Стивен Кинг - Мертвая зона

Полное ощущение краха – господи, это же был конец всего!

Он попытался шагнуть назад. Люди расступались, снова напирали, кричали от испуга – или от возбуждения? К Стилсону понемногу возвращалась уверенность, он осаживал телохранителей, умерял знаками их пыл.

Джонни не видел, что произошло дальше. Он зашатался, голова его бессильно упала, и веки начали смыкаться, как после недельного запоя. Затем убаюкивающий, нарастающий рокот забытья стал накрывать его, и Джонни с готовностью отдался этому забытью. Он потерял сознание.

– Нет, – сказал шеф тримбуллской полиции Бейсс, – вы ни в чем не обвиняетесь. Вы не под арестом. И не обязаны отвечать на вопросы. Но мы были бы очень признательны, если бы вы ответили.

– Очень признательны, – эхом отозвался мужчина в строгом костюме. Его звали Эдгар Ланкте. Он служил в бостонском отделении Федерального бюро расследований. Джонни Смит производил на него впечатление тяжелобольного. Над левой бровью у Джонни была припухлость, которая краснела на глазах. Падая, Джонни сильно ударился – то ли о туфлю кого-то из оркестрантов, то ли о тупоносый ботинок мотоциклиста. Мысленно Ланкте склонялся ко второму. Не исключал он также и того, что в момент удара ботинок был на встречном движении.

Смит сидел белый как мел; он принял от Бейсса бумажный стаканчик с водой и трясущимися руками поднес его ко рту. Одно веко подергивалось. Ни дать ни взять законченный убийца, хотя самым смертоносным оружием у него в машине были кусачки. И все же Ланкте отметил это про себя – профессия есть профессия.

– Что я могу вам сказать? – спросил Джонни. Он очнулся на койке в незапертой камере. Голова раскалывалась. Сейчас боль начинала отпускать, оставляя ощущение странной пустоты. Будто из головы все вынули, а пустоту заполнили ватой. В ушах звучала какая-то высокая нота – не звон, скорее монотонное жужжание. Девять часов вечера. Стилсон со своей свитой давно покинул город. Все сосиски съедены.

– Можете рассказать, что там у вас произошло, – сказал Бейсс.

– Было жарко. Наверное, я перевозбудился и упал в обморок.

– Это связано с какой-нибудь болезнью? – как бы между прочим спросил Ланкте.

Джонни посмотрел ему прямо в глаза.

– Только не надо играть со мной в прятки, мистер Ланкте. Если вы знаете, кто я, так и скажите.

– Знаю, – произнес Ланкте, – говорят, вы экстрасенс.

– Тут и не экстрасенс догадался бы, что агент ФБР играет в прятки, – сказал Джонни.

– Вы житель штата Мэн, Джонни. Там вы родились и выросли. Что житель Мэна делает в Нью-Гэмпшире?

– Преподает.

– Сыну Чатсворта?

– Повторяю: если знаете – зачем спрашивать? Или вы подозреваете меня в чем-то?

– Богатая семья. – Ланкте закурил.

– Да, богатая.

– Вы что же, Джонни, поклонник Стилсона? – спросил Бейсс. Джонни не любил, когда незнакомые люди обращались к нему по имени. Это действовало ему на нервы.

– А вы? – спросил он.

Бейсс издал губами непристойный звук.

– Лет пять назад у нас в Тримбулле устроили на целый день концерт фолк-рок-музыки. Место предоставил Хейк Джеймисон. Отцы города поначалу колебались, но все же пошли на это: должны ведь быть у молодежи какие-то развлечения. Мы думали, на выгоне у Хейка соберется сотни две ребят. А пришло тысяча шестьсот человек, и все курили «травку», пили прямо из горлышка и вытворяли бог знает что. Отцы города не на шутку разозлились и заявили, что впредь они подобного не допустят. Тут наши детишки надули губки и спрашивают: «А что мы плохого сделали? Разве кого-нибудь избили?» Другими словами – валяйте, делайте что угодно, лишь бы без драки. Стилсон, по-моему, из этой же компании. Помнится, он еще…

– Джонни, у вас нет зуба на Стилсона? – перебил его Ланкте. – Между вами ничего не произошло? – Он отечески улыбнулся, как бы приглашая облегчить душу чистосердечным признанием.

– Полтора месяца назад я знать не знал, кто он такой.

– Ясно, но это не ответ на мой вопрос.

Джонни помолчал.

– Стилсон вызывает у меня тревогу, – произнес он наконец.

– Это тоже не ответ.

– Я так не считаю.

– А мы надеялись, что вы захотите нам помочь, – огорчился Ланкте.

Джонни перевел взгляд на Бейсса.

– Скажите, мистер Бейсс, у вас все, кто падает в обморок на встрече с кандидатом, проходят через руки ФБР?

Бейсс замялся:

– Ну… почему. Нет, конечно.

– Перед тем как отключиться, вы пожимали руку Стилсону, – сказал Ланкте. – Вид у вас при этом был болезненный. И Стилсон побелел как полотно. Вы очень везучий молодой человек, Джонни. Его друзья-приятели могли сделать из вашего черепа избирательную урну. Они уже решили, что вы против него что-то задумали.

Джонни смотрел на Ланкте с возрастающим изумлением. Он поглядел на Бейсса, затем снова на агента ФБР.

– Вы там были, – сказал он. – Бейсс не вызывал вас по телефону. Вы там были. На встрече.

Ланкте потушил сигарету.

– Да. Был.

– Но почему ФБР интересуется Стилсоном? – вырвалось у Джонни.

– Давайте поговорим о вас, Джонни. Каково ваше…

– Нет уж, давайте поговорим о Стилсоне. Поговорим о его друзьях-приятелях, как вы их называете. Что, закон разрешает им разгуливать с обрубками бильярдных киев?

– Да, – сказал Бейсс. Ланкте предостерегающе посмотрел на него, но Бейсс либо не заметил его взгляда, либо сделал вид. – Кии, бейсбольные биты, клюшки для гольфа, все это разрешено законом.

– Я слышал, эти друзья-приятели раньше были железными всадниками. Членами моторизованных банд.

– Они действительно входили в клубы, кто в нью-джерсийский, кто в нью-йоркский, тут вы…

– Послушайте, Бейсс, – перебил его Ланкте, – сейчас не время…

– Не вижу ничего страшного в том, что он узнает правду, – сказал Бейсс. – Да, это отребье, гниль, мусор. Кое-кто из них ошивался лет пять назад в Хэмптоне, когда там творились всякие безобразия. Некоторые из них были связаны с мотоклубом «Чертова дюжина», прикрытым в семьдесят втором году. Правая рука Стилсона, некий Санни Эллиман, в свое время был президентом «Чертовой дюжины». Его пять раз арестовывали, но так ни разу и не осудили.

– Тут вы ошибаетесь, шеф, – заметил Ланкте, закуривая новую сигарету. – В семьдесят третьем году в штате Вашингтон его вызвали в суд за нарушение правил уличного движения – левый поворот в неположенном месте. Он не стал обжаловать приговор и уплатил двадцать пять долларов штрафа.

Джонни встал и медленно пересек комнату, чтобы налить себе еще воды. Ланкте не отрывал от него глаз.