Грег ИГАН - Журнал «Если» 2008 № 07

Молчание. Два удара сердца.

—  Где нить? – спросил он.

—  Он так и не дал ее нам.

Серые глаза незнакомца наполнились печалью. Словно у отца, недовольного капризным ребенком.

– Я разочарован, – произнес он. – Я думал, между нами возникло доверие. Знаете, что такое преданность?

– Да.

– Нет, не думаю, что знаете. Преданность вашей компании. Преданность общему делу. За вами приглядывали очень важные люди, Вероника. У вас есть высокопоставленные друзья.

– Вы из Аспар-Нагои?

– А вы как думали? -Я…

– Вы привели в замешательство некоторых людей, которые вам доверяли. Вы привели в замешательство очень важных людей.

– Я не собиралась действовать против компании.

– Никто никогда не собирается, как показывает мой опыт, – он развел руками. – Тем не менее результат вы видите не хуже меня… Что вы намеревались сделать с этими данными, после того как получите их?

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

В глаза мужчины вернулась печаль. Он грустно покачал головой.

– Сейчас я задам вам вопрос. Если вы солжете, обещаю, – он снова наклонился вперед, – я обещаю, что заставлю вас об этом пожалеть. Вы мне верите?

Вероника кивнула.

—  Хорошо. Нить у вас с собой?

—  Нет.

—  Тогда вот что мы сейчас сделаем, – сказал он. – Мы уйдем. Мы поедем туда, где находится нить, и вы отдадите ее мне.

—  Если она действительно у меня, и я отдам ее вам, что произойдет потом?

—  Возможно, вам придется искать другую работу, не знаю. Это дело касается только вас и вашей компании. Я здесь лишь для того, чтобы забрать нить.

Мужчина встал. Он положил на стол стодолларовую купюру и взял Веронику за руку. Он взял ее так, словно у них было свидание после бала – просто джентльмен повел свою даму к выходу. Только я видел, как его пальцы глубоко вонзились в ее плоть.

Я шел следом за ними. Когда мы подошли к двери, я взял один из этих модных горшков с бамбуком и обрушил его на голову незнакомца.

Удар получился мощный. Все посетители ресторана повернулись к нам. Я нагнулся и извлек флешку из кармана поверженного громилы.

– Бежим, – сказал я Веронике.

Мы кинулись прочь, навстречу ночному воздуху.

—  Какого черта?! Что ты творишь? – закричала она.

—  Войчек мертв, – ответил я. – Мы следующие.

Вероника села за руль и рванула прочь со стоянки как раз в тот момент, когда наш новый «друг», спотыкаясь, выбрался из ресторана.

БМВ ехал быстро. Быстрее, чем я ожидал. Вероника вдавила педаль в пол и только успевала увертываться от машин. Мимо проносились пятна света.

—  Они все равно придут за нами, – сказала она.

—  Ага.

—  Что мы будем делать?

—  Нам придется их опережать.

—  Как? Куда мы направимся?

—  Главное – пережить сегодняшний вечер, а потом займемся всем остальным.

—  Можем улететь куда-нибудь, – предложила она.

– Нет, то, что случится сегодня, решает все. Эта нить – наша единственная страховка. Без нее мы – покойники.

Ее руки впились в руль.

– Где она? – спросил я.

– У меня дома. – Вероника не отпускала педаль газа. – Прости, что втянула тебя в это.

Когда мы были уже возле ее дома, на лбу Вероники появилась складка, потом она поморщилась. Какое-то мгновение моя подруга выглядела озадаченной, затем удивленной. Ее рука потянулась к шее. Все произошло очень быстро.

Я успел заметить, как ожерелье Вероники стало равномерно серым. В ее глазах мелькнул ужас – за секунду до того, как сплав претерпел фазовое превращение. Мгновение паники – а затем ожерелье сдвинулось, свернулось, пластинка с рисунком «в елочку» затянулась вокруг ее шеи, словно колючая проволока. Женщина начала задыхаться, отпустила руль и схватилась за горло. Впившись в руль одной рукой, другой я попытался стянуть с нее ожерелье. Но оно уже исчезло, проникнув сквозь кожу, из горла хлынула кровь, выплескиваясь в такт крикам несчастной. Крики превратились в бульканье, когда лезвие разрезало гортань.

Я закричал, автомобиль потерял управление. Раздался визг тормозов, машину понесло в сторону, я услышал хруст ломающегося стекла и металла. Земля поменялась местами с темным небом, перевернувшись трижды, прежде чем остановиться.

Сирены. Скрип вращающегося колеса. Я посмотрел на нее. Мертва. Неповторимый взгляд ушел навсегда, шестеренки в глазах остановились. Логотип Аспар-Нагои выскользнул из ее раны, когда ожерелье снова прошло через фазовое превращение, расширяясь до своего изначального размера. Я подумал о лабораториях в Азии, о параллельном проекте. Я подумал об ожерельях, которые, как сказала Вероника, дали «каждому из нас».

Я выбрался из разбитой машины и встал, покачиваясь. Сирены приближались. Оставшееся до ее дома расстояние я преодолел бегом.

Добравшись до входной двери, я дернул за ручку. Заперто. Я остановился, переводя дыхание. Отдышавшись, выбил дверь. Вошел внутрь, поднялся по лестнице.

Нить лежала в шкатулке с драгоценностями, на комоде. Я окинул комнату прощальным взглядом. Я понимал, что в последний раз стою в ее спальне. Кровать была аккуратно застлана. Печаль обрушилась на меня, словно товарный поезд. Я отогнал се. Позже. Разберусь с этим позже.

Спускаясь по лестнице, я остановился. Входная дверь была закрыта. Не мной.

Я замер, прислушиваясь.

Первый удар перебросил меня через стул.

Мужчина в сером возник передо мной, улыбаясь.

– Я собирался быть добрым, – произнес он. – Собирался сделать все быстро. Но ты ударил меня проклятым горшком.

Молниеносное движение – и его нога взлетела, устремляясь к моей голове.

– Теперь я не буду торопиться.

Я попытался подняться, но мир уплыл в сторону. «Серый» ударил меня в бок, и я почувствовал, как ломаются ребра.

– Давай вставай, – сказал он. Я пытался дышать. Еще один удар. Еще.

Я подтянул тело к дивану. Он схватил меня и ударил в лицо. Кровь из моей губы брызнула на белый ковер Вероники. Его нога снова двинула меня по ребрам. Треск. Я упал на спину, извиваясь в агонии. Его нога поднялась и опустилась, потому что я попытался обвиться вокруг нее, инстинктивно защищая жизненно важные органы. Он пнул меня в лицо, и моя голова откинулась назад. Мир почернел.

Когда я открыл глаза, он нависал надо мной, улыбаясь:

– Давай же.

Он поднял меня на ноги. Его правая рука схватила меня за горло и прижала к стене, словно стальные тиски.

– Где нить?

Я пытался ответить, но дыхание перехватило. Он улыбнулся еще шире, поворачиваясь ко мне ухом.