Джеймс Хоган - Кодекс жизнетворца
Мысли его прервал вызов терминала связи на столе, Конлон нажал кнопку доступа. На экране появилось лицо человека лет пятидесяти, с высоким лбом и отступающей назад линией волос, резкими чертами лица, густой бородой, в которой уже видна седина, и яркими проницательными слегка насмешливыми глазами. Это был Джералд Мейси, профессор психологии познания в университете Мериленда, один из давних друзей Конлона. Мейси был также известным фокусником, и его особенно интересовало разоблачение различных паранормальных феноменов. Именно знакомство с этой стороной деятельности Мейси послужило источником упоминания о ней Конлоном в разговоре с Брейди.
- Привет, Уолтер, - сказал Мейси. - Компьютер сообщил мне, что ты звонил. В чем дело?
- Привет, Джерри. Да, звонил вчера. Где ты был?
- Во Флориде, в Талахасси.
- Да? И что там было?
- Мы с Верноном проводим там одно исследование. - Вернон Прайс, ассистент Мейси, его помощник на сцене и соучастник преступления. - Мы представляем "экстра"-способности Вернона группам студентов по всей стране. Некоторым заранее сообщают, что это фокус, другим говорят, что все взаправду. Наша цель - установить, как предрасположенность влияет на интерпретацию людьми увиденного, как это отражается на их объяснениях. Специальностью Мейси было изучение того, почему люди верят в то, во что они верят.
- Интересно.
- Да, но я сомневаюсь, чтобы ты из-за этого звонил мне, - ответил Мейси.
- Ты прав. Послушай, мне бы хотелось встретиться и поговорить. Относительно одного проекта САКО, но я сейчас не могу вдаваться в подробности. Насколько ты занят?
- Похоже, ты мне предлагаешь работу, - заметил Мейси. Говоря это, он взглянул на свой терминал, что-то привел в действие, потом посмотрел в сторону, за пределы видимости экрана. - Какое-то время занят ежедневно, сказал он. - А можем встретиться вечером? Мы пообедаем и, может, отправимся в итальянский ресторан, который тебе нравится.
- Звучит неплохо, - сказал Конлон.
- Как насчет завтра?
- Подходит. О... я приведу с собой Пита Уайттейкера. Он с этим связан.
- Конечно. Я его давно не видел. - Патрик Уайттейкер - один из руководителей Всемирной Информационной Сети, главного поставщика телепрограмм и баз данных. Мейси заинтересованно спросил: - А в чем дело, Уолт? Ты не можешь мне сейчас что-нибудь подсказать?
Конлон криво усмехнулся.
- Пусть Вернон узнает через "экстра". Нет, правда, давай подождем до завтра. В шесть тридцать подойдет?
- Хорошо. Ну, значит, увидимся.
Конлон снова посмотрел на стол, обдумывая свой следующий шаг. Наконец взгляд его остановился на папке, пришедшей из отдела предварительной оценки. В папке содержатся материалы относительно марсианского проекта. Рядом лежал номер "Вашингтон Пост", сложенный так, что видна была статья, посвященная возвращению Карла Замбендорфа в Штаты. Лицо Конлона покраснело, рот сжался.
- Медиум! - мрачно произнес он.
3
- Послушайте, у нас выступление по телевидению в семь тридцать, крикнул через перегородку Дрю Вест водителю такси. - Нам нужно там быть через двадцать минут.
Негромко бранясь про себя, шофер подал назад машину, едва не задев идущую за ней, резко повернул по встречной полосе под звуки сигналов и скрип тормозов и выехал с улицы Уорик в переулок, чтобы миновать пробку в конце Манхеттена у туннеля Холланд. Одна сторона улицы на протяжении семи кварталов чернела огромным уродливым сооружением из алюминиевых плит и стальных решеток - это злополучный Нижневестсайдский демонстрационный солнечный проект, он должен был показать, что город может получать электричество непосредственно от солнца. Прежде чем от этого опрометчивого проекта отказались, на него затратили двести миллионов долларов из городского бюджета. Деньги эти пошли на то, чтобы научить городских политиков тому, что инженеры давно знали. Но по крайней мере это сооружение спасало от дождя, и процветающий блошиный рынок возник под аркадами, перекрывающими улицу.
- Я уверен, здесь есть еще что-то, Дрю, - возобновил разговор Замбендорф, когда Вест сел на место. - Ланг и Снелл были всего лишь вежливы, чтобы не ставить в неудобное положение Хендриджа. Классические чиновники корпорации, прагматичные, жесткие, не интересующиеся всяким вздором И ни капли информации от них. Они пришли на ленч совсем не потому, что интересуются паранормальными явлениями. У ГКК есть какой-то другой интерес.
Вест кивнул.
