Антиной - Владимир Гергиевич Бугунов
— Убийцы! Убийцы! Убийцы!!
Джим, расталкивая товарищей, тянул в сторону видеокамеры свой кулачек и снова и снова исступлённо кричал.
— Убийцы! Убийцы!
Генри выпустил газету из рук и схватился за голову. Он вспомнил слова Моута о том, что весь цикл испытаний этого людоедского оружия и главные «исполнители» — Янг и Пфафф найдут достойное место в снимаемом фильме. Значит они оба, вольно или невольно стали соучастниками невиданного до сих пор преступления, виновниками гибели сотен тысяч, если не миллионов их соотечественников. Детей, стариков, женщин и мужчин…
Конечно, ещё до испытаний Пфафф прикидывал, какой ущерб мог принести его резонатор. Его прикидки были чисто умозрительные, но в любом случае он и не предполагал, что всё может закончиться такой ужасной катастрофой. Горячая волна горя, вины, злости и безысходности накатила так, что Генри стал буквально задыхаться от душивших его слёз. Тронлей рывком поднял газету с пола и, скатав в тугой шар с силой запустил его в глазок видеокамеры.
— Эй, Моут, мы требуем немедленной встречи! Слышишь ты, грязная свинья? Немедленно!
Их услышали. Щёлкнул замок входной двери. На пороге стоял криво ухмыляющийся Милвз.
— Шеф готов встретиться с вами прямо сейчас.
Стулья из кабинета Моута чудесным образом исчезли. Видимо этот мерзавец посчитал излишней фамильярностью, чтобы «преступники» грели свои задницы рядом с ним. Пусть стоят. Не рассыпятся. Учёных остановили у самого порога. Между ними и столом расположились Милвз и ещё один бритый накачанный амбал. Четверо охранников прикрыв за собой дверь, остались в коридоре.
— Поздравляю вас с успешным испытанием вашего резонатора, Генри. Ну а в ваших АМС, Джимми я и не сомневался. Всё прошло великолепно, господа. Вы даже не представляете как там, — Гарри закатил глаза и ткнул длинным пальцем в потолок, — рады нашим успехам.
— Вы мерзавец, Моут. Вы и ваши хозяева. Вы втянули всех нас, — Тронлей дёрнул головой в сторону своих коллег, — в преступную авантюру, по сравнению с которой меркнут атомные взрывы над Хиросимой и Нагасаки. На вашей совести сотни тысяч погибших, миллионы оставшихся без крова над головой…
— Если быть более точными, — перебил его Гарри, — погибших по состоянию на шестнадцать часов местного времени — триста восемьдесят тысяч. Более полутора миллионов раненых и обожжённых. Семь миллионов остались в чистом поле. Правда данные ещё поступают и думаю, к полуночи цифры заметно подрастут. Но в чём, собственно проблема?
Ослепительная американская улыбка, появившаяся на лице Моута была сейчас так же уместна, как если бы какой-нибудь мэр на похоронах своего предшественника вместо дежурной речи перед погребением пописал бы в гроб. Пфафф и Янг подавленно молчали. Ужасающие цифры, озвученные Моутом буквально раздавили их волю. Особенно страдал Генри. Ведь именно его резонатор, его любимое детище, которое он изобрёл и готовил для блага всего человечества, нанёс сокрушительный удар по его соотечественникам.
Моут насмешливо наблюдал за метаморфозами, происходящими с лицами его рабов. Да, по сути, они были его рабами. Он мог их прямо сейчас раздавить как мокриц, мог помиловать, мог пообещать им соблазнительные перспективы. Сегодня в полдень он сообщил председателю канадо-американского клуба масонов о результатах испытаний и получил полную свободу действий по подготовке к операции «Ной-2». Сэр Гренхольд даже намекнул, что его, Моута, кандидатура, на ближайшем совете клуба будет включена в список Посвящённых. Это конечно ещё не полнокровное членство в ложе, но достаточно высокая ступень в их сугубо иерархическом братстве. А главное — это гарантировало ему место на одном из ковчегов. На Гарри даже накатила минутная слабость. В конце концов, чисто по-человечески он понимал и Янга, и особенно Пфаффа. На этих бедолаг сразу столько всего свалилось… Он вышел из-за стола, подошёл к Пфаффу и положил руку на его плечо.
— Генри, я понимаю, как вам сейчас тяжело. Ваш резонатор оказался настолько грозным оружием, что ни я, ни сэр Гренх…, — он тут же осёкся, поняв, что сболтнул лишнее, — ни руководство корпорации не ожидали, что последствия будут настолько ужасными. Что ж, настоящие прорывы в науке редко обходятся без жертв, порой и безвинных. Это нужно принять как данность, как неизбежность, которые порою наступают помимо нашей воли…
— Мерзавец! По твоей воле и по воле твоих шефов-засранцев погублено столько людей, а ты ещё и улыбаешься?!
Обе ладони Тронлея сомкнулись на горле Моута и если бы ему тотчас же не пришли на помощь Милвз со своим напарником, Додж свернул бы ему шею или вырвал кадык. Но несколько профессиональных ударов сделали своё дело. Спелеолог рухнул на пол. Моут, зло сплёвывая и потирая шею вернулся на своё место и закричал:
— Пещерный хоббит! Гоблин! Как ты мне надоел! Уберите отсюда эту падаль!
Подхватив Тронлея за руки-ноги, охранники выволокли его в коридор. К тому времени Моут успел оправиться от потрясения и вальяжно развалился в кресле.
— Ваш строптивый коллега считает всех кругом виноватыми, но только не себя. А зря. Он мне многое успел рассказать ещё о двух десятках милых пещерок по всей планете. Правда, — Гарри скривил лицо, — не совсем добровольно. Но у нас есть средства, чтобы развязать язык даже таким упрямцам. И потом, в фильме, о котором я говорил, определённая роль отведена и ему. Собственно его роль предваряет весь фильм.
Он включил монитор и развернул экран в сторону учёных. Пфафф и Янг сразу узнали характерный склон горы, в недрах которой находилась пещера и самого Тронлея стоящего у её входа. Звук был выключен и что Додж говорил про пещеру или про что-то другое было не ясно. Но было видно, что Тронлея слегка пошатывало, глаза его были какими-то застывшими, а руки, наоборот не знали куда деться. Он всё время невпопад размахивал ими. Моут, эта хитрая коварная лиса знал своё дело. Он и Доджа на всякий случай привязал к случившейся катастрофе. Когда на экране пошли кадры с участием профессоров, Гарри выключил монитор и самодовольно усмехнулся.
— Дальше вы и так всё знаете. Но могу успокоить вас. Этот фильм никто, никогда не увидит, слово джентельмена!
«Джентельмен» тут же ощерился и процедил.
— При условии, что вы по-прежнему будете сотрудничать с корпорацией. И наоборот. Если вы откажетесь от сотрудничества, то этот фильм будет запущен в прокат. Вас к тому времени мы отпустим на все четыре стороны. А вот как вы потом будете оправдываться перед вашими коллегами по научному цеху, перед правоохранительными органами, перед своими жёнами, детьми и внуками
