Константа - Андрей Соболев
Он сжал кулаки, непривычно зарычал, впервые выпуская на волю такие яркие эмоции, потом рванул с места и быстро обежал комнату по кругу, заглядывая в каждое окно, будто где-то там скрывалась причина всех несчастий.
– Лёш? – обеспокоенно позвала его Катя.
Максимов остановился посреди комнаты и осмотрел всех безумным взглядом.
– Времени очень мало, нужно скорее попасть в старые лаборатории. Я сердцем чую, что там мы найдём все ответы.
– Но как мы туда попадём?
– Ногами, Катя, ногами! – с раздражением ответил он и первым проследовал к выходу, не забыв по пути прихватить со стола дозиметр.
– Подожди, я хотя бы зонт возьму, – крикнула она вдогонку и помчалась следом.
* * *
Втроём они выскочили на улицу и тут же направились вдоль главного здания института. К тому времени дождь перерос в настоящий тропический ливень и тугими струями заливал брусчатку на площади, скапливался вдоль дорог, превращая их в полноводные реки. Жизнь в городе остановилась. С наступлением комендантского часа все сидели по домам или прятались в подвалах и бомбоубежищах, а освещение было отключено, погружая улицы в тишину, окутанную непроглядной мглой. Хотя тихой эту ночь назвать всё-таки трудно. Сильный дождь скрадывал все звуки, громко шелестя по каменному покрытию, и ещё сильнее затруднял обзор. Компания пробиралась почти на ощупь, но Алексея это не пугало. Он мчался впереди всех, не выпуская из рук дозиметр, и беспрестанно измерял показания вокруг. Удивительно, но небольшой прибор будто совсем не боялся воды и продолжал работать, даже в таких условиях. Евгений тоже старался не отставать, и только Катя, которая с трудом поспевала за ними, озаботилась не только тем, чтобы взять с собой зонт, но и где-то раздобыла большой и мощный фонарик. Он был очень старым, тяжёлым и неуклюжим, с обычной лампочкой и отражающими зеркалами, но, благодаря своим размерам и куче батареек, хоть как-то разгонял темноту, отражаясь во множестве глубоких луж.
Катя догнала остальных только на старой асфальтированной дороге, что соединялась с площадью и огибала здание института. Проследовав по ней, они вскоре очутились у больших ворот красного цвета, ведущих на закрытую территорию. Именно здесь раньше располагались старые корпуса исследовательского центра, принадлежащего НИИ, к которому относится и сам институт. Территория комплекса оказалась огромной и огороженной высоким бетонным забором. И хотя само ограждение давно потеряло свой первозданный вид: краска осыпалась, бетон начал крошиться, а саму поверхность давно изрисовали вандалы рисунками разной степени вульгарности, общий вид всё ещё внушал уважение и кричал о мощи и величии страны, некогда передовой в науке и промышленности. Рядом со входом на закрытую территорию находилась будка охраны, в которой никого не было, но, несмотря на это, сами ворота были плотно закрыты, и попасть внутрь оказалось не так просто, как самонадеянно решил Алексей.
Управляемый сильными порывами ветра, дождь неумолимо обливал всю троицу с головы до ног, и даже зонт не спасал ситуацию. Катя отчаянно сжимала его в руках, но он так и норовил вывернуться наизнанку или умчаться прочь. К тому же зонт не мог защитить от потока воды, заливающей дорогу, которая уже насквозь промочила их обувь. Катя умоляла бросить эту дурацкую затею, но Максимов оставался непреклонным. Научная интуиция подсказывала ему, что разгадка где-то рядом, нужно только сделать последний шаг, заглянуть за неприступную стену из бетона и собственных сомнений. Но пока на их пути стояли массивные ворота, и хотя в них была ещё одна небольшая дверца, предназначенная для людей, она также была закрыта на крепкий навесной замок. Алексей даже подошёл и подёргал за него в наивной надежде, что тот просто рассыплется в руках от старости, но он оказался крепче, чем выглядел на первый взгляд. От разочарования Максимов пнул ворота, отчего те громко и противно зазвенели.
Катя, наоборот, отошла подальше от входа, чтобы оценить ситуацию со стороны, и начала водить лучом фонаря по стенам.
– Какая глупость, чем мы только занимаемся? – с раздражением ворчала она, дрыгая ногами и морщась оттого, что вода уже хлюпала в её туфлях.
Новиков тоже с озадаченным видом бродил рядом с воротами, будто вовсе не замечая дождя. Мелкие неурядицы уже давно превратились для него в малозначительный посторонний шум, на который он приучился не обращать внимания, ведь всё равно волна нового мира смоет все последствия. Тогда чего переживать?
Свет от фонаря скользнул по воротам, и Евгению показалось, что он отразился так ярко, что с болью ударил по глазам. В его голове на мгновение всё помутилось, в ушах зазвенело, и сквозь затуманенный разум ему показалось, что он увидел себя за рулём какого-то автомобиля, который ехал в ночи под таким же яростным дождём. Щётки на лобовом стекле еле справлялись с потоком небесной стихии, и сквозь него было сложно что-то разглядеть. Зато Евгений ясно ощущал невероятную внутреннюю боль и отчаяние, от которого хотелось разорвать себе сердце и кричать… кричать так громко, чтобы весь проклятый мир содрогнулся и познал его ярость. Но тут фары его автомобиля осветили знакомые красные ворота и будку охранника рядом.
Мимолётное наваждение выпустило его из своих объятий, но оставило частичку той невероятной боли, которая постепенно перешла в затылок и отозвалась там ударами молота. Евгений припал на одно колено, ударяя им в лужу под ногами, и громко вскрикнул, хватаясь за голову. Алексей тут же обернулся и бросился к нему на выручку.
– Женя, что с тобой? – обеспокоенно спросил он, хватая его под руку и пытаясь поднять на ноги.
– Кажется, я был здесь, – с сомнением выговорил Новиков.
– В каком смысле был? Как? Когда? – удивился Алексей.
Катя приблизилась к ним, всё ещё поглядывая на чудаковатого друга своего мужа с изрядной долей опасения и недоверия.
– Не знаю, какое-то очередное воспоминание. Вероятно, обрывок одной
