Юрий Никитин - Проходящий сквозь стены

Только не выдавай, взмолился я мысленно. Иначе не поймут, почему я так к тебе неровно дышу. Я и сам не знаю, но это неважно, зато я был с тобой за одним столом, это наполнило меня счастьем до макушки…

Я протянул руку и погладил соседнее сиденье. Ему повезло, Лина сидела на нем совсем недавно. От пальцев как будто пошло тепло, а чувство счастья уже переполнило меня всего и начало разливаться по всему салону.

Глава 10

Суббота – это через три дня, я не доживу, на следующее утро ринулся к машине, снова погладил ладонью правое сиденье, уже скоро Лина снова будет сидеть со мной рядом, на скорости вырулил на улицу и погнал в сторону ее дома.

Лина живет в старом районе. Дома муниципальные, что значит – родители Лины получили квартиру либо по сносу хрущевок, либо по расселению, в доме бедненько, но чисто, хотя меня это волнует мало: вошел в стену и почти без промаха сразу пробрался в ее квартиру и даже в ее комнату. Наловчился, молодец. Появилось чувство расстояния, и вообще лучше ориентируюсь в этом мире, где все выглядит иначе.

В квартире пусто, я вышел из стены и походил без помех по квартире. Две комнаты, просторная кухня, лоджия, мебель дешевая, ее по минимуму. Чувствуется, что с финансами в обрез, вещи только самые нужные, даже самые необходимые…

Я прикинул, где сядут за стол, вот тут бы устроиться нам с Линой. Надо как-то подгадать, чтобы сесть рядом. Холодильник маленький, если привезут шампанское, то и не разместить. А к шампанскому полагается кое-что еще…

Инстинкт твердит, что здесь надо предельно осторожно, как на минном поле. Интеллигентные люди не примут дорогой подарок от незнакомого или малознакомого. Мне нужно сперва понравиться, ужиться, стать своим, а потом будет видно, что и как. Компашка, что соберется, мне нравится уже тем, что в нее входит Лина. Уже потому все люди в ней просто замечательные. И родители у Лины замечательные. И вообще Лина не станет дружить с недостаточно замечательными.

До субботы я горел на медленном огне. То и дело смотрел на часы, ночевал, к великой радости мамы, только дома, а спать ложился как можно раньше, чтобы побыстрее наступило утро следующего дня. В субботу выбрился как никогда тщательно, сходил в элитную парикмахерскую, выбрал лучший из костюмов, из часов – настоящий «Ролекс» с бриллиантами, долго вертелся перед зеркалом, чтобы прикид был и солидным, и в то же время таким, словно мне он по фигу.

Приехал к дому почти за час, но прокатил дальше, в двух кварталах остановился, время тянется ну просто не знаю как, я уже не просто тупо и в недоумении смотрел на часы, но и подносил к уху: а вдруг остановились, хоть и швейцарские. Может, их в Швейцарии китайцы делают. Теперь китайцы везде понастроили свои заводы.

Дверь открыла незнакомая девушка с очень уверенными манерами и замашками фельдфебеля, но и она ахнула:

– Вот это точность! Минута в минуту!

– Стараюсь, – ответил я и вручил ей огромный букет. – Это для именинницы!

Она снова ахнула, взяла обеими руками, завопила. Из комнаты прибежали две девушки, заохали, разобрали цветы и помчались расставлять их по вазам. Я подал замещающей хозяйку коробку с шоколадными конфетами.

– Еще раз поздравьте. От меня. А то я такой стеснительный, что у меня уже белые крылья растут.

Она всплеснула руками.

– Что вы делаете? Это же безумно дорого!.. Кстати, меня зовут Элиза.

– Ничуть, – заверил я. – Ничуть не дорого. Меня зовут Виталием.

– Дорого, – возразила она. – Я видела такую коробку в рекламном проспекте.

– Пустяки, – заверил я. – Это для студентов дороговато малость, а для тех, кто уже работает, – ничуть.

Она все еще в сомнениях приняла коробку.

– Да? Но моя мама не может себе позволить такую покупку… Девочки, все сюда!

Девочки налетели, как воробьи, защебетали. Элиза открыл коробку, все ахнули, никто таких конфет никогда не видел, я скромно улыбался, разводил руками и снова улыбался. Конфеты сразу попробовали все по одной, потом как-то сразу начали прибывать гости, в основном – однокурсники, кто-то танцевать начал еще с лестничной площадки и так пошел с вывертами в прихожую, пожал мне руку и пропал в направлении туалета.

Со мной все держатся просто и дружелюбно, я наконец расслабился, никто не задает протокольных милицейских вопросов, типа ты кто и почему здесь. Последняя девушка пришла не рано и не поздно, опоздав на классические четверть часа, Андрей явился чуть раньше, поздоровался со мной дружески и даже спросил, с чего это я сменил прикид. Я многословно и радостно начал объяснять, но он уже не слушал, ушел в глубину комнаты. Все равно я ощутил облегчение: хоть кто-то из знакомых, да и другие увидели, что я здесь не потому, что перепутал квартиры.

Лина поздоровалась со мной приветливо, но сразу же исчезла, я только удивлялся, как можно исчезнуть в такой крохотной квартире.

Последним пришел бородатый студент, толстый и низкорослый настолько, что я сразу увидел его с топором гнома и в мифриловых доспехах. Он огляделся и сказал с чувством:

– Живут же люди! Такая просторная хибара… Кстати, наша семья из пяти студентов снимет комнату. Или койку.

– Не сдаю, – ответила Лина весело. – Проходи в комнату. Там уже Теодор свои стихи читает.

Бородач отшатнулся.

– Ни за что! Мне только что в камере пыток начальник тюрьмы свои стихи декламировал. До сих пор в ужасе… Кстати, это платье тебе очень идет.

Лина засмеялась.

– Как будто ты не видишь меня в нем каждый раз на лекциях!

– Правда? – удивился бородач. – Видишь, какое я золотце, прямо в душу смотрю!

– И что там увидел?

– Свой портрет, на который ты не можешь наглядеться… Ой, только не по голове! Она мне нужна, я ею ем…

Через полчаса после моего прихода Лина велела всем за стол, начали рассаживаться, весело и бестолково, посыпались новые шуточки, в это время раздался звонок в дверь.

Бородач спросил обрадованно:

– Неужели Бабай явился? Вот бы здорово, если бы и гитару захватил…

Лена открыла дверь, ее радостная улыбка превратилась в удивленную. На лестничной площадке двое парней в форме служащих ресторана «Люкс», два больших ящика у ног и три поменьше.

– Служба доставки, – сказал один, приятно улыбаясь. – Принимайте свой заказ…

Лина сказала удивленно:

– Но я ничего не заказывала! Тем более из ресторана.

Наступило короткое замешательство, и тут я эффектно выступил на сцену, сказал очень скромно:

– Это я заказал. На случай, если чего не хватит.

Служащий протянул мне бумагу и ручку, поглядывает уважительно. Знает, что в ящиках. Я небрежно расписался, вернул, сказал весело:

– Все, можете идти! Ребята занесут сами.