Юрий Маркушин - Тени Каргена

Влад-каргенянин шел напролом. Все в нем кипело.

Под сенью прозрачного кружева, ранящего своими осколками, он корил себя за то, что вовремя не распознал опасности, притаившейся в той злополучной ракете. С его подачи экипаж "Витязя" сглотнул наживку толстяка Кроки.

- Хотя, что на него пенять? Он и сам, не исключено, болтался в космосе в роли живца. Я проворонил "Витязь", и я должен исправить свою ошибку!

Звон и облако стеклянной пыли отмечали путь юноши к кораблю. Влад уже достаточно повидал на Каргене, чтобы сообразить, что на этой планете ему противостояли не только аборигены. В плену он внимательно наблюдал и кое-что понял!

Незримая, но вездесущая и властная рука чувствовалась во всем. Неизменно оставаясь в тени, ее владелец управлял планетой.

Временами обычно медлительных и туповатых каргенян будто подменяли. Они становились на редкость проворными и деятельными. На свой лад, конечно, и все разом. Словно все сразу получали общую неслышимую команду.

Сидя в плену под стекляным колпаком отдельно от остального экипажа, Влад отметил про себя необыкновенную скорость, с которой каргеняне обменивались новостями. Им достаточно было пройти рядом друг с другом, не бросив ни слова, ни жеста, чтобы узнать все. В тот же миг они оживали и бросались исполнять полученный неведомо от кого приказ. От одного неторопливо вышагивающего посыльного разбегались волны целеустремленных каргенян!

Но всякая активность заканчивалась с заходом голубой Теннэ. После заката ни один из них носа не высовывал из ярко освещенных изнутри жилищ, выполненных все из того же прозрачного стекла. На эту слабость и рассчитывал Влад в ночь побега.

Теперь юноша размашисто рубил стекло, а перед его глазами стояли шеренги охранников. Каждый вечер перед заходом синюшного солнца его заставляли маршировать сквозь их строй. Да не абы как, а четко печатая шаг сквозь череду теней недвижимых истуканов! "Правой, левой! Ать, два! Ать, два!"

И с каждым шагом словно плети впивались ему в спину. Он оглядывался, но каргеняне не шевелились, а незримые удары хлестали, хлестали, хлестали, доводя порой до полупомешательства. Едва живой он падал под куполом и забывался до утра, чтобы перед заходом солнца вновь вставать под кнуты, которых не было.

"Тени тюремщиков! Тени-тюремщики. Тени - жгучие, словно яд гремучей тай-сау. От них рябит в глазах, ломит в спине, переворачивается в душе. Каргенские тени! Стоп!" - Влад замер с занесенным для очередного удара кайлом. - "Я и тогда знал, что здесь что-то нечисто. Но, черт побери, раз здесь замешаны тени - и чтобы это ни значило - ТЕНЕЙ НЕ БЫВАЕТ БЕЗ СВЕТА! И, не отведать мне дымящегося после возгонки чара, если я не обесточу весь "Витязь": не отключу всякое, даже аварийное освещение на корабле! В темноте мы поквитаемся с этими тене-не-до-разумами! Что, не любите темноты?

Энергетический рубильник - на главном пульте управления?

Значит, мне - туда!

Ухнув последнюю преграду, Влад-каргенянин очутился у самого лифта.

По правде сказать, его несколько удивило, что лифт не охранялся. Но он списал этот отрадный факт на природную несообразительность каргенян и, не задумываясь, вошел внутрь корабля. Лифт вознес Влада на верхнюю палубу, откуда до главного пульта рукой подать.

Но здесь его ждало настоящее разочарование:

подходы к пульту тщательно охранялись неспешно прогуливающимися каргенянами с массивными бластерами в руках.

Влад-каргенянин оглянулся по сторонам - двое охранников в правом проходе, спиной к нему, еще двое выворачивают из-за угла слева - теперь и путь к лифту отрезан!

Влад торопливо метнулся к аварийной лестнице и перегнулся через перила: "Внизу вроде, пока никого."

Отпрянул назад и, плотно сжав губы, сосредоточенно вырисовал в уме дальнейший маршрут.

Мышцы подрагивали, как натянутая тетива, готовые в любой момент выпустить тело в хитросплетение лесничных маршей.

Мерная поступь каргенян за спиной переросла тем временем в топот.

Его заметили! Медлить больше нельзя!

Глубоко вздохнув и глядя прямо перед собой, Влад-каргенянин чуть разжал ладони, лежащие на перилах, и соскользнул по пластиковым опорам вниз.

Широкий замах живого маятника перенес юношу на следующую площадку. Не задерживаясь на ней, он в одно касание перевел тело через поворот и, оттолкнувшись руками от жалобно взвизгнувших поручней, приземлился еще ниже.

Крутой вираж влево и еще один пролет позади.

Дальше-больше. Его скорость все нарастала и нарастала. Минуту спустя он уже несся не над ступенями, а летел по воздуху головой вниз - прямо в бездонный колодец лифтовой шахты, успевая на лету отталкиваться от пролетающих мимо распорок и огибать горизонтальные переходы.

Рассекаемый воздух свистел в ушах и ярко освещенные этажи проскакивали мимо, сливаясь во вьющуюся ленту причудливо расцвеченного серпантина.

Пять этажей, десять, пятнадцать - остались позади. "Пора. Лететь дальше рискованно.

Торможение!"

Постепенно снизив скорость, Влад-каргенянин проехал последний марш, усевшись на перила верхом, и, чуть-чуть просчитавшись, грузно шлепнулся на металлический пол. "Надо же, под конец не повезло", - проворчал он про себя, поднялся на ноги и обернулся.

Восемь молчаливых фигур на округлой площадке шириной в пару десятков шагов преградили дальнейший путь, их длинные тени распластались впереди на полу.

Все восемь - в просторных балахонах с бластерами, прижатыми в правому боку.

Восемь пальцев лежат на спусковых крючках, готовые в следующую секунду выпустить плазменный заряд.

Голубоватые блики лазерных прицелов поочередно слепили глаза. "Не ярче солнечных зайчиков. Кстати, и Тэннэ как раз голубая", - мелькнула никчемная мысль. - "Надо же, а от прицелов совсем не больно.

ПокаЕ не спущены курки или что там есть у бластеров.

И моя каргенянская внешность их не смущает. Доложили уже их главному."

Влад-каргенянин лихорадочно искал выход.

Открытая площадка перед ним, круто уходящая вверх лестница позади. Выхода просто не было!

Шелест восьми рукавов, сползающих от вскинутых бластеров отмерял последние крохи дарованной ему секунды. "Должен быть выход!"

В следующий миг многократно усиленный белый свет ударил по правому глазу. "Бог мой! Но почему все по правому?"

Заслоненный лишь веком зажмуренного глаза луч разгорался целую вечность. "И не отвернуться от него, не заслониться! Нет!"

Он, все-таки, упал на ступени и укрылся за редким штакетником перил до того, как бластеры включились на полную мощность, хотя это и было выше человеческих сил. На этот раз тело значительно опередило восприятие. Плазменный луч не мог повредить голому разуму.