Сергей Булыга - Ведьмино отродье

Но тотчас все прошло, как будто бы ничего и не было. Тишь в кабинете, полумрак. Вас двое, больше никого. И адмирал сидит себе и ухом не ведет, он не спешит...

Р-ра! А куда ему спешить?! Он - мудрый старый крот. Не он к тебе, а ты к нему пришел и хочешь много получить, но при этом правды - самой важной, самой главной - ему так и не сказать... Да только адмирал тебя - да как и всех других, ты ж это знал, куда ж ты лез?! - да только адмирал тебя как муху - ц-цоп! - схватил и рассмотрел, и все, что пожелал, из тебя высосал, узнал. Мало того, он и монету эту знает, это же по нему сразу видно! Вот только что ему о ней известно? О том, что этот глаз может легко... Э, нет, шалишь! Я ни о чем не думаю! Я ни о чем...

- Ну, говори! - нетерпеливо напомнил адмирал. - Чего замолчал? Или тебе воды подать? А то ты, я смотрю, весь как-то обмяк. Или, может, задумал чего нехорошего?

И снова смотрит, снова душит, красный туман в тебя так и вползает, и травит тебя, травит, и...

И Рыжий, мотнув головой, твердо сказал:

- Нет-нет, благодарю, воды не надо! А... Да! Так вот... - и опустил глаза. - Да, вот! Я взял ее и стал рассматривать. И вдруг... И вот я вдруг... Увидел надпись, да! Прямо сказать, довольно странную. Вот, сам посмотри!

- Я уже видел, продолжай.

- И продолжаю, да, - согласно кивнул Рыжий, но глаз не поднимал, ему так было легче. - Так вот. Надпись на ней была довольно странная. И странный герб. Я таких гербов отродясь не видывал... Воды!

- Изволь!

Адмирал подал ему воды. Из своей кружки, между прочим! Рыжий пил воду медленно, короткими глотками. Пил и лихорадочно соображал, что же ему теперь говорить дальше, как ему теперь из всего этого вывернуться ну хоть бы на день, а хоть бы и на час, хоть бы... Но ровным счетом ничего не мог придумать! Одно он только чуял несомненно - про глаз нельзя ни слова, ни намека, ни...

- Еще подать? - насмешливо спросил Вай Кау.

- Нет-нет, довольно. Продолжаю!

И Рыжий, глядя на монету, да-да, все на нее да нее - ведь это придавало ему сил! - уже значительно уверенней заговорил:

- Так вот, таких гербов я раньше нигде не встречал. Тогда я взял ее на зуб, я думал, что она фальшивая... Нет, чую: настоящая. Тогда я стал перечислять известные мне страны и вспоминать, где какой герб. И вот я так перечислял, перечислял... пока вдруг, я и сейчас не знаю почему, как это получилось, вырвалось, а вот взял и назвал именно его!

- Кого это "его"?

- А Юг! А Южный Континент! И сразу понял все. Вот как будто пелена с глаз упала! И вот стою пень пнем и как будто в газете про себя читаю: я не трактирщик, а тайнобрат! И меня мои злодеи тайнобратья только за то, что я...

Тут Рыжий головой мотнул и, уже совсем осмелев, поднял глаза на Вай Кау. Их взгляды встретились. Да, подумалось Рыжему, это, конечно, очень странно, если глаза такие кровавые да к тому же еще светятся, и еще острые как спицы. Но с другой стороны, ну и что с того, подумалось, ну и горят, ну и светятся, ну и что? Чего ты, Рыжий, так всполошился? Да что, тебя до этого ни разу в жизни не кололи? Не жгли? Не рвали? Не...

Да, вот именно! И Рыжий, выдержав взгляд адмирала, твердо и с достоинством закончил:

- Вот, собственно, и вся история о том, как это мне тогда с этой монетой все открылось.

- Ой ли? - насмешливо покачал головой адмирал. - Полковник, договаривай! В таком мундире, и вдруг завилял! Нехорошо это, нехорошо, не по-гвардейски!

