Александр Мееров - Сиреневый Кристалл

Больше всего Асквит был доволен тем, что смог убедить промышленников и военных не учинять в Пропилеях такого же уничтожения, как и в Таркоре. Удалось ему это, видимо, потому, что первоначальное предположение охотников за родбаридами оказалось ложным. Родбариды, как это вышло на поверку, не собирались распространяться, подкапываться под столицу и рушить все и вся. Деятельность их была менее воинственной. Попав на песчаную почву, они сразу же занялись делом чисто созидательным. На этот раз они не возводили перламутровую постройку из стройных красивых колонн, а трудились над чашей, употребляя песок в качестве строительного материала. Через несколько часов работа была закончена, и на вилле Отэна Карта образовалось пятнадцатиметровое, идеально отполированное углубление параболической формы. Для чего? Кто же тогда мог знать об этом!

Закончив сооружение, на которое людям потребовались бы невероятные усилия и масса времени, родбариды мирно устроились по краям чаши, как бы застыв в ожидании чего-то. Они не издавали гула, не пульсировали. Такими я их и увидел впервые. Словно сваренные из шестигранных щитков, они в самом деле немного напоминали черепах.

С нашим приездом возобновилось обсуждение вопроса, как же быть в дальнейшем, что предпринять. Настороженность и страх перед неведомым оставались, но, убедившись в довольно спокойном поведении родбаридов, люди стали уже подумывать, как бы не лишиться этих проворных и, очевидно, способных строителей. Всех нас, по правде сказать, мучила одна смелая и очень заманчивая мысль: как заставить их работать.

"План спасения", предложенный Асквитом, прельщал и вызывал споры. С момента, когда он вбежал в палатку с криком "Есть выход!", обсуждение этого плана длилось почти беспрерывно. Включились в обсуждение и мы с Дювьезаром, а через два часа совещание наше было перенесено в только что созданную правительственную комиссию. Я не буду описывать это заседание подробно, скажу только, что в тот момент Асквиту не помогла страсть, с какой он отстаивал свое предложение. Отчаянные его попытки защитить родбаридов, засевших в Пропилеях, оказались безрезультатными: правительственная комиссия вынесла решение "уничтожать!".

В момент, когда загромыхали стулья и мы все поднялись, уставшие за бурный день настолько, что даже не имели сил огорчаться принятым решением, председатель комиссии получил сообщение, заставившее его побледнеть. Дрогнувшим голосом он произнес:

- Господа, кажется, это катастрофа!

...Двадцать четыре часа на Таркор сыпались бомбы, не умолкали орудия и минометы, низвергались струи напалма. Все доступные человеку средства уничтожения (кроме ядерного оружия) применялись там с такой ожесточенностью и сноровкой, при которых, казалось, ничто не могло уцелеть.

Родбариды уцелели.

Теперь уже никого не интересовал вопрос, уничтожать или не уничтожать Пропилеи. Всем стало ясно, как бессмысленны попытки человека что-либо предпринять по отношению к силициевым существам.

Не помню, кто - кажется, доктор Дювьезар - предложил немедленно выехать к Таркору. Необходимо было создать хотя бы иллюзию деятельности, и его идея показалась особенно важной. Через несколько минут Дювьезар, Асквит, еще два члена правительственной комиссии и я уже были в автомобиле.

Никогда не забуду этой поездки. Ночь. Фары выхватывают из темноты куски ярко освещенного шоссе. Впечатление такое, будто деревья, стоящие плотной толпой у обочины, валятся на быстро несущуюся машину. Сонливость преодолеть трудно. С момента вылета из Макими фактически ни часу отдыха. Временами охватывает дремота, но вдруг вспоминаешь о надвигающейся беде и усталости как не бывало. Что там? Что ждет нас при столкновении с родбаридами?

А родбариды, побывавшие в аду, искусно имитированном человеком, чувствовали себя не так уж плохо. Видимо, в каждой планетной системе структура ада должна быть своя. Нельзя сказать, что силициевые создания не понесли никакого урона. В тех местах, где наблюдались прямые попадания бомб и снарядов, где развивалось чудовищное давление и колоссальная, по нашим понятиям, температура, родбариды несли потери. Но какие? Родбариды, как это и предполагалось при первом же с ними знакомстве, представляли собой колонии силициевых существ. При бомбежке шарообразные конгломераты распадались, отдельные их части разлетались в стороны, некоторые гибли, но большинство элементарных родбаридиков уцелело. В тех местах, где температура и давление не достигали максимума, они переждали слишком пылкую встречу с человеком, и, как только нападение на них прекратилось, особи, оставшиеся невредимыми, вновь принялись группироваться, делиться и немедленно продолжили свою неутомимую деятельность.

Когда закончилась двадцатичетырехчасовая бомбежка и немного рассеялся дым, офицеры, руководившие операцией, решили с воздуха осмотреть Таркор, предвкушая удовольствие насладиться плодами своей добросовестной работы. Их вертолет медленно прошел несколько раз над тем местом, где накануне возвышались корпуса ченснепповского института. Наблюдаемая картина разрушения превосходила самые смелые ожидания. Они уже собирались радировать о достигнутом успехе, но в это время один из офицеров обратил внимание на странное состояние небольшого участка, расположенного неподалеку от Таркорского озера. Все вокруг являло собой картину первозданного (вернее, созданного человеком) хаоса, и только тут, на площади диаметром метров десять, было как-то необычно чисто и ровно. Вертолет снизили. Рассмотреть происходящее внизу удалось получше, а когда вертолет неподвижно повис над гладкой площадкой, офицеры содрогнулись: два приплюснутых коричневатых шара плавно ходили по кругу.

К тому времени, когда наша группа добралась до места недавнего, столь бесславно закончившегося сражения, родбариды заканчивали свою работу. С рассветом мы увидели, как эти труженики перемололи нагромождения, созданные бомбежкой, тщательнейшим образом выровняли всю территорию Таркора, превратив ее в идеальную, сверкавшую в первых лучах солнца площадку (теперь это один из лучших в Европе аэродромов), а затем, значительно увеличившись в размерах, направились к Таркорскому озеру.

Я не был участником ни одной из войн, но представляю состояние группы военачальников, обязанных в самый короткий срок принять единственно правильное решение при натиске грозного врага; представляю, как на картах, сообразуясь с полученными разведкой данными, наносятся линии, показывающие расположение противника, намечаются направления контрударов, отдаются предельно точные приказы, все готовится к бою.