Алла Марковская - Волны. Сэнп

Гаррат спешился, обошел место побоища:

— Черные грифы. Вот следы от их огненных стрел. Похоронить бы мертвых, как положено, пока зверье не растащило.

Рэлина не отводила взгляда от мертвого менестреля.

Гаррат знал, что этот парень понравился его атаманше, хотя та не искала встречи с менестрелем после праздника в поместье госпожи Латтиног. Рэлина прикусила губу, спешилась, руки ее дрожали, движения стали медлительными. Как одурманенная, она подошла к окровавленному изуродованному телу, прошептала с горькой насмешкой непослушными губами:

— Как же так…

Неожиданно менестрель открыл глаза, и вцепился окровавленными пальцами в ее ботфорт. Он был жив, но Рэлина понимала — с такими ранами долго не протянет. Смотреть на его сейчас было мучением, вспоминала, какой он был, и едва сдерживала слезы, упала рядом с ним, умирающим, на колени, сжала его руку. Он узнал ее, слабо улыбнулся уцелевшей половиной рта, и прошептал:

— Спаси моего сына. Обоз туда идет, — Гэл указал пальцем направление, — найди трехлетнего мальчика с крашенными пепельными волосами, его зовут Айрэ, — и еще тише, едва разомкнув немеющие губы, пообещал, — двадцать дней твоим буду.

— Ты, — Рэлина задохнулась от возмущения, — ты нахал, — злость и отчаянье путали ее мысли, она сквозь зубы с ненавистью прошептала, — да кому ты сейчас такой нужен, — вскочила и толкнула его ногой, переворачивая, чтобы не видеть разбитого лица, — глупый смерд. Гаррат, оставь здесь четверых, пускай похоронят девушку и коня, отправят выживших в деревню и пригонят из ближайшей деревни телегу с сеном. Той белобрысой голову посмотрите, она ранена. Этого, — она указала рукой на Гэла, — не закапывать, пока жив, пускай положат на телегу и ждут нас здесь.

Гаррат отозвал четверых, повторил им указание госпожи, со своими дополнениями, дал кошель с деньгами, чтобы оплатить крестьянам заботу о живых и телегу. Вскочил в седло. Рэлина помчала вперед, рискуя загнать вороного, и в такт галопу повторяла: — Глупец, глупец, глупец?..

Вечер, лес, тишина, несколько костров, над кострами треножники, на крюках котлы с водой — будет юшка. Наемные рабочие вытолкали из телег живой товар, посадили у колес. Детям позволили сидеть на телегах, среди детей маленький чумазый мальчик уснул, свернувшись испуганным котенком и поскуливая во сне. Ринг, проходя, погладил малыша по пепельным волосам, ухмыльнулся в густые соломенные усы:

— Породистый щенок.

Рэлина во главе своего отряда въехала на территорию лагеря, как победитель в побежденный город. Ринг проклял ту дорогу и ту страну, и это место для ночлега. Но встал, гостеприимно и радостно улыбаясь, вышел встречать разбойницу:

— О, прекрасная Рэлина, вы как солнце в ночи озаряете наши лица небесным светом. Чем могут вам помочь бедные контрабандисты?

— Ринг, оставьте эти громоздкие комплименты для борделей, и пускай ваши люди не пытаются спрятать пленников. Мне, право слово, не охота сегодня кого бы то ни было карать. Перед возвращением в столицу я хочу спать и есть, как и мои люди. Так что сегодня вы можете откупиться едой и выпивкой.

Рэлина говорила спокойно, проезжала мимо телег, вслед за гостеприимно испуганным и готовым на все контрабандистом, рассматривала повозки равнодушно и вскользь. Увидела среди других детей ребенка с пепельными волосами, остановилась, указала нагайкой на малыша:

— Это что за щенок?

— Нашли по дороге, госпожа, в разбитой театральной повозке, там больше никто не выжил. Подобрал, чтобы не погиб, где-то пристрою.

— За деньги? — ухмыльнулась разбойница.

— Ну да, я же его кормлю, спать укладываю, забочусь. Нужна компенсация. А как же.

— Я куплю его у тебя, для своей сестры.

— Ну, как хотите. Продам, — радостно согласился работорговец, и объяснил, — боюсь, помрет. Может, отбил себе что, когда повозка разбилась. Не ест ничего и плачет. А так мальчик на вид здоровый, руки-ноги целы, может, у вас, в женских, так сказать, руках оживет.

Начали торговаться, Ринг назвал цену, Рэлина пригрозила, Ринг тут же сбросил цену. Сошлись на десяти золотых. Гаррат забрал Айрэ. А еще атаманша заметила знакомых лошадок, тех, которых подарила Дану.

— А тех двух коньков, соловых, где взял?

Работорговец насторожился:

— У повозки паслись, театра бродячего это кони, но там никто не выжил, клянусь.

— Кто перебил актеров?

— Так говорю же, разбились они.

— Все? — недоверчиво спросила разбойница.

— Так трое их было, тетка, парень с девкой, и ребенок, все и разбились.

Рэлина не поверила, да и ввязываться в бой с достаточно большим отрядом контрабандистов было сейчас рискованно. Пожелала спокойной ночи и ушла в свой шатер.

Улист рвался с веревок, пытался вытолкать кляп изо рта, пока окончательно не обессилил.

Ночь прошла спокойно.

Гаррат посадил заплаканного грязного ребенка в кусок ткани, один узел завязал вокруг своей талии, второй узел забросил за шею, видел, как селянки своих детей носят. Маленький Айрэ вяло отталкивал Гаррата, Рэлина опасалась, что ребенка опоили травами, потом махнула рукой, уверяя себя, что не должна волноваться о здоровье сына бродячего менестреля, скорее всего уже мертвого менестреля. На душе было горько.

На рассвете контрабандисты начали собираться в дорогу.

Разбойники снялись с места, как будто птица крылом смахнула. Рэлина ехала впереди, чтобы никто не видел ее лица.

Старый Гаррат мог только догадываться, о чем думала его госпожа. Когда появился этот менестрель, Рэлина начала вспоминать, что она женщина. А теперь, когда менестрель погиб, может быть, она погорюет и вернется к императору?..

Гаррат первый увидел телегу у дороги. Отряд остановиться. Рэлина едва заставила себя подъехать к той телеге. Менестрель еще дышал, видимо, упрямо цеплялся за жизнь, хотел убедиться, что его сын спасен. Гарт, как щенка, достал из мешка сонного Айрэ и положил на телегу рядом с Гэлом. Гэл обнял сына, посмотрел на Рэлину с благодарностью, и его рука безвольно скользнула вниз, а глаза закрылись. Гаррат сокрушенно покачал головой, стараясь не смотреть в глаза госпожи. Рэлина отвернулась, и крикнула:

— Едем, Гаррат! К вечеру должны быть дома! Его не оставляйте здесь, — и рванула вперед галопом.

Юноша-навигатор заявил Милэн о том, что Дип большой и на нем вполне можно ехать… Милэн и крахг ничего не ответили, только пошли быстрее через лес, напрямую на сигнал маяка, не выбирая дороги. Бедный навигатор, тяжело дыша, перебежками и перескоками изо всех сил старался не отстать, забыл о блокировании мыслей. И Милэн совершенно случайно поймала размышления парня о том, как заманить ее и Дипа в ловушку. Милэн посмотрела на «доброго и милосердного» Дипа, мысленно сообщила ему о тайных планах навигатора, и оба решили, что если мальчишка отстанет, то выживет, он ведь на родине, с ним будет все хорошо.