- Согласен. Больше того. Чутье говорит мне, что они представляют официальное мнение Совета директоров ГКК. Утверждение, что Совет директоров интересуется опытами с медиумом в районе Марса - только для публики. Но если это так, почему они на самом деле хотят послать нас, Карл?
Такси остановилось на пересечении с Бродвеем. Сидя с другой стороны от Замбендорфа, Джо Феллбург внимательно следил за группой неопрятных юнцов, которые разговаривали и курили на углу.
- Ну, может, в корпорации решили, что пора представить космос людям, - предположил он.
Замбендорф нахмурился и взглянул на Веста. Вест пожал плечами.
- Что ты имеешь в виду? - спросил Замбендорф у Феллбурга.
Тот заметно расслабился, когда такси снова двинулось, повернул голову от окна и разжал свои большие черные кулаки.
- Ну, космос, космические базы всегда предназначались для астронавтов, ученых, людей из САКО. Не для всякого. Ну, если САКО намерена когда-нибудь открывать колонии в космосе, надо как-то изменять это представление. Они могут решить, что появление Карла на Марсе - хорошая идея.
- Мм... ты имеешь в виду популярную фигуру, с которой все могут соотносить себя... - Дрю Вест кивнул заинтересованно. - Возможно, это имеет смысл... Да, ты мог бы укрепить такое отношение в сознании людей... И это объясняет, почему Ланг, Снелл и, вероятно, все остальные руководители ГКК согласились с Хендриджем, хотя, наверно, считают его психом.
- Это я вам и говорю, - сказал Феллбург. - Их совершенно не интересует, настоящий Карл медиум или мошенник.
Замбендорф задумчиво погладил бороду, обдумывая это предположение. Потом кивнул, вначале медленно, потом быстрее. Наконец рассмеялся.
- В таком случае нам не о чем беспокоиться. Если ГКК серьезно заинтересована в эксперименте, никто не будет стараться разоблачать нас. Вообще хорошая пресса о нас даже в их интересах. Так что в конце концов все оборачивается для нас выгодно. Я вам говорил, что Отто слишком беспокоится. Это настоящий кусок торта, вот увидите, кусок торта.
Такси повернуло на Фултон-стрит, и все увидели группу евангелистов с плакатами, предупреждающими об опасности сношений с ТЕМНЫМИ СИЛАМИ и провозглашающих Замбендорфа НАМЕСТНИКОМ САТАНЫ. Евангелисты стояли на тротуаре у здания телестудий Эн-Би-Си, напротив торгового центра. Дрю Вест заметил Клариссу Эйдстадт, ждущую у обочины перед толпой, и попросил шофера остановить такси возле нее. Она села рядом с шофером и знаком предложила ему ехать дальше.
- Сегодня этих придурков многовато, - сказала она, поворачиваясь к перегородке. - Главный вход осажден, но я знаю служебный боковой. - Потом шоферу: - Здесь направо... Высадите нас возле тех парней, что разговаривают с двумя полицейскими.
Такси остановилось, все вышли. Пока Вест расплачивался с шофером, Кларисса передала Замбендорфу сложенный листок бумаги, который тот сунул во внутренний карман. На бумаге записаны наблюдения Отто Абакяна и Тельмы, все, что они заметили и услышали за час. Они заглядывали в сумочки, когда посетители расплачивались за билеты, слушали разговоры в женском туалете и в баре. На таких, казалось бы, незначительных мелочах базируются многие знаменитые чудеса.
Группа вошла в здание, Замбендорф извинился, сказав, что ему нужно вымыть руки. На самом деле он хотел прочесть заметки, которые дала ему Кларисса. Через пять минут он присоединился к остальным и был представлен Эду Джексону, ведущему популярного "Шоу Эда Джексона", в котором Замбендорф будет главным участником. Джексон некоторое время изливал свой энтузиазм в стандартной телевизионной манере, потом ушел, чтобы начинать шоу с первыми участниками - для разогрева публики. Замбендорф со своими спутниками пили кофе, разговаривали с телеработниками и смотрели шоу по монитору. Подошла гримерша и нанесла Замбендорфу на нос и лоб несколько мазков. Замбендорф еще раз спросил, когда будут заранее оговоренные вставки рекламы.
Наконец наступило время выхода на сцену, и Замбендорф оказался сбоку, за кулисами, вместе с помощником режиссера, а Эд Джексон тем временем настраивал аудиторию, заполняя время рекламной паузы. Потом повернулся, вытянул выжидательно руку, и оркестр тут же взорвался трубным крещендо; режиссер ткнул пальцем из своей будки, и Замбендорф прошел вперед в яркий свет юпитеров; его встретил гром аплодисментов и всеобщее возбуждение.
Замбендорф раскланивался в разные стороны, отвечая на аплодисменты, Джексон улыбался, наконец они сели за низкий столик со стеклянной поверхностью, и Джексон начал свою обычную процедуру:
