Гайворонский Борисович - Незваные...

Это был жук. Чёрный здоровенный жук. Только без лапок. Ну, ясное дело – обгорели. Но как сам-то он целым остался? Голова туго соображала, и Мафута решил похмелиться по-настоящему: последним стопариком ещё остававшейся недопитой накануне самогонки. Крякнул, закусив корочкой хлеба, и поднял с пола жука.

Полеха и Марина с изумлением обнаружили, что никакого кольца не было. Зато имелись довольно длинные, в полсантиметра, жвала, торчащие из кончика головки и направленные вниз, перпендикулярно оси тельца. Словно клыки, расставленные чуть в стороны.

Мафута обтёр жука тряпицей, попыхивая папиросой и щурясь от дыма. И только сейчас прояснившаяся память обратилась вновь к вчерашней находке. Дед пошарил в кармане и, удивлённо охнув, достал из него распавшийся на две одинаковые части желудь-орех. Это, безусловно, были те самые маврские клопы, доставшиеся 38 лет спустя Сержу и Марине.

Старик положил трёх непонятных насекомых на стол и почесал затылок. Минуту докуривал папироску, бросил окурок в ведро, сгрёб со стола свои находки и вышел на улицу.

– Серёж, промотай, интересно, что дальше будет, я уже домой хочу. Главное мы выяснили.

Оказалось, что Мафута ринулся к соседке, у которой внук Дима, светлая голова, учился в 8-м классе и слыл очень грамотным парнишкой, увлекающимся разными науками. Дима собирался как раз в школу, когда дед вывалил перед ним угольных героев, которым и огонь не страшен. Ошалелый вундеркинд попросил взять странные штуки с собой в школу и показать учителям.

До учителей дело так и не дошло. Второгодник Юрка, хулиган и гроза всей школы, отнял у мальчика перед началом первого урока все три предмета и убежал с ними прочь. Старший брат Юрки, только что освободившийся из колонии для малолетних преступников Васяня бесцеремонно конфисковал у балбеса цацки, сочтя клопов за драгоценности. Жука он хотел было выбросить, поскольку тот не блестел и больше был похож на поделку из камня, но смутил блестящий глазок. Отколупать его не удалось – нож соскальзывал и тупился. Через три часа Васяня пришёл на консультацию к местному авторитету по кличке Князь, который пообещал вещички загнать подороже и посулил их владельцу половину суммы. Князь тут же выехал в Новомосковск к верным корешам, заправляющим большими делами. Вечером жук и два клопа достались Мамону, давшему за них Князю два четвертака, то есть пятьдесят рублей, и красивый выкидной нож хорошего качества с безупречно работающим механизмом.

На этом история кончалась, поскольку Мамон входил в четвёрку главарей уже известной банды. На следующий день с очередной партией награбленного, регулярно поставляемого со всей области многочисленными налётчиками и ворами за скромные гонорары, так и не идентифицированные предметы оказались сначала в общаковом сундуке, а через полгода в одном из тайников под домом N7 в ящике с инициалом «М»…

5.Марина и Сергей ужинали в Замке, каждый погружённый в свои мысли. Занятия были пропущены, но это сейчас не тревожило Марину.

– Серёж, а кольцо откуда взялось, посмотри, а?

– Я посмотрел, Мусь. Клыки, которые мы видели, выросли уже в сундуке, когда жук лежал, завёрнутый в вату, в жестяной коробке. Видимо, многочисленные прикосновения человеческих рук пробудили какой-то механизм и жвала вытянулись в полудуги, сомкнувшиеся затем в кольцо. И ещё. Я обратил внимание, что у клопов, когда они только отделились друг от друга, брюшки были гладкими. Они тоже дозрели уже под землёй.

– Пошли к отцу! – засобиралась Марина.

– Чего решила?

– Интернет нужен.

Полеха надевал джинсы. Потом задумался и скинул их, оставшись в плавках.

– Правильно, – метнула на него взгляд Марина, собирая посуду со стола в проволочный ящик и отправляя его в «мойку» – специально подобранный бурлящий источник горячей воды в гранитном колодце, найденный в 350 километрах отсюда, – там всё равно никого нет, все на работе, а нам и пяти минут хватит.

Почерпнутые из Сети знания показали, что ископаемый уголь образовывался из торфяных залежей в особых условиях, главными из которых являлись температура, давление и время. В течение многих миллионов лет последовательно образовывались бурые угли, каменные угли, антрацит и графит. Последний – самый древний продукт так называемой углефикации. Практически на всех материках, кроме Антарктиды, существуют залежи каменного угля. Тектонические пульсационные колебания окраин материков сопровождались накоплением угленосных толщ в несколько километров. Во время морских трансгрессий торфяные болота затапливались, и поверх торфа отлагались смываемые с прилегающих более высоких участков суши осадки разного механического состава. Затем море отступало, болотообразование возобновлялось и накапливался торф. В результате многократного повторения этих процессов сформировались слоистые осадочные толщи. Мощность таких угленосных толщ колеблется от нескольких десятков метров до трёх километров и более (например, в Донецком угольном бассейне – до 18 000 м).

Самые древние угольные залежи образовались в девонский период, примерно 350 миллионов лет назад. А самые молодые – в третичный период, примерно 50 миллионов и позднее вплоть до начала последнего межледниковья.

В результате движений земной коры, в ходе которых происходила смена относительного положения суши и моря, мощные толщи угленосных пород испытывали поднятие и складкообразование. С течением времени приподнятые части толщи (антиклинали) разрушались за счёт эрозии, а опущенные (синклинали) сохранялись в широких неглубоких бассейнах, где уголь находится на глубине не менее 900 м от поверхности.

– Давай подытожим, Серёж. Я не верю, что инсектоиды могли буквально двигаться и вгрызаться в каменноугольные пласты, распространяясь по ним под землёй по всем континентам от самой сигары, расположенной в Африке. Не верю. Правдоподобнее выглядит такая картина. Сигара попала на землю ещё в период торфообразования, то есть от нескольких десятков до нескольких сотен миллионов лет назад, если современная наука не ошибается в определении этих сроков. Так. Возможно, инсектоиды, и это очень даже вероятно, двигались самостоятельно, распространяясь по планете. Часть из них попадала в торфяные болота и увязала в них, впадая в анабиоз – многомиллионную спячку. Ну, может быть такое?

– Ну, а почему нет? Погребённые под километровыми пластами, они в результате и оказались замурованными в уголь. И таким образом дотянули до нас.

– Пусть так. Но почему люди не находят их? Неужели два клопа и жук – всё, что досталось людям?