Паоло Бачигалупи - Водяной нож

Анхель открыл глаза, уставился в потолок, размышляя о долгах и предательстве. Об убийцах и старых песнях. О песнях о насилии и мести. Он был жив. Какой сюрприз. И рядом сидела Люси – женщина, из-за которой его подстрелили.

– Значит, ты убила меня… а потом… – Он сглотнул; пересохшая глотка слиплась. – А потом спасла?

Люси смущенно улыбнулась.

– Похоже на то.

– Ты… – Он снова сглотнул. – Ты понимаешь, что ты – сука безбашенная?

К его удивлению, Люси расхохоталась. И тогда он тоже засмеялся – но вместо смеха вышел хрип, причинявший такую боль, что Анхель едва не задохнулся. Однако ему было приятно, что он вообще в состоянии смеяться.

Он протянул к ней руку.

– Ты практически… лучшее, что я когда-либо видел при пробуждении.

– Даже когда тебя подстрелили?

– Особенно.

Они посмотрели друг на друга. Взгляд отвела Люси.

– Я не хотела встревать в это дело. – Она встала и принялась собирать шприцы, пакеты из-под физраствора и комплекты для дезинфекции, разбросанные вокруг Анхеля.

– В какое дело?

– В это. В Финикс. – Она обвела вокруг себя рукой. – Раньше я думала, что могу просто писать о городе и оставаться в стороне. И вдруг меня втянуло во все это, я стала играть роль в этой истории. Участвовала в лжи и предательстве. – Люси быстро и смущенно взглянула на Анхеля. – Я участвовала в убийствах. И даже не поняла, как это произошло.

– Они угрожали твоей семье, – сказал он. – Мощный рычаг.

– Я надеялась, что меня это не коснется. – Она с горечью рассмеялась. – Я думала, что знаю этот город, а выяснилось, что я по-прежнему желторотик. Я считала себя лучше этих людей, а выяснилось, что я такая же.

– Любого можно сломать, если найти слабое место.

– Уж тебе-то это известно.

– Такая у меня работа. – Он потянулся к ней, превозмогая боль. – Подойди на секунду.

Она была похожа на загнанного в угол зверя; казалось, сейчас ей меньше всего хотелось быть рядом с Анхелем. Но она все равно подошла и села на колени рядом с ним.

Он взял ее за руку.

– Если правильно надавить, все ломаются. Одного нужно как следует избить. Другому как следует пригрозить. Третьего нужно как следует напугать, и он все сделает.

– Я не такая.

Анхель сильнее сжал ее руку.

– Если бы ты бросила меня умирать, никто бы не возражал. Ты могла даже стать героем. – Он переплел ее пальцы со своими. – Я в долгу перед тобой.

– Нет. – Она по-прежнему отводила взгляд.

Он не стал спорить.

Люси может сколько угодно соотносить его долг и свою вину, но Анхель не винил ее за предательство. Нельзя винить людей за то, что они сломались под давлением; винить можно в тех редких случаях, когда у них есть хоть какой-нибудь выбор.

Люси спасла его, хотя могла бросить. Если она до сих пор испытывала чувство вины за предательство – что ж, таков ее кодекс. У Анхеля был свой, и в нем говорилось, что люди предают друг друга постоянно – и по важным причинам, и из-за мелочей.

Sicario жаловался на свою женщину, которая нашпиговала его свинцом.

Предупреждал Анхеля, чтобы тот не изменял своей девчонке.

– Ты кому-нибудь рассказывала про меня? Что мы работаем вместе? До того, как на тебя надавили калифы? Вообще кому-нибудь говорила?

– Ты уже спрашивал. Никому я не говорила.

– Я не злюсь, просто хочу знать правду.

– Не говорила!

– Твою мать.

– В чем дело?

Анхель сделал глубокий вдох.

– Помоги мне встать. Я должен одеться.

– Ты шутишь? Швы еще не срослись. Ты по-прежнему получаешь стимуляторы внутривенно.

– Некогда. Отцепи все эти штуки. – Анхель со стоном сел.

– Ты спятил? Лежи! Тебе пересадили ткань в легкие, и в почки тоже.

– Угу.

Ему казалось, что внутри у него бритвенные лезвия и ржавые шестеренки, перемалывающие органы в фарш. Несмотря на боль, он сел, дрожа и задыхаясь, позволяя боли смыть прошлое.

– Помедленнее!

– Наоборот, нужно быстрее. – Едва не теряя сознание, он потянулся к залитым кровью брюкам. – Кажется, меня заказал мой босс.

Глава 40

Он показал ей дорогу из города к сгоревшим пригородам.

Анхель выглядел ужасно слабым, и чем дальше, тем больше.

– Все равно это бред, – сказала она, объезжая сгоревший квартал. Многие развалины еще дымились, упрямо отказываясь гаснуть. – Мне угрожала Калифорния. И насколько я помню, Невада с Калифорнией не очень-то дружат.

– Именно это меня и бесит. Не могу забыть о том, что произошло перед покушением. Я пытался расплатиться картой, и она не сработала. Словно я уже был мертв. Словно кто-то меня удалил, понимаешь? Калифорния не могла это сделать. – Анхель мрачно рассмеялся. – А вот мои люди могли.

Он указал на новую дорогу.

– Вон туда. Где дома не сгорели.

– Что мы здесь ищем?

Он взглянул на нее, словно заговорщик.

– Ответы.

– Серьезно? Будешь секретничать?

– А что, тебе нужен эксклюзив?

– А тебе не все равно?

– Ладно. Без удостоверений личности я мертв. У меня нет ни денег, ни способов перебраться через границу. Я в таком же дерьме, как и техасцы. Если я выйду из тени, на меня начнется охота. Поэтому я должен как-то помириться с Кэтрин Кейс.

– А чем ты ее разозлил?

– Наверняка ее настроил против меня Брекстон. Этот ублюдок точит на меня зуб… Глава юридического отдела УВРЮН, – добавил Анхель, увидев ее удивленный взгляд, и пожал плечами. – Мы с ним никогда не ладили.

– Настолько, что он решил тебя замочить?

– Ну, знаешь, на его месте я поступил бы так же. Я подозревал, что он играет с нами, продает инфу на сторону.

– Даже в Вегасе есть «кроты»?

– Все страхуются. – Анхель указал вперед. – Вот он.

Люси остановилась, не видя ничего такого, что отличало бы этот брошенный квартал от других. Переработчики уже здесь побывали – вырвали все провода, выломали все доски, забрали все стекло. Не исключено, что здесь поработала Шарлин. Она отличалась тщательностью.

– Что это за место?

– Тайник. Помоги мне. – Он показал на один из обчищенных до нитки домов. – Такие у нас по всему городу. На тот случай, если наши люди попадут в беду.

– Сколько их?

– Я знаю пару десятков. Возможно, есть и другие.

– То есть по всему Финиксу действуют ваши агенты?

– Мы старались. Подкупали людей в правительстве города, обещали им все на свете, перевозили их семьи на север, в дома-Кипарисы.

Он бросил взгляд на Люси.

– Семья – лучшая гарантия лояльности.

Люси внезапно поняла, что по-прежнему не может смотреть ему в глаза.

– Эй. – Он коснулся ее руки. – Я же сказал, ты не виновата.

Его голос был на удивление мягким. Люси почувствовала, как на нее накатила волна благодарности.