Кейт Лаумер - Берег динозавров

Это меня не утешило.

Направлявшееся ко мне трио представляло довольно редкую разновидность, которую мы нарекли "королевскими шутами" из-за глуповатой ухмылки и красочного украшения на черепе. У этих ящеров были огромные страусиные ноги, вытянутая шея и чрезмерное количество зубов.

Я замер на песке, изображая валун. Они вперевалку приближались. Два больших, а один просто гигант восемнадцати футов в плечах. По мере их приближения я начал задыхаться от страшного зловония. Эти огромные машины пропускали через себя огромную массу воздуха. Я попробовал подсчитать оптимальный диаметр глотки, объем легких, потребность в кислороде и процентное содержание последнего в фунте воздуха. Когда расстояние между нами сократилось примерно до сотни футов, занятие пришлось прекратить: сосредоточиться мешало урчание их желудков, рассчитывать объем которых мне почему-то не хотелось.

Верзила первым почуял меня. Голова его вздернулась, тусклый, похожий на ведро с кровью, глаз повернулся в мою сторону. Он фыркнул. Затем вздохнул — не меньше галлона. Пасть открылась, дав мне возможность полюбоваться рядом белоснежных, готовых вонзиться в плоть зубов. Он загудел как паровоз и устремился ко мне. Настало время решать, и я не колебался.

Вдохнув напоследок влажный морской воздух, я окинул взглядом море, песок, пустое безразличное небо и силуэт чудовища на его фоне. И запустил аварийный код встроенным в челюсть тумблером.

Пейзаж скользнул в сторону и растворился в неощутимом ударе. В это время я уже соскальзывал в свернувшуюся бутылкой Клейна Вселенную…

Сплошная темень и рев — ни дать ни взять спуск в бочке по Ниагарскому водопаду.

8

Несколько секунд я лежал совершенно неподвижно, мысленно обследуя свое тело. Руки-ноги целы. Шум не утихал, вокруг по-прежнему было темно. Неопределенная ситуация: вроде бы уже покинул Берег, но никуда еще не прибыл.

Согласно инструкции, при любом сбое в темпополе следовало сохранять неподвижность и ожидать корректировочного импульса. В данном случае это могло занять довольно много времени. Пока еще никто не докладывал о таких срывах, поэтому инструкция могла ошибаться. Я вздохнул — ничего не произошло. И тогда окончательно решился…

Я встал, шагнул в тишину, в странный черноватый свет, простреливаемый маленькими ослепительными точками, какие видишь перед собой, теряя сознание, и будто раздвинул занавес.

Ослепительные блестки рассеялись, и я очутился в стандартной кабине темпорального перехода этапной Нексс-станции. Дышалось свободно.

Я постоял в недоумении и повернулся к завесе, сквозь которую прошел. Это была обыкновенная бетонная стена около двух метров толщиной.

Возможно, гудели молекулы плотного вещества, сквозь которое проникали сто восемьдесят фунтов загрязненной воды?

Я отложил изучение феномена на неопределенное время: предстояло отыскать начальника станции и доложить о внезапной атаке и разрушении темпостанции девяносто девять.

За десять минут я осмотрел каждую комнату в оперативном отсеке. Жилые помещения пустовали. Равно как и отсеки с оборудованием и силовой установкой.

Темпоральный датчик вырисовывал обычную картину, пластины излучателя светились под нагрузкой, по всему пульту горели зеленые лампочки, но индикатор блока стоял на нуле: на станцию не поступало ни микроэрга.

Это было невозможно.

Каждая этапная станция, с одной стороны, осуществляла наводку персонала, с другой — замыкалась на Нексс-Централ. По цепи всегда поступала энергия. Пока система существовала, такое состояние в нормальном пространстве-времени было невозможно.

Отсюда с убийственной закономерностью следовал только один вывод.

Либо система Чистки Времени накрылась, либо я нахожусь за ее пределами. И поскольку сфера влияния системы охватывала весь пространственно-временной континуум, трудно представить, что оставалось на мою долю.

Все станции походили одна на другую и внешним видом, и оборудованием, и электронными характеристиками. Подразумевалось, что их массовое производство осуществлялось по технологии расщепления времени, разделения исходной по темпоральному пространству. Часть теоретиков считала станции временными дубликатами одной физической матрицы. Но одно дело гипотеза, а другое — факт, который можно пощупать. Поэтому первым делом требовалось выяснить, куда меня занесло.

Я прошел к шлюзовой камере (некоторые станции размещались в довольно суровых внешних условиях), подождал, когда откроется входной люк, и шагнул наружу…

Чуть было не шагнул.

Примерно в десяти футах от выхода наружу поверхность обрывалась. Дальше клубился жемчужно-серый туман, завихряющийся у невидимой преграды. Я прошел по выступу, лег плашмя и заглянул за край. Дно станции, изгибаясь, уходило в глубину и терялось в туманной мгле. Видневшаяся часть блестела как зеленое зеркало.

Как стекловидная поверхность кратера, что остался на Берегу Динозавров.

Я отполз от края пропасти, вернулся на станцию, прошел в хранилище и наугад вытянул кассету. На экране вспыхнула считываемая информация: типовые данные о затратах энергии, о флуктуациях темпорального рельефа, отметки о прибытии и отправлении оперативных агентов — обычные станционные формуляры, и на каждом был указан номер станции.

Темпостанция девяносто девять.

Именно то, чего я боялся.

Вогнутое дно островка, на который меня выбросило, совпало бы со стекловидным чашеобразным углублением на Берегу Динозавров, как отливка совпадает с литейной формой. Станцию не разрушил вражеский обстрел, ее выдернули из почвы, как огромную фисташку, и воткнули сюда.

Я вернулся в отчий дом, на свою станцию. Так вот что пытался сказать мне Нел Джард! Он подождал, пока я удалюсь на безопасное расстояние, и нажал кнопку. Сработала программа аварийного спасения, о которой ничего не знал и не мог знать рядовой оперативник.

Джард поступил правильно. Враг был у самых ворот. Через несколько минут защитные экраны рухнули бы от перегрузки. Все секреты Нексс-Централа касательно передвижений во времени попали бы во вражеские руки. Джард обязан был предпринять что-то для спасения станции, обязан был любой ценой избежать разрушения. И он выполнил инструкцию.

Тот факт, что это подразумевало технологию, уровень которой был намного выше моих представлений о возможностях Нексс-Централа — дело десятое, и я решил погоревать о своих заблуждениях позднее, а сейчас покончить с более важными проблемами.

В самую последнюю минуту Джард выкрикивал что-то важное, что я должен кому-то куда-то сообщить. Я от волнения не расслышал ни слова. Он поторопил меня, сосчитал до десяти и нажал кнопку. Станция исчезла, оставив меня в безопасности.