Раненые звезды
Я пожал плечами, и направился к выходу, оставив сумку на полированном каменном полу холла.
- Знаешь, - заговорщическим шепотом сказал Кай, когда мы отошли от основного корпуса на порядочное расстояние, - по правде говоря, мы с тобой – шишки такого уровня, что Корпус вполне мог выделить специальный транспорт, чтобы быстро и без помех доставить нас на тренировочную базу. Но они специально направили меня. Чтобы я поехал с тобой обычным транспортом. Понимаешь?
- Понимаю, - кивнул я, - это часть программы реабилитации.
- Точно! – улыбнулся Кай, - здорово, правда? И так деликатно всё вышло.
Я не вполне был с ним согласен. Но решил промолчать.
Электробус появился минут через пять. Плавно подплыл к кондиционированному остановочному павильону и, припав к дорожному покрытию, остановился, выпуская пассажиров. Их было совсем не много: пара дежурных медиков, заступающих на ночную смену, да любители ночных прогулок по побережью.
- Сладкоежки, - прокомментировал Кай, глядя на неброско одетых людей с котомками дождевых накидок за спиной.
- Почему это? – удивился я.
- Как почему? – вопросом ответил Кай; потом спохватился, и добавил, - а. Ясно. Память. Ну, это же собиратели песчаных рапанов! – конечно, на Марсе этот моллюск назывался по-другому, но, раз я не могу это написать по-русски, то пускай будут рапаны.
- Они в дождь выползают на пляж. Охотятся на прячущихся насекомых. Собирательство без использования технических средств разрешено местным законом. Экосистема тут довольно устойчивая, и рапанов море!
- Ясно, - кивнул я, - и что, они реально сладкие?
- Вот доедем до города – будет повод попробовать!
Кроме нас, других пассажиров в автобусе не было. Машина плавно закрыла двери, поднялась на подвеске, и направилась по дороге по направлению к городу.
Я глядел в окно, наблюдая за тем, как мимо мелькают деревья. Наверно, я бы хотел, чтобы хотя бы на какое-то время представить, что оказался на Земле. Но это было совершенно невозможно. Электробус звучал и пах совсем не так, как земные машины. Зелень была чуть другого оттенка. Дорожное покрытие хоть и напоминало привычный асфальт фактурой, но было тёмно-зеленого цвета.
- Тебе грустно? – сказал Кай минут через десять после отправления.
По правде говоря, да, мне было грустно. Только теперь, когда я окунулся в некое подобие нормальной жизни, на меня обрушилось осознание происшедшего.
Я никогда не увижу привычный мир. До его появления два с половиной миллиарда лет! И хотя этот, новый мир, судя по всему, приятное и интересное место – он никак не мог мне заменить родителей. И что там произойдет, в далёком будущем? Считыватели доберутся до Земли? Я как-то особенно отчетливо представил папу и маму. Они рано или поздно поймут, что происходит, я меня рядом нет. Я умер вечность тому назад. Вполне возможно – погиб на чужой и непонятной войне…
- Нет, - ответил я, и неожиданно для самого себя добавил: - да…
- Знаешь, а ты реально очень сильный, - сказал Кай.
Я усмехнулся.
- Правда. Скажу по секрету: тебя даже комиссовать хотели. Считали, что такая потеря памяти приведет к полной деструкции личности. Но у тебя душа воина, хранимая Аресом!
Да, конечно – Как не говорил про Ареса; он назвал имя бога войны, почти повсеместно почитаемого. Насчёт религии в древнем Марсе. Тут был повсеместно распространен политеизм и анимистические религии, при полной свободе вероисповедания. Религиозные войны были, конечно – но остались в далеком прошлом. Концепция загробной жизни при этом в каждом культе была своей, иногда довольно экзотической. Например, последователи Персефоны (я снова пользуюсь именем земного аналога), богини плодородия считали, что после смерти душа человека дробится, и распределяется среди его детей. Соответственно, те люди, у которых детей не было – теряли свою душу.
При этом считалось, что все военные автоматически должны быть привержены культу Ареса. Как я позже выяснил, исключения бывали – в Корпусе служили атеисты, но никогда – последователи иных культов.
- Спасибо, - кивнул я; Кай в ответ осенил меня знамением Секиры.
Дальше до города ехали молча. Кай достал из небольшой заплечной сумки какую-то книгу, и углубился в чтение. А я продолжал задумчиво разглядывать окрестности. Только настроение у меня поменялось. В конце концов – пока я жив, ничего непоправимого не произошло.
Когда мы вышли на автовокзале, я осознал, насколько успел отвыкнуть за эти месяцы от больших скоплений народа. Еще более дискомфортно было из-за того, что на нас обращали внимание. И, хотя это повышенное внимание, как обычно, было доброжелательным – сейчас оно казалось совершенно излишним. Мне хотелось слиться с толпой, почувствовать ритм и вкус города, но, к сожалению, это было совершенно невозможно.
- Куда дальше? – немного растерянно спросил я, оглядываясь, и кивая в ответ на приветственные кивки совершенно незнакомых мне людей.
- В аэропорт, конечно, - пожал плечами Кай, - но давай сначала приоденем тебя, как планировали. Ты не против? Тут, за углом, есть отличный магазин!
Почему-то я думал, что Кай приведет меня в какой-нибудь молл, по образцу земных. Но нет: магазин оказался специализированным, одежным. И обслуживание тут было совсем не такое, к какому я привык.
На входе нас встретила улыбчивая девушка, кивнула, и сделала приглашающий жест рукой. Сразу за дверями был длинный коридор со множеством дверей, что само по себе для магазина необычно. Кай уверенно шел куда-то вперёд, приглядываясь к табличкам на дверях. Наконец, остановившись возле двери с какой-то вычурной и не вызывающей у меня никаких ассоциаций пиктограммой, он уверенно показал: «Сюда!» после чего толкнул дверь от себя.
Мы оказались в небольшом помещении, где стояли несколько разнокалиберных кресел. На стенах висели самые разнообразные зеркала. Окна были закрыты плотными шторами. Еще там был длинный узкий стол, за которым сидела еще одна девушка в скромном сером платье.
