Иэн Бэнкс - Инверсии

В Гаспид мы возвращались со всей пышностью и церемонностью, приличествующей Циркуляции. Устраивались пиры, приемы, вручения грамот, торжественные парады под недавно построенной аркой, а также шествия между специально воздвигнутыми пропилеями. Надутые чиновники произносили длинные речи, подносились изысканные подарки, проводились официальные вручения старых и новых наград, возведение в новое достоинство и прочие мероприятия, довольно утомительные, но, как заверила меня (к моему удивлению) доктор, необходимые, поскольку требующий участия всех ритуал и использование понятных каждому символов сплачивает общество. Доктор сказала, что и Дрезену стоило бы шире пользоваться нашим опытом.

По пути назад в Гаспид, в разгар всех этих церемоний и мероприятий (я продолжаю настаивать, что большей частью то была пустая суета), король учреждал многочисленные городские советы, основывал профессиональные гильдии, даровал различным графствам и городам привилегированный статус. Герцоги и прочая знать из этих провинций не очень-то приветствовали королевские новшества, но король, казалось, был куда как энергичнее, чем на пути в Ивенир, изыскивая способы подсластить пилюлю для тех, кто мог оказаться в проигрыше в результате перестановок и передвижек, и пребывал в бодрой решимости добиться своего не потому, что он король, а потому, что уверен в своей правоте и люди скоро все равно будут смотреть на мир так же, как он.

– Но в этом нет никакой необходимости, государь!

– Но будет.

– И в этом можно быть уверенным?

– Так же как и в том, что солнца взойдут после захода, Улресил.

– Да, государь, но мы все же дожидаемся восхода, а встаем только потом. Вы же предлагаете готовиться к дню в разгар ночи.

– Некоторые вещи нужно предвосхищать с большим опережением, – сказал король своему молодому собеседнику, посмотрев на него шутливо-снисходительно.

Молодой герцог Улресил решил сопровождать двор в Гаспид. За прошедшее лето с того дня, когда мы впервые увидели его в Тайном саду за дворцом Ивенира, его умение говорить и мыслить значительно возросло. Возможно, он просто очень быстро развивался, но я думаю, что его новообретенная разговорчивость объяснялась прежде всего близким общением с королевским двором.

Мы сделали остановку в Тофорбианской долине приблизительно на полпути от Ивенира до Гаспида. Ормин, Улресил и новый герцог Вален, а с ними камердинер Вистер и куча слуг вместе с королем стояли перед королевским шатром в загородке из матерчатых стен. Доктор бинтовала руки короля. Высокие флагштоки слегка гнулись на теплом ветерке, насыщенном ароматами созревших плодов, и в каждом из углов шестигранной площадки трепыхались на ветру королевские штандарты: их тени совершали сложные движения на коврах, которыми была устлана выровненная земля.

Наш монарх должен был сойтись в церемониальном сражении со старым городским богом Тофорбиса, который являл собой причудливо окрашенное многоногое существо, – его изображала сотня человек, укрытых длинным балдахином в форме свода. Представление состояло в сражении человека с этим матерчатым зверем, подвижным, огромным, с нарисованной чешуей и гигантской зубастой птицей вместо головы. Ритуал этот нужно было провести, чтобы отдать дань туземной традиции и осчастливить местную знать.

Герцог Улресил смотрел, как доктор забинтовывает один за другим пальцы и ладони короля.

– Но зачем предвосхищать это с таким опережением, государь? – спросил он. – Не может ли такое решение оказаться ошибочным?…

– Еще большая ошибка – сидеть сложа руки, – терпеливо сказал король. – Если планируешь на рассвете перейти в наступление, то войска поднимаешь заранее. Строить их начинаешь уже в середине ночи.

– Герцог Вален, ведь вы думаете так же, как и я? – сказал Улресил слегка раздраженным голосом.

– Я думаю, что не имеет смысла спорить с королем, даже если кое-кому из малых сих кажется, что он совершает ошибку, – сказал новый герцог Вален.

Новый герцог, по всеобщему мнению, был достойным преемником своего покойного брата, не оставившего потомства и таким образом обеспечившего передачу титула родственнику, который был так обижен на судьбу, устроившую его рождение с опозданием (как он сам считал) на год, что степень его негодования могла сравниться разве что с мерой его самооценки. Он казался угрюмым и производил впечатление человека гораздо более старого, чем старый герцог.

– А что скажете вы, Ормин? – спросил король. – Вы тоже считаете, что я слишком предвосхищаю события?

– Может быть, немного, – сказал Ормин с мучительным выражением на лице. – Но тут трудно судить с какой-либо точностью. Я думаю, люди узнают о правильности или ошибочности своих решений только по прошествии значительного времени. Иногда только дети этого человека понимают, прав он был или нет. Это немного похоже на посадку деревьев. – Последнее предложение он произнес так, словно удивился собственным словам.

Улресил посмотрел на него и нахмурился.

– Деревья растут, герцог. Вокруг нас леса, и мы рубим их.

– Да, но из дерева можно строить дома, мосты, корабли, – сказал, улыбаясь, король. – А деревья вырастут снова. В отличие, скажем, от голов.

Губы Улресила сжались.

– Я думаю, герцог имеет в виду вот что, – сказал Ормин. – Возможно, мы немного спешим с этими… переменами. Мы рискуем тем, что, лишая власти нынешнюю знать, или по меньшей мере слишком сильно урезая ее полномочия, подвергаем себя опасности, поскольку передаем эти обязанности учреждениям, еще недостаточно сформированным. Признаюсь, что и меня беспокоит – полностью ли осознали бюргеры в некоторых городах моей провинции свою ответственность за переданную им в собственность землю, например.

– И тем не менее они, вероятно, торговали зерном, или скотом, или другими продуктами своего труда на протяжении нескольких поколений, – сказал король, держа на весу свою левую руку – доктор заканчивала перебинтовывать ее. Король внимательно посмотрел на бинты, словно ища в них какой-нибудь изъян. – Мне не верится, будто из-за того, что их сеньор в прошлом решил, кому что выращивать или кому где жить, они не могут проникнуться мыслью о том, что теперь сами должны принимать подобные решения. Я думаю, что в действительности они уже давно это делают, только, так сказать, неофициальным образом, не ставя в известность вас.

– Нет, государь, они простые люди, – сказал Улресил. – Когда-нибудь они, возможно, и будут готовы к такой ответственности. Но не сегодня.

– А знаете, – серьезно спросил король, – я думаю, что я не был готов к свалившейся на меня ответственности, когда умер мой отец.