Николай Гацунаев - Звездный скиталец

— Можно, я задам тебе один-единственный вопрос? — спросил он. Она кивнула.

— Скажи, ты будешь со мной до самого конца?

— Да, Эрнст.

Далеко, по самой кромке горизонта, наперегонки с пыльными смерчами, промчалась стайка сайгаков. Было в их беге что-то птичье-стремительное и парящее одновременно.

Каким-то шестым чувством он понял, что она вот-вот расплачется.

— Не надо, Люси.

— Не обращай на меня внимания, родной. — Она прерывисто вздохнула. — Не представляю, как я буду жить, когда не станет тебя.

Ему вдруг вспомнились прочитанные когда-то давным-давно стихи. Он повернулся на бок и медленно произнес их вслух:

И мне, родная, одного лишь хочется,Одно гнетет сознание мое:Как уберечь тебя от одиночества,Когда скорбя уйду в небытие?

Эльсинора продолжала лежать на спине, закрыв лицо ладонями, и плечи ее сотрясались от беззвучных рыданий. Он бережно взял ее мокрые от слез ладони в свои и стал целовать, ощущая на губах горько-соленый привкус.

— Я не смогу без тебя, Эрнст.

В ее голосе слышалась такая скорбь, что у него перехватило дыхание. Он пересилил себя и улыбнулся.

— Ну, это ты брось. Представляешь, какой переполох поднимется в вашем межвременном ведомстве?

— Ничего с ними не сделается. — Она вытерла глаза и опять вздохнула. — Пришлют нового наблюдателя, только и всего.

— Давай не думать об этом, — сказал он.

— Давай.

Она взяла его ладони и уткнулась в них лицом. Ветер распушил золотистые волосы, обнажил светлую полоску нетронутой загаром кожи. Симмонс поцеловал ее в затылок, почувствовал, что вот-вот расплачется от нахлынувшей нежности, встал и протянул ей руку.

— Пойдем купаться.

Она поднялась и удивленно округлила глаза.

— Смотри-ка! Откуда они взялись?

Возле палатки паслись верблюды: низкорослый, лохматый бактриан темной масти и три поджарых светло-коричневых дромадера.

— А правда, как они умудрились спуститься с обрыва? удивился он и замахал рукой. — Кыш! Пошли прочь!

Верблюды и ухом не повели.

— С ними надо не так! — усмехнулась Эльсинора.

— А как?

— Смотри! — Она театральным жестом подняла кверху ладонь. — Але-оп!

Мирно пощипывающий колючку бактриан ни с того ни с сего подпрыгнул как ужаленный, вбрыкнул всеми четырьмя ногами и размашистым галопом понесся вокруг домика. Сородичи, высоко задрав головы на длинных шеях, уставились на него с явным удивлением. Подскакав к ближайшему дромадеру, бактриан изо всех сил лягнул его в брюхо. Тот еле удержался на ногах, испуганно взревел и трусцой побежал прочь от обидчика. Остальные тревожно переглянулись и поспешили следом.

— Здорово! — усмехнулся Симмонс.

— Это еще что! — Эльсинора вошла во вкус. — Гляди, что будет дальше! Але-оп!

Вся четверка взметнулась в воздух и, описав четыре неуклюжих сальто, остановилась как вкопанная.

— Вот это да! — расхохотался Симмонс.

— Але-гоп! — голосом заправской дрессировщицы скомандовала Эльсинора.

Бактриан, а за ним и троица дромадеров встали яа задние ноги и принялись лихо отплясывать джигу, потешно мотая из стороны в сторону уродливыми горбоносыми головами.

— Ты просто чудо! — Симмонс хохотал во всю глотку. — Пожалей бедных тварей!

— Але-гоп!

Верблюды приняли горизонтальное положение, сорвали по кусту цветущей колючки каждый и затрусили в их сторону.

— Что ты задумала? — забеспокоился Симмонс.

Приблизившись к ним вплотную, верблюды преклонили колени и сложили колючку к их ногам. От верблюдов нестерпимо разило потом.

— А теперь марш отсюда, — приказала Эльсинора.

Вся четверка вихрем сорвалась с места, пересекла пляж, с ловкостью горных козлов вскарабкалась по уступам обрывистого берега и исчезла из вида.

— Ну так кто я? — с победоносным видом, подбоченившись, спросила Эльсинора. Симмонс, одной рукой, все еще зажимая нос, другой вытирал выступившие на глазах слезы.

— Бедьба!

— Кто?

— Фуф-ф! Ведьма!

— Ах так? — Она метнулась к тенту, выдернула из песка одну из стоек, отцепила полотно и вскочила на стойку верхом ни дать ни взять озорной мальчишка, оседлавший прутик. Она и в самом деле выглядела неправдоподобно юной — тоненькая, стройная, в ярко-красном бикини. — Повтори, что ты сказал?

— Ведьма, — неуверенно повторил он.

— Тогда садись, прокатимся вместе.

Садиться, собственно, было не на что. Симмонс перешагнул через стойку и встал позади жены.

— Держись! — предупредила она. Он обнял ее за плечи.

— Крепче!

Он стиснул ее в объятиях и поцеловал в щеку. В следующее мгновенье было уже не до поцелуев: земля стремительно ушла из-под ног, провалилась куда-то вниз. Симмонс изо всех сил прижался к Эльсиноре и зажмурился. А она, как заправская ведьма на помеле, крутыми виражами набирала высоту, так что дух захватывало.

— Перестань! — взмолился он. — Спустись, слышишь? Голова кружится.

— Ну нет! — сквозь свист ветра донесся до него ликующий голос Эльсиноры. — Сам ведьмой назвал, теперь терпи!

Он стиснул зубы и огляделся. Справа, насколько хватало глаз, раскинулось море. Слева желтели пески и по ним, змеей между барханами, тянулся караван верблюдов. Виднелись руины не то города, не то крепости.

Они летели вдоль берега, и было отчетливо видно, где кончается желтая песчаная отмель и начинается глубоководье.

«Ну и чертовщина! — с мальчишеским восторгом подумал он. — Такое разве что во сне испытаешь!»

До поверхности было метров полтораста. «Спрыгнуть, что ли?» — с веселой удалью подумал он и вдруг обнаружил, что спрыгивать не с чего: стойка летела сама по по себе, он ее даже не касался. Ослабил руки, сжимавшие Эльсинору за плечи: ничего. Отпустил совсем — тот же эффект: они продолжали лететь рядом, словно притянутые друг к другу магнитом.

И тут она по всем правилам высшего пилотажа круто спикировала вниз. У Симмонса перехватило дыхание. Он зажмурился, а когда снова открыл глаза, впереди виднелись две рыбачьи лодки, в которых бородатые казаки-старообрядцы в засученных до колен портках выбирали из сетей рыбу.

Занятые своим делом, рыбаки, наверное, так бы ничего и не заметили, но Эльсинора опустилась еще ниже и пронеслась над их головами с таким улюлюканьем и свистом, что старообрядцы, задрав свалявшиеся в войлок бороды, так и окаменели с широко разинутыми ртами, и только когда она, взмыв кверху, пошла на второй заход, торопливо закрестились двуперстным знамением, как по команде, сиганули из лодок и, перегоняя друг друга, вплавь кинулись к берегу. Почти касаясь воды, Эльсинора с Симмонсом за спиной промчалась за нимиеще раз и, поднявшись метров на двадцать, повернула назад. Когда на золотистом песке показался наконец их надувной домик, Эльсинора зависла над мелководьем и повернулась к Симмонсу.