Дэйв Дункан - Герой !

Было бы дитя принято и заботились бы о нем, как о малыше-рэндоме?

Он тихонько пошлепал ребенка, спящего у него на плече. Ваун обернулся на слушателей, увидел, что плечо Аббата закапано молоком, и от этой мелочи почемуто стало больно.

- Что сделала моя мать... приемная мать... чтобы заслужить такое? - злобно cпроcил он.

- Ничего. Что сделал Приор, чтобы заслужить то, что случилось с ним?

- Он трусливо и зверски напал на беззащитную девушку!

- В этом состояло его преступление? Выкачка мозгов - обычное наказание за изнасилование?

Ваун не ответил. Обычно Патруль реагировал на обвинение в изнасиловании быстрым сокрытием следов.

Аббат ответил на свой вопрос сам:

- Нет. его преступлением было то, что он пытался найти пути для продолжения своего рода, своей расы, которая не является расой рэндомов, а они этого никогда не позволят. Они отказывают тебе в праве на существование и распространение своего генотипа, брат.

Ваун не отвечал.

- Когда двое сражаются, - мрачно говорил Аббат, - и один ни за что не хочет принять существование другого, то у другого остается два выхода самоубийство или борьба. Что ты выбираешь? Что ты хочешь, чтобы выбрали мы?

Ваун смотрит на Розового у себя на коленях, милого черноволосого карапуза.

Он никогда не сможет быть отцом такого ребенка. Он сможет только трудиться на благо улья, который будет производить его собственные копии - такие же, как эта. Заметив, куда направлено его внимание. Розовый доверительно улыбается.

- Или такой вопрос, Ваун, - настаивает Аббат. - Если в поисках примирения мы свяжемся сейчас с ультийским Патрулем и попросим дать нам какой-нибудь ненужный уголок где-нибудь в пустыне, чтобы там поселиться, и всего-то будет нас несколько сотен против многих миллиардов - каков будет ответ?

- Они охотно согласятся, а потом - в тот момент, когда вы будете наиболее уязвимы, - набросятся на вас.

Аббат немного помолчал и добавил:

- Стало быть, единственное, что мы можем предложить им из сочувствия, это убить нас. Ты это рекомендуешь?

Тишина.

Он упорствует - мягкий, как шелк, твердый, как сталь:

- Брат, мы из разных видов! У них нет нашей крови.

- В том-то весь и смысл, да? - хрипло говорит Ваун. - Оправдание всему!

Тому, что было сделано с девушкой, спейсерами и всем остальным! Просто они животные?

- Больше, чем животные, но меньше, чем мы.

- А для них мы просто артефакты, а значит, меньше, чем они. Аббат вздыхает.

- В этой игре команду не выбирают! Отвечай, кому ты предан?

Глаза Вауна наполняются слезами. Вэлхэл... богатство и слава... плотские удовольствия с Мэви... Эти амбиции кажутся безвкусными и постыдными теперь, когда его братья в беде.

Розовый протягивает руку и дотрагивается до слезинок на его щеках.

- Вы думаете, что я поверю, что вы будете доверять мне после того, что я сделал? Вы не сможете! Я пришел сюда, чтобы убить вас!

- Тогда давай. Начни с ребенка у себя на коленях.

- С меня! - говорит Белый, обнажая зубы и скрючивая пальцы. - Разорви меня в клочья!

- Отличная мысль! - бормочет Черный и тянет Вауна за ухо.

Аббат подходит поближе к Вауну.

- Ты действуешь по незнанию, а незнание мы можем излечить. Думаю, что уже излечили. Брат никогда не пойдет на брата, против своего улья, находясь в здравом рассудке. Конечно, мы будем доверять тебе впредь. Ты хочешь, чтобы тебе доверяли?

Итак, Ваун знает ответ на вопрос Фрисд. Он знает, что предлагает Братство.

Адмиралиссимус предложила славу, власть и богатство, а они легко ее обошли.

Любовь!

- Да! Да, пожалуйста!

Двое соседей улыбаются ему, сжимают руками его плечи.

- С радостью принимаем тебя, брат, - но я не думаю, что это возможно.

Аббат снова медленно поворачивается, чтобы осмотреть слушателей. Кажется, будто он не может успокоиться и вновь обращается к Вауну:

- Судя по тому, что ты рассказал нам, мы не сможем создать улей на Ульте.

- Тогда вам надо убираться! - говорит Ваун. - Убираться на приграничные планеты! А лучше - обратно на Авалон.

И он улетит с братьями...

Тишина говорит ему, что его выводы не совсем верны. Настроение изменилось.

Никто не смотрит теперь ему в глаза. Один или двое из малышей захныкали, и старшие шепчут им на ухо слова утешения и ободрения.

- Это для нас неприемлемо, - мягко говорит Аббат. - Мы поставили все на Приора и на тайну. И в том, и в другом потерпели неудачу. Корабль необходимо перестроить и дать ему остыть, прежде чем предпринять следующее путешествие.

Прости меня! - спейсер, конечно, это поймет. Нет, позволь договорить. На Авалоне мы столкнемся с теми же самыми проблемами.

- Бецит ближе, всего два с половиной элуя.

- Семь лет пути... далековато, все-таки, и опять те же самые проблемы.

Малыш хнычет; Аббат укладывает его на руках и заботливо предлагает бутылочку, прежде чем продолжить.

- Позволь рассказать тебе историю. Экипаж шаттла уничтожен - все, кроме тебя. Ты сам видел с капитанского мостика, как мы препятствовали попыткам Рокера нас уничтожить. Поверив, что ты Приор, мы не следили за тобой пристально. Как и на всех межзвездных кораблях, на этом находилась система разрушения, так что...

- Нет!

- Дослушай меня. С незапамятных времен Космический Патруль всегда на этом настаивал - на случай попадания на корабль чужих. Если за тобой не следить, ты можешь запустить систему разрушения. Ты бы бросился на свое судно, расстыковался... - Нет! Нет!

- Выжить может только один из нас, брат. Только одного из нас могут радостно встретить на Ульте.

- Тогда выбери другого! - кричит Ваун, пытается встать, но сильные руки удерживают его на месте. - Я останусь!

- Никто другой не может сойти за тебя, - настаивает Аббат. - Согласны?

- Байо, - доносится откуда-то идентичный голос. - Ты прав, Аббат. Они могли его как-нибудь пометить. Стронцием, например. Небольшая доза заменяет кальций в костях, оставляя безошибочный знак. Есть так много вариантов... На то, чтобы изучить их все, уйдет не один день, но они тут же узнают, если мы предложим замену. Выкачка мозгов длится долго.

- Я не пойду! - орет Ваун. - Я убил одного из вас, другого ранил! Я участвовал в том, что они сделали с Приором. Я предал Раджа и Дайса. Я не буду больше вас предавать!

Аббат подходит ближе и встает перед ним, как отражение.

- Слушай! Вернувшись, ты не предашь нас, ты будешь служить Братству!

- Что?

Лицо, столь похожее на его собственное, улыбается ему его собственной улыбкой.

- У тебя есть возможность, какой нет ни у одного из нас. Делай все, что они захотят, брат Ваун! Служи им, чтобы в конце концов иметь возможность послужить нам... то есть и себе в том числе. Ты возвращаешься, а мы гибнем. Нас тут всего несколько сотен - Братство легко сможет нас заменить. И ты поклянешься в верности рэндомам, и тебе воздадут почести. Братство попробует еще раз!