Антиной - Владимир Гергиевич Бугунов
Генри проследил за взглядом Джима.
— Камер наблюдения нет разве что в туалете.
В этот момент щёлкнул замок входной двери в прихожке. Улыбающийся Стив Милвз широким жестом приглашал их на выход. За его спиной переминались с ноги на ногу уже трое громил.
Несмотря на полную изоляцию, узники старались не терять чувства времени. Их спальные комнаты просматривались камерами видеонаблюдения. Глазок торчал даже в торцевой стене ванной комнаты. Единственным местом, где не велось наблюдение, был довольно тесный пенал туалета. «Хранителем» времени по обоюдному согласию назначили Янга. Он был, пожалуй, самым педантичным из всей тройки. Для подстраховки, утром, Генри или Додж молчаливо, одним взглядом «спрашивали» Джима, сделал ли он очередную отметку. И практически всегда, Янг, отвернувшись от глазка видеокамеры, пару раз, заговорщически моргал в ответ, давая понять, что он свою работу сделал.
Нужно сказать, что в номере всё было зачищено от любых острых предметов ещё до их прибытия сюда. Ни ножей, ни вилок, ни гвоздей и даже зубочисток не было и в помине. Но узникам повезло. В складке шва наружного кармана пиджака Пфаффа обнаружилась небольшая латунная канцелярская скрепка. Вот этой штукой, Янг каждое утро выцарапывал еле заметные чёрточки на внутренней части наличника двери туалета. И по их подсчёту получалось, что именно на тридцать восьмой день затворничества Янга и Пфаффа заставили спуститься на лифте до гаража, расположенного в цокольной части здания, где их посадили в автофургон, у которого вместо окон были только несколько вентиляционных решёток, обрамлённых снаружи металлическими отбойниками. Вместе с учёными в фургоне ехали четверо вооружённых охранников. Машина ехала менее часа. Когда она остановилась, на глаза пленников натянули глухие повязки. Им помогли сойти с машины и тут же подняться по другому трапу в гудящий моторами вертолёт или самолёт. Поскольку машина без разбега сразу же закачалась в воздухе, стало понятно, что это всё-таки вертолёт. Полёт длился примерно полчаса, не более. Повязки с глаз у них сняли, когда вертолёт приземлился в каком-то горном распадке.
У трапа их встретил… Гарри Моут.
— С благополучным прибытием на наш испытательный полигон, господа! Правда деланная американская улыбка быстро сползла с его лица.
— Итак, господа, настал час икс. Подготовка к испытаниям ваших творений полностью завершена. Думаю, не будет великим грехом с моей стороны, если я сообщу вам, где мы находимся. А находимся мы недалеко от города Спокан на стыке между Скалистыми и Каскадными горами. Здесь есть чудесная и практически недоступная для вездесущих туристов пещерка, так что нам никто, надеюсь, не помешает. Мистер Янг, можете быть спокойными за работу своей АМС — в пещере есть постоянный и достаточный запас воды. Как вы думаете, мистер Пфафф, на что способен ваш резонатор? Мы ведь понятия не имеем, как он будет себя вести не в космическом вакууме, а в стеснённых условиях пещеры. Генри вспыхнул.
— Послушайте, Моут, я не знаю, как он вёл бы себя, скажем на орбите Земли, а уж здесь в земных условиях… — Пфафф растерянно пожал плечами.
— Ну, это неважно, скоро мы всё узнаем. Через… э-э, тридцать минут мы запускаем ваш реактор, док, который будет питать ваш резонатор, Генри.
Слово «ваш» Гарри говорил с заметным нажимом, сразу давая понять, кто есть кто в предстоящем испытании. Моут махнул рукой и из второго вертолёта приземлившегося здесь раньше учёных вышло двое. У одного из людей на плече появилась телекамера, второй растягивал в сторону пещеры провод с двумя светильниками. Моут проводил киношников глазами.
— Мы тут no-ходу нашего дела снимем фильм, в котором одними из главных героев будете вы, господа. Поверьте, я не претендую на ваши лавры. Только ваши счастливые лица должны попасть в анналы истории, господа. Но это всё — лирика. А сейчас потрудитесь проверить и так сказать оценить профессиональным взглядом, что мы нагородили в пещере. После чего милости прошу вон в тот бункер, — он показал рукой на площадку, куда уже перелетели оба вертолёта.
Голос функционера корпорации звучал нарочито бравурно. Хотя было видно, что Гарри волнуется и волнуется очень сильно. В конце концов, от результатов испытаний зависело, как к нему будут относиться хозяева корпорации. Янг и Генри, молча, полезли в полуосвещённый зев пещеры. Что ни говори, но обоих учёных распирало чисто профессиональное любопытство. Одно дело чертежи и даже виртуальные компьютерные проекции их разработок, другое дело — изделия в металлической плоти.
Резонатор был собран из четырёх одинаковых по размерам блоков. От каждого блока в сторону стен пещеры тянулись стойки упоров выполненных из толстостенных труб. От энерговвода резонатора вглубь пещеры тянулся мощный бронированный кабель. Янгу помогли перебраться через верх резонатора по шаткому переходному мостику и вскоре он добрался до своего детища — атомной министанции. Для удобства её монтажа в теле скалы буквально выгрызли небольшую площадку над самым зеркалом воды подземного озера. Джим с затаённой любовью погладил покатые бока станции. Он нисколько не сомневался, что она не подведёт. Уже несколько десятков подобных АМС исправно служили в космосе, на многие годы продлевая ресурс космических аппаратов. Янг даже не стал делать обмеры. Его намётанный глаз сразу определил — все параметры, заложенные в технические условия выполнены безукоризненно. В бункере, в который учёные вошли сопровождаемые Моутом, было несколько пультов контроля, три стола и несколько стульев. Гарри указал им на свободные места.
— Регистрация всех параметров испытаний будет производиться в автоматическом режиме. Затем я предоставлю все эти записи в ваше распоряжение. Мне важно узнать ваше мнение о работе связки резонатор-АМС, особенно в начальный и конечный момент испытаний.
На столе перед профессорами одиноко стоял лишь обыкновенный серийный сейсмограф. За другими столами суетилось ещё несколько человек, настраивающих свою аппаратуру, о назначении которой можно было только догадываться. Торжественно посмотрев в сторону учёных, Гарри поднёс к уху трубку армейского полевого телефона.
— Начали!
Какое-то время ничего не происходило. Моут всё чаще кидал разочарованные взгляды то в узкую амбразуру бункера, то в сторону Янга и Пфаффа. Но когда он, горя нетерпением, собрался вскочить со стула и крикнуть в лица этих интеллигентов — придурков самые бранные, площадные слова, какие он только знал, бункер задрожал. Затем мелкое дрожание пола под ногами перешло в скачкообразное движение всего, что находилось в бункере и самого бункера, мощного монолитного сооружения с защитой способной выдержать ядерный взрыв любой мощности, случись он в радиусе не ближе
