Алексей Кудашев - Ледяной остров (в сокращении)

Еще два дня - и ее ждет работа. И хорошо. Трудилась она всегда охотно, с душой. И в санатории отдыхала по путевке, которой ее премировали. Все как будто неплохо. Но, беря газету, Аня прежде всего смотрела: нет ли там чего-нибудь о Приморске, Ледяном острове. И часто встречала среди газетных строчек имена друзей - Ледяной остров был передним краем, и не удивительно, что вся страна интересовалась его судьбой.

Поезд остановился. Высунувшись в окно, Аня попыталась прочесть название станции, но против окна серела облупленная каменная стена с яркой, видимо, только что выведенной, надписью Кипяток. У входа в вагон проводник помогал подняться на высокие ступени полной женщине с большой корзиной. Вдоль вагона бегали мальчишки, предлагая пассажирам румяные яблоки.

Через пару минут, когда поезд уже отходил от полустанка, в купе протиснулась знакомая желтая корзина, а уже за ней, добродушно отдуваясь, вошла женщина.

Аня подвинулась на край скамейки, давая место новой пассажирке.

- Вы не беспокойтесь, девушка. Мне ведь недалеко ехать,- певуче проговорила женщина и легко, привычным движением подняла корзину на багажную полку.

Присев, она сняла с головы легкую пеструю косынку и стала обмахивать ею потное разгоряченное лицо.

- Ох, и жарко! - проговорила она и ласково улыбнулась Ане.

Девушке показалось, что с приходом этой женщины в купе стало как-то по-домашнему уютно. И сама она со своими толстыми, чуть тронутыми сединой косами, уложенными вокруг головы, была удивительно милой и уютной. Как все добродушные люди, она оказалась очень словоохотливой, и не успели еще Анины спутники вернуться с обеда, как пассажирка уже знала и имя девушки, и откуда она едет, и куда, и кем работает.

Отвлеченная от своих невеселых приморских воспоминаний, Аня с удовольствием разговаривала с неожиданной попутчицей.

- Значит, в Крыму была. Довольна, небось, и домой не хочется ехать?

- Не хочется,- созналась Аня.- Хоть и соскучилась уже и по работе и по дому, а все же с удовольствием побыла бы еще у моря.

- Да, а я скоро, наверное, забуду, какое оно, море. Тоже любила его. Была я на побережье в последний раз в сороковом году. Отдыхали тогда вместе с мужем в Алуште. Хорошее было время. Мой Илья неугомонный был. Все, бывало, таскает меня по скалам. На такую высоту заберемся, что и вспомнить страшно, а он только посмеивается: Это,- говорит,- для здоровья полезно. Да, хорошее было время,- с какой-то грустью повторила женщина.- А больше уж я по курортам не ездила. Не до того уж было. Да, видно, и не поеду.

- Ну почему же,- успокоила Аня,- еще не раз поедете. Будете опять по горам с мужем лазить.

- Нет. Не вернулся Илюша с фронта. Не дождалась. Вот и жизнь вся не так пошла, как думалось.

Аня с досады на себя прикусила губу:

- Простите...- прошептала она.

- Ничего,- тихо ответила женщина.- В жизни оно всякое бывает-и радость и слезы. Ты думаешь, я отчаиваюсь?

Нет. Живу. Работаю. Сынов воспитываю. Знаешь, какие у меня ребята... Старший - студент, в Ленинграде в технологическом учится. Инженером будет. Младший десятилетку закончил. На завод пока его определили. Думает тоже продолжать учебу. Нет, горевать мне просто некогда. А вот вспомнишь кода... тяжело все-таки.

- А куда вы сейчас едете?-решила переменить разговор Аня.-Простите, я не знаю вашего имени...

- Дарья Ильинична. А еду я домой. В Холмск, к ребятам своим. Заждались, небось.

--В Холмск...-в раздумье повторила Аня.-Холмск... Где-то я слыхала про этот город.

- Немудрено, что слышала. Город хоть и небольшой, а лучше, может, и городов мало. Я, например, его ни на какой другой не променяю,-с гордостью сказала Дарья Ильинична.

- Кто-то мне рассказывал,- Аня даже лоб потерла, стараясь вспомнить.

А Дарья Ильинична уже говорила о городе, о новостройках, о расширяющихся улицах.

- Вспомнила,- весело перебила ее девушка.- Ничего, оказывается, особенного. Просто мой начальник, еще когда я в Приморске работала, говорил, что он из Холмска. Вот и все.

- А как его звали? Городок ведь небольшой, может, и знаю.

- Сорокин. Илья Тимофеевич Сорокин.

Женщина страшно побледнела, судорожно глотнула воздух и голосом, вдруг охрипшим, сказала:

- Повтори еще. Как ты его назвала?

- Сорокин,- повторила изумленная Аня.

- Илья Тимофеевич? Ты не путаешь?-взгляд женщины не отрывался от лица Ани.

- Нет, конечно не путаю. Вы его знаете?

- Господи, неужели он! - прошептала Дарья Ильинична.

- Кто он?

- Скажи,- голос женщины прерывался от волнения.- Он, Сорокин, ничего не говорил о семье?

- Семья у него погибла при бомбежке в сорок первом. Это я хорошо помню- Он говорил, что узнал о своем несчастье, когда вернулся с фронта в сорок пятом. Все у него погибли: и жена, и отец, и двое детей.

- Как же так получилось? А я-то...

- Вы его знаете? - снова спросила Аня.

- Как же мне не знать своего Илью, мужа своего, милая ты моя девушка. Какую радость ты мне сообщила!-Дарья Ильинична, не стесняясь, вытирала хлынувшие слезы.- А он и сейчас там? Когда ты уехала из Приморска? Вдруг и его там уже нет,-всполошилась она.

- Я работала в Приморске год тому назад. Но Илья Тимофеевич и сейчас там. Подруги мнe писали. Только он с машиностроительного завода перевелся в трест Морнефть. Слыхали, наверное, там в море Ледяной остров построили?

- Да, да. Еще бы не слыхать. Ребята мои об этом без конца твердят. Так, значит, он там?

- Там. Конечно, там. Но только... Дарья Ильинична, как же так получилось, что Илья Тимофеевич вас и всю семью погибшими считал? Ведь он же сам ездил домой после войны.

. - Да это вполне возможно. Меня в то время в Холмске не было и детей тоже. Все считали нас погибшими. Только странно, почему же никто не сказал мне о приезде Ильи. Хотя и это не удивительно,- продолжала в раздумье Сорокина,- в сорок пятом там появилось много нового народу. Илья не говорил, сколько времени он пробыл в Холмске?

- Кажется, недолго. Точно не знаю.

- Боже мой,- радостно говорила Сорокина.- Вот сыны-то обрадуются! Анечка, ты ведь в Ленинграде живешь? Скажу старoму своему, чтоб тебя там обязательно разыскал.

- Это нетрудно, Дарья Ильинична. Ведь я в том же технологическом институте учусь, где и он. Только на вечернем отделений.

- Ох, какую же ты мне славную новость принесла, родная ты моя,- Дарья Ильинична порывисто обняла и поцеловала

Аню, всхлипывая, вытирала мокрые глаза и смеялась сквозь слезы.

- Мальчики ждут меня с этим поездом. Старший здесь на каникулах. Я тебя, Анечка, познакомлю с ними. Они хорошие ребята.

- Трудно вам, Дарья Ильинична, пришлось.

- Да сейчас уже все позади.

Дверь с шумом отворилась, и в купе вошли двое веселых после долгого обеда мужчин.