Александр Маслов - Сверкающий ангел

– А если по-английски? Немного по-испански могу, – Сашка, отвлекшись на миг, зашелестел пакетом, доставая коробку конфет и пузатую бутылку «Арарат».

– Бесполезно, – отозвалась Ивала, помогая ему извлечь дары. – Разве что на хинди можете попробовать.

– Александр Владимирович, ты бы не суетился с этим, – Глеб постучал пальцем по бутылке. – У нас на сегодня кое-какие дела намечены, и пить с утра не хотелось бы.

– В Москву нам, Сань, надо, – пояснил Арканов. – Мне маму повидать, Васильевичу в квартиру заглянуть. И по магазинам, и всякое разное.

– Так ребята… – Шурыгин выпрямился и горящим взором обвел команду «Тезея». – Я вас куда надо отвезу. До понедельника я в свободном полете. Три месяца то в институте безвылазно, то со своими делами, пора бы и развеяться. Поехали?

Глеб с укоризной глянул на Агафона и неопределенно мотнул головой.

– Поехали! – решилась галиянка, возвращая коньяк в пакет.

Собрались быстро. Арканов запер входную дверь, и все погрузились в белую «Волгу». Ариетта с интересом поглядывала на нелепую приборную панель (что-то похожее она видела в мнемофильмах по древней истории), прислушивалась к ворчанию мотора, потом успокоилась и смотрела в окно на проплывавшие мимо коттеджи, капли дождя и мокрые деревья. Сашка, поддавливая педаль газа, говорил без умолку о лаборатории, новом руководстве и реорганизации в «Микроэлектронных решениях». А когда Агафон осторожно задал ему вопросы по судьбе своих идеек, Шурыгин как-то сразу замолчал. Вздохнул, два раза вздохнул, обернулся и произнес:

– Безумные мысли ты мне, Аркадьевич, тогда преподнес. Настолько безумные, что я много ночей не спал. Довел себя до полного отупения. Мне даже мерещится кое-что начало: зеленые человечки и эльфы с отрезанными ушами. Но потом я понял, что можно создать штуку, которая на самом деле будет работать. И все наши самолеты, ракеты… Эх! – он прихлопнул по рулю. – Потом я тебе расскажу. Нашим дамам и Васильевичу это вряд ли интересно. А с тобой мы вечером поговорим. Еще как поговорим!

– Господин Шурыгин, – томным голосом сказала Ивала, облокотившись на водительское сидение. – Позволите вечером мне участвовать в вашем разговоре. У меня тоже есть кое-какие соображения по динамическому изменению гравитационных полей. А ровно вчера мне приснилась конструкция вакуумно-энергетической установки.

Быстров, засопев, толкнул в галиянку в бок, Шурыгин обернулся и едва удержал машину на мокром шоссе.

Когда проехали Химки, Сашка спросил:

– Куда направимся, Глеб Васильевич? Если вам сначала по магазинам, то за Речным вокзалом у меня товарищ – совладелец цивильного супермаркета.

– Давай-ка сначала на Вятский переулок, – попросил Быстров. – Это в Савеловском районе. Нас с дамами высадишь, а потом Аркадьевича отвезешь к маме – это по пути.

– Верно, – согласился Агафон. – Я после обеда управлюсь и к тебе, Васильевич, подъеду. Кстати, займи мне немного денег. Рублей пятьсот.

Быстров вытащил из пачки десять тысяч и, пресекая возражения, сунул Арканову в нагрудный карман. Потом подумал, что на Земле они пробудут долго, и ему потребуется поменять экономки на рубли и доллары. Недалеко от Таганки жил один беглый пристианец, который занимался обменом галактической валюты.

Шурыгин остановил возле газетного киоска. Выйдя из машины, Глеб подал руку Ариетте и наклонился, чтобы принять сумку у Ваалы.

– Глебушка, а я с Аркадьевичем дальше поеду. Ничего? – галиянка улыбнулась краешком губ. – Пока Агафон будет занят, меня господин Сашка по Москве покатает.

– Да, да, – с джентльменской готовностью подтвердил Шурыгин. – Я гостье город покажу.

– Ну как знаете, – отозвался капитан. – Только долго не разгуливайте.

Когда «Волга» отъехала, за ней тронулся старенький синий Опель, останавливавшийся невдалеке.

– В этой куртке нельзя здесь ходить, – Быстров привлек к себе принцессу, поглядывая на светящуюся голограмму с рекламой туров по экопланетам Милько.

На них уже уставилась пожилая женщина в шляпке и молодежь, курившая на остановке, мигом прекратила оживленный разговор.

– Идем, рядом магазин, подберем что-нибудь земное, – Глеб увлек пристианку к дому с длинным рядом витрин.

3

С двумя сумками полными покупок Быстров поднялся на четвертый этаж. Ариетта, следуя за капитаном, несла объемистый пакет с приглянувшимися ей нарядами. Остановившись у серой сейфовой двери, землянин зазвенел ключами и впустил принцессу в свое жилище.

Квартиру из шести комнат на двух уровнях Глеб приобрел не так давно и почти в нее не заглядывал. Порядок здесь поддерживал небольшой хозяйственный робот боруанской системы, похожий на четырехрукого Чебурашку, шустрый и забавный.

– Добрый день, хозяин! – пролепетал он, выбежав из кухни на кривых ножках.

– Тепа, я же говорил: никогда не выскакивай в прихожую, если я пришел не один – ты можешь испугать гостей, – с нарочитой строгостью сказал Быстров.

– Но мне же скучно, хозяин! Ты обещал приехать в августе. А сколько уже прошло этих августов! Пыль, кстати вытер. Девятьсот шестьдесят три раза. Во всей квартире! – Тепа, подтверждая важность сказанного, поднял толстенький пальчик. – Влажную уборку делал, воду в аквариуме менял и рыбок кормил. Две сдохли по неизвестным причинам. В холодильнике пусто, перегорели лампочки в бра нижней спальни. Телевизор работает – смотрю каждый день.

– Какая прелесть! – рассмеялась пристианка. – Будем знакомы – Ариетта, – она потрепала его по курчавому чубчику.

– А я – Тепа. Хотите, вам обувь почищу и высушу? – с надеждой он глянул глазками-пуговками на принцессу. – И вам на ноги, – он юркнул к низкому шкафчику, вернувшись с пушистыми тапочками. – Вот!

– Пожалуйста, обувь почисти и высуши, – ответил за наследницу Глеб. – И разбери сумку с продуктами, – о протянул ту, что держал в правой руке, с другой прошел в гостиную.

– Здесь твой дворец? – Ариетта вошла, оглядывая резную мебель, занимавшую дальний простенок, голубые с бирюзовым рисунком стены и причудливую люстру, похожую на соцветие весенних джад.

– Нет, поскромнее. Назовем это – резиденция. Простому капитану не положен дворец, – Быстров улыбнулся, наблюдая, с каким интересом пристианка разглядывает посуду за стеклом, безделушки с Африки и Новой Зеландии, и направился в другую комнату.

Наследница последовала за ним и остановилась у стены, на которой висело множество фотографий в деревянных и бронзовых рамках.

– Это ты? – спросила она, коснувшись пожелтевшего фото, где возле боевого «Яка» стояло несколько людей в летной форме.

– Я, – Быстров кивнул, и по спине у него прошел холодок, словно откуда-то с прошлого дохнуло ветром воспоминаний.