то время. Разумеется, мощные ИскИны Улановых мониторят миллиарды объектов, вращающихся вокруг Солнца; но я изрядно потрудился и потратил много денег, чтобы Дунронин выглядел в точности как обычное маленькое обиталище, коих в Сампе миллиард. Власти убеждены, что здесь живут совершенно непримечательные люди, такие же, как триллион других обыкновенных людей, – питаются ганком, выращивают овощи, чтобы дополнить рацион, поклоняются каким-нибудь странным богам. Мы спрячемся в толпе.