И снова заморгал и засверкал, напыжился... Да только не брало это уже, не жгло и не душило... Но все же Рыжий сделал вид - на всякий случай! - что снова заробел: вздохнул, еще вздохнул - совсем уж тяжело - и словно нехотя, через силу, сказал:

- Я бы рассказал тебе еще кое о чем, но ты, боюсь, будешь надо мной смеяться.

- А это почему еще? - насторожился Вай Кау.

- Да потому что ты в Стоокого не веришь.

- А причем тут, при этой монете, Стоокий?

- Да потому что именно Стоокий в тот миг и пробудил меня. Я только посмотрел на этот герб... Нет, ни к чему это тебе! Если не веришь Стоокому, так и в эту историю тоже не поверишь. Потому что не получится. Ведь правда же? Ведь ты мне не веришь?

- Да, не верю, - напыщенно... и с превеликим раздражением ответил адмирал. - Но... Пусть будет по-твоему. Пусть я как будто бы тебе поверил. Ведь ты же мой гость, а с гостем разве спорят?! - и, усмехаясь, продолжал: - Так! С этим, значит, решено. Значит, разбираем это дело дальше. Итак, ты, значит, утверждаешь, будто Стоокий пробудил тебя. То есть он не то чтобы разбудил тебя, спящего после вчерашнего, а благородно пробудил твою фантазию. Это прекрасно. Но ведь не он же лично преподнес тебе эту монету. Не расплатился же он с тобой у стойки, правда? Вот видишь, тебя всего трясет от моих слов, ты молчишь. Значит, я угадал - не Стоокий принес. Хорошо! А кто тогда? Зурр? Звездный дождь? Рыбаки за новую сеть отстегнули? Или... - и адмирал вдруг засмеялся и сказал: - Я ставлю десять против одного: ты ее выиграл! Так?!

- Д-да, - ответил Рыжий, ибо почуял вдруг, что вся эта история с ганьбэйским капитаном случилась очень даже неспроста и что она теперь ну до того важна, что...

Х-ха! А адмирал того еще не знал! И потому он засмеялся и сказал:

- Ну вот, хоть одно слово правды. Прекрасно! И... И... И проиграл ее тебе моряк. Ведь снова так?

- Так!

- Вообще великолепно! И тот моряк, опять держу пари, ганьбэец!

- Да! И к тому же капитан.

- Х-ха! Врешь!

- Я?!

- Да. А если это правда, так опиши тогда его, твоего капитана. И как он выглядел, и как он себя вел. Ну, слушаю!

И Рыжий рассказал - подробнейше, в деталях. Р-ра! Р-ра! Крот затаился, ждет, что ты сейчас заврешься, и тогда... Ну так слушай же! Слушай! И Рыжий говорил и говорил, Вай Кау слушал, не перебивал, кивал да вздрагивал и вновь кивал... Когда же Рыжий наконец замолчал, Вай Кау взял очки, тряхнул ими - что было вовсе ни к чему, а просто так, со зла, - затем надел их на себя... и лишь потом уже, в кромешной тьме, сказал усталым голосом:

- Это был Хинт, мой верный добрый Хинт. Сейчас он в крейсерстве, на днях должен вернуться. Вот мы его тогда и призовем сюда, возьмем ладный бочоночек, сядем втроем, поговорим, повспоминаем. Надеюсь, это будет оч-чень интересно. Ну а пока...

Вай Кау чуть привстал, потянулся к монете и осторожно тронул ее когтем, а после, высунув язык, еще и подтолкнул ее... а после, осмелев, взял в лапу, сел... и принялся рассматривать ее уже вовсе без всякой опаски - вертел и так и сяк, и пробовал на зуб, и нюхал, и прикладывал к ушам, и вновь рассматривал, а то водил подушечками пальцев, как слепой, по надписям, что-то нашептывал, урчал... Все тщетно! В его когтях это была монета как монета, да надпись необычная, да герб невиданный... а больше ничего такого - золото как золото. Глаз Незнакомца оставался неподвижным. Хвала Создателю, что удержал тебя, что ты не показал, как этот глаз...